Вирджиния Хенли - Дурная слава
– Я не буду спешиваться, леди Марджори. Слишком тороплюсь домой. Моя жена здорова?
Джори поразил его измученный вид.
– Джоанна светится здоровьем, ей не терпится скорее родить, чтобы все осталось позади. Она будет счастлива, что вы вернулись домой до ее разрешения.
Тревога исчезла с лица графа, он торопливо попрощался и ускакал прочь.
Теперь замок Гудрич перестал быть тихой, спокойной заводью, он превратился в непрерывно гудящий улей. Повсюду были люди, животные, повозки. Разгружались палатки, оружие, припасы. Воины расседлывали лошадей и выпускали их на выгон. Мужчины попрыгали в реку, чтобы смыть с себя дорожную пыль и пот. Трое де Боунов отправились в баню.
Джори получила массу похвал, когда вернувшиеся воины увидели перемены, которые произвела она в их отсутствие. Она радовалась их одобрению, успокоенная тем, что свекор не сердится из-за потраченных денег.
За обедом леди Марджори сидела на почетном месте между графом Херефордом и мужем. На ней было сиреневое бархатное платье с бриллиантовой брошью в форме лебедя, свадебным подарком Хэмфри. Джори лишь наполовину прикрыла волосы, зная, что они ее главное украшение. Большой зал был в тот вечер полон, как никогда. И все до единого мужские взгляды устремлялись на его главное сокровище – безупречную леди Марджори де Боун.
Когда в зале появились певцы в сопровождении музыканта с арфой, у ее свекра отвалилась челюсть. Он толкнул в бок Генри и спросил:
– Думал ли ты увидеть в гнезде де Боунов такие изысканные штучки?
Генри заметил:
– Берегитесь, сэр, не то леди Марджори вас перевоспитает.
Все рассмеялись, а Джори коснулась руки Хэмфри. Он вздрогнул, словно от ожога.
– Не дотрагивайся до меня! Ты же знаешь, как ты на меня действуешь.
Когда пение смолкло, Марджори поднялась со своего места.
– Я прощаюсь с вами, джентльмены, чтобы вы спокойно могли поговорить, и вас не стесняло бы присутствие дамы.
Мужчины стали подначивать Хэмфри, чтобы он шел вслед за женой, и тот, не нуждаясь в дополнительном поощрении, поспешил за Джори в башню. Ему не терпелось поскорее раздеть Джори, и она, понимая его жажду, помогала ему, чем могла. У Хэмфри не было времени на любовную игру. Как только они очутились в кровати под новым пологом, он тучей навис над ней, мгновенно проник внутрь и стал двигаться в бешеном ритме, словно уносимый мощной волной, которую ничто на свете не может остановить. Вскоре тело Хэмфри выгнулось дугой, из его губ вырвался крик освобождения, и он без сил рухнул на Джори. Та лежала, стиснув зубы. Она не была готова к такому натиску, но понимала, что этого следовало ожидать…
– Хэмфри…
Услышав свое имя, он откатился на спину, дав ей возможность вздохнуть.
– Прости.
«Нельзя, чтобы все так продолжалось, – с отчаянием думала Джори. – Надо ему сказать… Как-то объяснить».
Стараясь говорить как можно мягче, она коснулась руки мужа:
– Хэмфри, когда ты так кидаешься на меня… Я не успеваю почувствовать… Мне надо больше времени… Надо, чтобы ты не так спешил… Мне надо…
– Ты не понимаешь, как бывает у мужчин. Если помедлить, эрекция может пропасть. У меня лучше получается, когда я спешу и не могу ждать. Внизу я возбудился только от твоего вида. Когда ты до меня дотронулась, я чуть не выскочил из собственной шкуры. – Он коснулся губами ее лба. – Марджори, любовь моя, ты меня насытила, полностью удовлетворила. Разве ты не понимаешь?
Когда Хэмфри заснул, Джори встала с кровати, налила в любимый кубок вина и, потягивая его маленькими глотками, опять вспомнила Гая де Бошана.
«Гай, почему ты от меня отказался? Почему передумал и не стал делать мне предложение? Я недостаточно женственна для тебя? Слишком молода, чтобы быть матерью твоему сыну? Клянусь, я бы научилась быть настоящей женщиной и самой лучшей матерью на свете!»
Так трудно было бороться с этими мыслями. Они постоянно ее преследовали. Джори медленно бродила по комнате, восхищаясь оленями и леопардами на прекрасных гобеленах, украшающих теперь стены спальни. Постепенно она успокоилась, сосредоточила свои размышления на Хэмфри и сумела придумать план, как сделать их любовные отношения более гармоничными.
Через неделю после возвращения мужа в Глостер Джоанна благополучно разрешилась здоровой девочкой. Во всей Англии не было более гордого отца, чем Гилберт де Клэр. Он обещал жене, что если у них не будет сына, то он сделает дочь, Маргарет Элинор, своей наследницей.
На крещение ребенка собрались все де Клэры, де Боуны и другие знатные дворяне, живущие на границах Уэльса. Джоанна с гордостью показала Джори свою дочь.
– Тебе тоже нужен ребенок. Тогда мы будем матерями одновременно. Хэмфри вернулся домой, и нет причин медлить.
– Мне самой хотелось бы малыша. Я страшно тебе завидую.
После первых тостов мужчины заговорили об Уэльской кампании.
– Вначале мы выигрывали все битвы, – рассказывал Джон де Боун графу Тьюксбери. – А потом эти ловкачи научились так хитро прятаться от нас, что мы тратили почти все время на то, чтобы их отыскать.
Глостер продолжил:
– Они убрались в свои горные укрытия и, надеясь, что мы будем их преследовать, стали устраивать нам ловушки. Потом лег снег и закрыл все перевалы, но они, как привидения, налетали по ночам и похищали наши припасы.
– А когда наступила оттепель, – снова вступил де Боун, – опять начались столкновения. Мы двигались на север, и количество мятежников все время уменьшалось. Мы гнали их, пока у нас не кончились припасы, а потом вернулись домой. По крайней мере на юге восстание удалось заглушить. Однако Гилберт де Клэр предупредил:
– Каждому ясно, что летом они будут нападать из своих горных крепостей на северные пограничные земли.
Тут вмешался молодой Роджер Мортимер:
– Уже начали. На прошлой неделе у моего дяди, владельца Чирка, угнали овец и коров.
Джори слушала и, к своему ужасу, понимала, что победа не была окончательной. Воинам вскоре придется снова возвращаться в Уэльс. Их совместная жизнь с Хэмфри может продлиться лишь несколько недель. Если она хочет получить ребенка, надо выполнить свой план.
Де Боуны вернулись домой, и на следующую ночь, когда Хэмфри пришел в их башню, она принялась осуществлять свою мысль. «Он еще не зрелый мужчина. Я сама должна вести его и сделать таким, каким хочу его видеть. Если действовать с умом, он станет глиной в моих руках». Джори ждала мужа в белой шелковой сорочке. Рядом с кроватью стояли флаконы с ароматными маслами. Джори попыталась раздеть Хэмфри, но он остановил ее руку:
– Ты же знаешь, что случается, когда ты до меня дотрагиваешься.
– Конечно, знаю, – отвечала Джори и поцеловала его. – Тебе нужна быстрая разрядка, и ты ее получишь. А уже после этого я сделаю тебе массаж так, чтобы ты кончил еще раз.
