Барбара Картленд - Мудрость сердца
Их вполне устраивало, что не надо было никуда спешить. Они медленно ехали через тенистый лес, наслаждаясь тишиной и покоем, любуясь цветами и бликами солнца в зеленой листве. Они непринужденно болтали о пустяках или просто молчали, чувствуя неразрывную связь друг с другом, и для этого им не нужны были слова.
Вернувшись в аббатство, они решили продолжить уборку часовни.
Когда они вошли в нее, то увидели, как две маленькие пичужки порхают под потолком. Глядя на них, лорд Хейвуд заметил:
— Надо найти какого-нибудь стекольщика, чтобы вставил оконные стекла. Хотя, пожалуй, пока я не могу себе этого позволить. Придется мне самому забраться по лестнице наверх и закрыть дыры бумагой.
— И вы думаете сами это сделать? — удивилась девушка.
— Конечно, — улыбнулся он. — Надеюсь, вы скоро поймете, что я очень многое могу делать своими руками.
— Думаю, вы можете делать абсолютно все, что захотите, — ответила ему Лалита. — Я ведь уже говорила, что верю, будто вы все можете и обязательно всего добьетесь.
— На самом деле я добился только одного в своей жизни, что действительно очень важно для меня, — сказал он нежно. — Твоей любви.
Они взглянули друг на друга, охваченные теми же чувствами, что и прошедшей ночью. Но сейчас они находились в святом месте, и лорд Хейвуд не решился ее поцеловать, как бы ему этого ни хотелось.
Он поспешил вернуться к своему занятию и принялся тщательно подметать выложенный плитами пол. Лалита в это время отчищала и натирала до блеска ограду и подсвечники. Они нашли груду подсвечников, сваленных за алтарем, закопченных до черноты, так как их давно никто не чистил.
Подошло время ленча, и они прервали работу, чтобы немного отдохнуть. Лалита спросила:
— Как вы думаете, Картер успеет вернуться к вечеру?
— Он заверил меня, что будет здесь к тому времени, когда надо будет готовить обед, — ответил лорд Хейвуд.
— Так значит, мы можем пожениться уже сегодня? — прерывающимся от волнения голосом спросила Лалита.
— Почему бы и нет?
По тому, как засветилось ее лицо, он понял, что эта мысль ее очень обрадовала.
Девушка сняла просторный фартук, который надевала во время работы на прелестное муслиновое платье, принадлежавшее когда-то его матери, и они вышли из часовни. Часовня соединялась с главным зданием длинной галереей, поэтому они прошли в дом, не выходя на улицу.
Войдя в нижний зал, они услышали стук колес по гравию. Видимо, какой-то экипаж подъехал к главному входу.
Лалита неуверенно взглянула на лорда Хейвуда.
— Должно быть, кто-то приехал к вам с визитом. Мне, вероятно, следует спрятаться?
— Разумеется, нет! — воскликнул он. — Мы просто преподнесем визитерам туже самую историю и скажем, что уже женаты.
Он прошел к главной двери, которую Картер оставил открытой, так как день снова был очень жаркий.
Какой-то человек уже поднимался по ступеням в дом. За его спиной виднелся фаэтон, в котором остался другой мужчина, более молодой. Он смотрел в их сторону, пересаживаясь тем временем на место возничего.
Не успел лорд Хейвуд понять, что происходит, как услышал позади себя сдавленный возглас Лалиты, полный ужаса.
— Дядя… Эдуард, — прошептала она едва слышно, когда мужчина вошел в дом.
Увидев девушку, он прямиком направился к ней. Этот джентльмен был самой отталкивающей наружности, какую только можно себе представить.
Длинный нос и глубоко посаженные глаза отнюдь не украшали его, но особенно неприятным было выражение злобного торжества, отразившееся на этом хищном лице, когда он увидел девушку, сжавшуюся от страха за спиной лорда Хейвуда.
— Ага! Так вот ты где! — воскликнул новоприбывший с нескрываемой злобой. — Это последнее место, где я мог ожидать тебя встретить! И все же, когда леди Ирен Давлиш, застигнутая в дороге грозой, заехала в Мэнор и описала особу, на которой женился ее любовник, я понял, что ошибки быть не может.
Когда лорд Хейвуд понял, что Лалита от ужаса не может вымолвить ни слова, он вышел вперед, пытаясь загородить ее, и спокойно сказал:
— Поскольку вы не представились, я был бы рад услышать ваше имя. Меня зовут, как вы, очевидно, уже знаете, лорд Хейвуд.
— А мое, как вы, без сомнения, должны были давно узнать, Эдуард Дункан! — заявил тот, зло сверкая глазами и брызгая слюной. — И хотя, лорд Хейвуд, вы, может быть, воображаете себя большим ловкачом, я заявляю вам, что вы просто коварный, подлый охотник за наследством, и вы никак не сможете этого опровергнуть!
Он говорил с такой яростью и убежденностью, что лорд Хейвуд в изумлении уставился на него.
— Уж не вообразили ли вы, — продолжал дядя Лалиты, все более распаляясь от ярости, — что можете безнаказанно похитить богатую наследницу и обманом заставить ее выйти за себя замуж без согласия опекуна? Так вот, вы заблуждаетесь! Ничего у вас не выйдет!
— Нет… нет, дядя Эдуард! — крикнула Лалита, выходя вперед. — Все, что вы говорите, это… не правда. Лорд Хейвуд ничего не знает о моем богатстве! Он… женился на мне потому, что… мы любим друг друга! И вы ничего уже не сможете с этим поделать!
— Я все могу и намерен сделать все, что надо, — заявил Эдуард Дункан. — Неужели ты думаешь, что хоть один человек при дворе поверит, что нищий Хейвуд, у которого не осталось ни гроша в кармане, представления не имел, с кем имеет дело, и не понимал, что, женившись на тебе, вернее, на твоих деньгах, он сможет содержать этот дом и заплатить долги своего отца?
Эдуард Дункан издевательски расхохотался и продолжал:
— Идем, я забираю тебя с собой. Я добьюсь, что твой брак будет объявлен недействительным, а затем ты выйдешь замуж за Филиппа, как и было сразу задумано.
— Я не выйду замуж… за Филиппа… и ни за кого другого! — крикнула в отчаянии Лалита.
Эдуард Дункан протянул руку и цепко ухватил ее за запястье. Девушка попыталась вырваться, но тщетно.
Лорд Хейвуд шагнул вперед, но негодяй вытащил пистолет.
— Держитесь подальше от нее, Хейвуд, — заявил он, — или я пристрелю вас на месте, как куропатку! Я забираю свою племянницу с собой! А потом вы можете доказывать на нее свои права сколько угодно. Сейчас Лалита уйдет со мной, и даже не пробуйте меня остановить! Вы об этом пожалеете!
— Я не пойду с вами! Я хочу остаться! — закричала Лалита.
— Лалита останется здесь, — отрезал лорд Хейвуд.
— С какой это стати? — насмешливо спросил Эдуард Дункан. — Вы совершили незаконный поступок, Хейвуд, и если вы вмешаетесь, то я упрячу вас на каторгу за похищение моей несовершеннолетней племянницы.
С этими словами он направился к двери, таща за собой упирающуюся Лалиту.
Девушка сопротивлялась как могла, но Эдуард Дункан был очень силен и почти не обращал внимания на ее тщетные усилия.
