Кэрол Финч - Сердце дикарки
Сдерживая свой гнев, сын вождя схватил Алексу за руку, рывком поднял на ноги, поставил рядом с собой и взял ее платье из оленьих шкур. Для него не составило труда понять, что именно хотел Прямая Стрела от белой пленницы.
– Приведи твою пауни, твою рабу. Мой отец желает видеть вас обоих.
Прямая Стрела недовольно заворчал и, дернув за ошейник, притянул Алексу к себе. Но Одинокий Зимний Волк не собирался стоять и спокойно смотреть, как оскорбляют женщину, которую он хотел сделать своей.
– По Хью Ска не ожидает увидеть ее всю в синяках, Прямая Стрела. – Взгляд его упал на Алексу. – Одевайся. Не бойся, Прямая Стрела доставит тебя к вождю, не причинив вреда. – Он холодно посмотрел на рычащего в бешенстве индейца и добавил: – Если не хочет, чтобы его сурово покарали за это.
Алекса одарила спасителя благодарной улыбкой, когда тот перевел свои слова Прямой Стреле. Когда же Одинокий Зимний Волк покинул хижину, выражение ее лица сменилось на негодующую ярость. Хоть Прямая Стрела и не мог понять слов, но тон их был предельно ясным.
– Дай-ка мне одеться. – Она величественно указала рукой на выход. – Ты не будешь пялиться на меня, особенно после того, что сделал прошлой ночью. Я никогда тебе этого не прощу. – Обладай ее взгляд убойной силой, Прямая Стрела уже отправился бы в более счастливые охотничьи угодья.
Индеец сжал зубы и поднял руку, собираясь ударить Алексу, но она вскинула свой упрямый подбородок еще выше, не позволяя ему увидеть клубящийся в серых глазах страх. Что она позволила увидеть ему – так это ярую, непримиримую ненависть. Она еще поклялась себе, что никогда, ни за что не позволит этому индейцу снова прикоснуться к ней, что бы тот ни подмешивал ей в еду. Мысль о том, что она отвечала страсти, отдаваясь мужчине, которого ненавидела, доводила Алексу до умопомрачения. Произошедшее казалось странным сном, который трудно было понять до конца; и хоть она ясно помнила, какое удовольствие получила в его объятиях, все равно презирала Прямую Стрелу за его коварный, дьявольский замысел.
Когда осейдж выскочил из своей хижины, прекрасно понимая, какое наказание ему грозит, если эта дикая кошка появится перед вождем в синяках и ссадинах, Алекса откинула шкуру и начала одеваться. Она вышла наружу, где ее ожидал Прямая Стрела. Он сильно толкнул ее перед собой, доказывая всем наблюдающим, что она – его собственность. Глаза Алексы устремились к Одинокому Зимнему Волку, потом переметнулись к По Хью Ска. Она похолодела и замерла, увидев человека, сидящего на корточках рядом с вождем. Их глаза встретились, и Алекса задохнулась.
Кин Родон смотрел на Алексу, как молодой любовник на портрет возлюбленной, с которой не виделся много лет. Сердце его забилось с перебоями, когда взгляд охватил ее всю целиком. Представшая его взгляду женщина могла посрамить любую индейскую красавицу. Алекса была просто умопомрачительна в своем наряде из тончайшей оленьей кожи, украшенном бахромой и бусинами по краю ворота, рукавов и подола. Длинная бахрома обольстительно ниспадала вокруг ее рук и босых ног, подчеркивая плавные движения молодой женщины. Вдруг Кин заметил желтую краску на ее щеках, ошейник пленницы – на шее и гневно прищурился. Волосы Алексы, заплетенные в косу, падали на высокую грудь, и Кин испытал неодолимое желание прикоснуться к ее нежной коже, еще раз провести руками по упоительным изгибам стройного тела.
Он вспомнил свое дурное предчувствие, когда нашел в расселине пустой фургон Карверов, разграбленный и разбитый. Зная осейджей так, как знал их он, нетрудно было догадаться, что сталось с Карверами без переводчика. Прибыв в индейскую деревню, Кин сразу заметил, что По Хью Ска присвоил оба ружья Карверов. Он понял, что произошло с обоими мужчинами. Алекса выжила, но в глазах ее, когда она остановилась рядом с Одиноким Зимним Волком, был арктический холод. Ошибки быть не могло – Кин явно казался ей столь же желанным, как и заноза в ноге. Встретив ее сверкающий ненавистью взгляд, он подивился про себя, зачем он почти загнал своего коня, стремясь поскорее добраться до этой девчонки. Конечно, он сначала убедился, что Клинту не грозит нагноение раны и тот справится самостоятельно. Потом быстро собрал свое снаряжение и отправился в долгое путешествие, не обращая внимания на ворчание старого приятеля. Клинт был крайне недоволен его решением пуститься за сереброглазой ведьмой-конокрадкой.
Внутри у него все кипело от противоречивых чувств. Он тысячи раз сказал себе, что умывает руки и не хочет знать ничего об Алексе Карвер, но никак не мог забыть ту ночь, когда она показалась в дверях его хижины. Эта сцена так глубоко отпечаталась в памяти, что никакие слова и доводы Клинта не могли смутить его, Кин упрямо шел по следам Алексы, зная, что не успокоится, пока не узнает, что же с ней случилось.
Но вот вопрос По Хью Ска оторвал Кина от его невеселых мыслей. Вождь повернулся к нему и указал на Апексу:
– Это та уа-ку, о которой ты говорил, Острый Ястребиный Глаз?
Кин утвердительно кивнул и ответил вождю на языке осейдж:
– Я пришел выкупить эту белую женщину. – Он прошел к своему коню и достал всякие безделушки и ценные припасы, перед которыми старый вождь не смог бы устоять.
Но прежде чем Родон раскинул их перед По Хью Ска, тот поднял руку и остановил его:
– Ты привез пе-цна-ни, огненную воду, Острый Ястребиный Глаз?
Кин взглянул на вождя и криво ухмыльнулся. Он так стремился поскорее начать торговаться за Алексу, что позабыл о ритуале, традиционно сопровождавшем торговые переговоры. Родон вяло пожал плечами и свернул одеяло с безделушками.
– Я думал, тебе захочется осмотреть товары, пока я принесу ром, – спокойно сказал он.
По Хью Ска чуть слышно хмыкнул.
– А может, ты слишком долго прожил среди Густобровых? Эти-то всегда так спешат, что наступают сами себе на ноги. – С веселой усмешкой он наблюдал за Алексой, которая уже выказывала знаки нетерпения, не понимая ни одного произнесенного слова. – Старый вождь интересуется, стал ли ты похож на Густобровых или тоже рвешься завладеть этой пауки уа-ку, как и мой сын и Прямая Стрела?
Кин кисло подумал, что Алекса, где бы ни находилась, всегда привлекает мужчин, как огонь – бабочек. Он вовсе не удивился, если б ее уже начали поджаривать на костре за удивительную способность сеять вокруг себя неприятности при встрече с мужчинами.
– Мне не терпелось показать вещицу, которая может заинтересовать тебя, – сказал Родон и достал из мягкого мешочка небольшое зеркало в резной деревянной раме.
По Хью Ска чуть не задохнулся, когда зеркало отразило солнечный луч. Он выхватил его у Кина и уставился на свое отражение.
