Лора Бекитт - Ярче, чем солнце
Мужчина посмотрел на него в упор. Дилан заметил, что теперь люди не содрогаются при виде его лица и не отводят взгляда, потому что видели увечья и пострашнее.
— Подробностей я не знаю, слышал только, что в гавани столкнулись два судна. Начался пожар, а один из кораблей был нагружен взрывчаткой: вот все и взлетело на воздух!
— Какой же была сила взрыва, если он разрушил весь город!
Мужчина пожал плечами.
— Я тоже об этом думаю.
Когда очередь дошла до Нелл, ее увели в приемную, а Дилан остался ждать в коридоре. Несколько раз проходящие мимо врачи, бросая взгляд на его лицо, спрашивали, не нужна ли ему помощь, и он говорил, что нет. Он попросил удивленную медсестру принести если не молока, то хотя бы немного хлеба и воды для котенка, который снова начал мяукать. Сам Дилан не ел почти сутки, но от волнения совсем не чувствовал голода.
К счастью, сестра достала где-то и молоко, и хлеб. Дилан накрошил мякиш в пустую консервную банку и залил молоком. Поев, котенок свернулся клубочком у него под пальто и заснул. По крайней мере, хотя бы одна проблема на время была решена.
Через полчаса к Дилану вышел один из докторов.
— Это ваша жена?
— Нет, просто случайная знакомая, но я хочу знать, что с ней.
— Перелом не сложный, мы наложили гипс. С глазами похуже. На мой взгляд, есть шанс вернуть ей зрение, но сейчас у нас нет возможности делать такие серьезные операции. Мы просто оказываем первую помощь. Есть повреждения роговицы, но главное, глазные яблоки целы: многие люди вообще остались без глаз! (Дилан вспомнил бесконечные рассуждения врачей о том, как ему повезло.) Будет замечательно, если она отправится в клинику Монреаля или Торонто. И я бы не советовал медлить. Чем скорее вашу знакомую прооперируют, тем лучше. А сейчас вы можете ее забрать.
— То есть как? — опешил Дилан. — Увести из больницы?
— Больше мы ничем не можем ей помочь, а койки нужны для тяжелых больных, — сурово промолвил врач.
— Но куда мы пойдем? Город разрушен!
— Недалеко от больницы сооружают палаточный городок. Постарайтесь найти место там.
Дилан задумался.
— Вы не могли бы оставить мисс Бакер в больнице хотя бы на пару часов? Я должен отыскать ее маленькую сестру.
Врач строго посмотрел на Дилана.
— А вы вернетесь за ней, сэр?
— Да, даю вам слово. К тому же я оставлю ей то единственное живое существо, которое у меня осталось, — сказал Дилан и извлек из-за пазухи котенка.
При виде беспомощного создания сердце пожилого доктора, повидавшего много боли, горя и смерти, смягчилось, и он кивнул.
Дилан нашел Нелл лежащей на койке в огромной палате, освещенной единственной свечой. Здесь все размещались вперемешку — мужчины, женщины, дети. Дилан обратил внимание, что на глаза большинства пациентов наложены повязки. Наверное, эти люди, как и Нелл, получили ранения, когда из окон вылетали стекла.
Хотя Нелл была напряжена, он не мог не признать, что она держится мужественно. Некоторые пациенты в этой палате бились в истерике. Возможно, им сообщили, что их близкие погибли или что они навсегда потеряли зрение?
Без всяких предисловий Дилан сунул в руки девушки живой пушистый теплый комочек, и она вздрогнула.
— Что это?
— Котенок. Я оставляю его вам, а сам отправляюсь на поиски вашей сестры. Как ее зовут и как она выглядит?
— Аннели Бакер. У нее каштановые волосы и серые глаза, — ответила Нелл и назвала адрес приюта. Дилан тут же подумал о том, что теперь в городе нет ни улиц, ни адресов.
Он положил на кровать Нелл папку с рисунками и сказал:
— Я обязательно вернусь.
— Кажется, я так и не поблагодарила вас за то, что вы меня спасли.
— Вас спасли ваши волосы, — смущенно ответил Дилан. — Они выглядели такими яркими и живыми на фоне черно-белого мертвого мира!
— Почему вы заботитесь обо мне? — ее взволнованный голос дрожал.
— Потому что мне больше не о ком заботиться, — честно признался Дилан.
— Ваши близкие погибли?
— Не теперь. Они умерли еще раньше, — ответил он и вспомнил о своих тетушках. Надо было найти их, но почему-то ему казалось, что в первую очередь он должен подумать о Нелл и ее сестре.
Дилан вышел на улицу. Все вокруг было покрыто толстым слоем снега, припорошившим следы смерти. Галифакс словно окутал саван. Тучи висели так низко, что казалось, будто они касаются руин.
Он направился к цитадели. Внутри укрылось много людей, и мало кто из них не был ранен или не потерял родных. Изо всех концов крепости доносились рыдания и стоны.
Дилан подумал о том, насколько война, ворвавшаяся в тыл, отличается от войны на фронте. На фронте ты думаешь лишь о себе и выстрелить могут только в тебя, а здесь погибают целые семьи!
Увидев людей, бродивших по цитадели и выкрикивавших имена своих близких, Дилан принялся делать то же самое. Краем уха он услыхал, что сиротский приют был разнесен в клочья, а тела несчастных детей размазаны о стены. И все-таки он продолжал поиски.
Когда он почти отчаялся, какая-то девочка тихо произнесла:
— Я Аннели Бакер.
На ней было серое платье и черный фартук, у нее были каштановые волосы и серые глаза, синяки и царапины на лице и руках, но — никаких серьезных повреждений.
Дилан склонился к ней.
— У тебя есть сестра?
— Да, ее зовут Нелл.
Он вздохнул с таким облегчением, словно с него свалился вековой груз.
— Она жива, и она тебя ищет!
— Где она?
— В больнице. Я отведу тебя к ней.
Заметив, что девочка колеблется, Дилан сказал:
— Не пугайся моего лица. Я пострадал на войне.
— Я не боюсь. Я вижу, что вы добрый.
Мороз усилился, потому молодой человек снял с себя пальто и набросил на плечи Аннели.
— Разве вам не холодно? — серьезно спросила она.
— То, что чувствуешь ты, гораздо важнее моих ощущений.
По дороге они немного поговорили. Аннели рассказала, что едва раздался звук взрыва, она забралась под намертво прикрученную к полу парту и вцепилась в чугунные ножки. Она была единственной в этом приюте, кому удалось спастись.
В свою очередь Дилан сообщил девочке о состоянии ее сестры и о том, как он ее нашел.
— Вы знали ее раньше? — спросила Аннели.
— Нет. Но она работала на моей фабрике.
— Вы останетесь с нами?
— До тех пор, пока в этом будет необходимость, — пообещал Дилан и добавил: — У меня есть котенок. Будет хорошо, если ты о нем позаботишься.
Аннели заметно оживилась.
— Котенок? А как его зовут?
— У него еще нет имени, но думаю, его надо назвать Галифакс.
Глава двенадцатая
