Джо Гудмэн - Только в моих объятиях
— Было когда-то. Однако им не пользовались вот уже несколько веков. В дальних туннелях все еще лежат человеческие останки. И апачи считают это место проклятым.
— И особенно чихуахуа?
— Да.
— Но это значит, что все знают про пещеру.
— Она обозначена во всех геологических описаниях этого района, — пожал плечами Райдер.
Мэри показалось, что она сейчас сойдет с ума. А Райдер между тем продолжал пялиться на ее грудь. Девушке ужасно хотелось опустить глаза, чтобы знать точно, насколько сползло одеяло, но она поборола это желание. Плотное, тяжелое, слегка колющее кожу одеяло прикрывало еще достаточно места — разве что Райдер способен видеть сквозь сукно.
— Поисковая партия догадается заглянуть сюда?
— Большую часть ночи мы потратили на то, чтобы оставить им ложный след. Не думаю, что они полезут именно сюда.
— Понятно.
— А если даже и полезут — весьма сомнительно, что сумеют разыскать эту пещеру.
Мэри едва не расхвасталась про своего зятя. Ведь Джаррет Салливан, прежде чем женился на Ренни, был профессиональным охотником. Она подавила вспышку злорадства и сказала:
— В армии разведчики не хуже, чем вы.
— О, они намного искуснее меня, — кивнул Райдер. — Вот только в форту Союза все до одного разведчики — апачи.
— А значит?
— А значит, если им удастся взять след, они приведут солдат к Заблудшим Душам, но внутрь не сунутся ни за что.
— Потому что это проклятое место?
— Апачи ужасно суеверны во всем, что касается смерти, и жутко боятся ее, — кивнул Райдер. — Они не посмеют сюда войти.
— Но вы же вошли.
— Я не апачи. — На сей раз Райдер поднял глаза и открыто посмотрел на Мэри.
— Даже наполовину? — Мэри стало неловко под обжигающе-холодным взглядом светло-серых глаз.
— Даже на четверть — если говорить о крови. Даже ни на одну восьмую. Я кельт[8] по отцу и француз по матери. И это на протяжении многих поколений. Мои родители родились и выросли на берегах Огайо.
Мэри устало переминалась с ноги на ногу. Увы, винтовка оказалась слишком тяжела для ее ослабевших рук. Этот человек являл для нее сплошную загадку: отвечая на один вопрос, он порождал десяток других, и это не могло ее не утомлять. Мэри пришлось отступить за большое кресло: его высокая резная спинка послужила опорой для винтовки и дала возможность расслабить руки. А кроме того, она служила надежным укрытием. Теперь если одеяло и правда упадет — об этом узнает только она сама.
— Все в форту уверены, что вы друг чихуахуа.
— Ничего удивительного, тем паче что это правда. И вы пришли к выводу, что я должен быть непременно одним из них?
— Я… я не знаю. Просто мне казалось, что так можно объяснить многие ваши поступки.
Лицо Райдера оставалось неподвижным — разве что на Щеке едва заметно забилась жилка.
— А что вам известно про мои поступки?
— Вы похитили меня…
Но Райдер перебил ее и язвительно спросил:
— Что вы могли знать про мои поступки — до того как явились ко мне на свидание?
— Мне казалось, что вы человек чести. И я вполне допускаю, что вы по-прежнему честны, вот только не могу понять — по отношению к кому именно. Если набег на каньон Колтера — дело ваших рук, то, может быть, чтобы сохранить верность друзьям, вы изменили своей стране…
— Насколько я помню, кто-то обещал мне добровольную помощь, по первой же просьбе. Если вы полагаете, что я участвовал в набеге, то не будет ли это означать, что и вы изменили своей стране?
Неужели ей это не снится — и именно она держит его на прицеле, а не наоборот?..
— Если бы я полагала, что вы участвовали в набеге, то никогда не предложила бы свою помощь.
— Ну еще бы!
— Но существует еще одно обстоятельство. — Мэри все труднее было бороться с его беспощадной логикой. — Вы сами заставили меня усомниться в ваших понятиях чести. Потому что повели себя бесчестно в отношении меня.
— Верно, — признал Райдер. — Я вел себя бесчестно.
Мэри, опешившая от столь легкого согласия, уставилась на него с удивлением:
— Но тогда почему…
— Я пожертвовал вами, чтобы выгородить Флоренс. Надеюсь, вы сумеете увидеть в этом еще одно доказательство моей верности друзьям. — Райдер устроился на табурете поудобнее и, уперевшись руками в колени, сказал:
— Вы бы лучше опустили винтовку, Мэри. Я готов объяснить вам все что угодно, но не в таких условиях.
Девушку насторожило то, что он назвал ее по имени. Во-первых, он никогда не снисходил до этого прежде. Во-вторых, он произнес его как-то скованно, как будто это короткое слово означало для него нечто особенное и он боялся обмануться в своих ожиданиях.
— Скажите мне только одно, — потребовала она. — Вот эта винтовка послужит достаточным доводом, чтобы убедить вас вывести меня наружу?
— Нет, — тихо ответил он. — И по-моему, вы сами об этом догадались.
Сокрушенно вздохнув, Мэри опустила оружие. Райдер забрал его и поместил, от греха подальше, на подставку, рядом с остальными.
— Мне было не очень-то приятно держать вас на прицеле.
— Я нисколько в этом не сомневался. — Он поднял свой «кольт» и положил на бочонок с порохом. Почему бы вам не присесть?
Прежде чем решиться выйти из-за кресла, Мэри поправила одеяло, поддернув его как можно выше. Ей показалось, что она заметила усмешку на губах Райдера, но тут же решила, что это ей показалось, — уж слишком мимолетной она была.
— Я могла бы вас застрелить, — напомнила Мэри.
— Совершенно верно.
Мэри опустилась в кресло и хотела было подобрать под себя ноги, но сморщилась и едва не заплакала от резкой боли в бедрах.
— Что такое?
— Ничего.
Райдер не смог удержать усмешку — уж слишком очевидной и беспомощной была эта ложь.
— Мне пригрозить вам револьвером?
— Ох… Да если вам так уж приспичило все знать, то я пострадала после вчерашней скачки, — выпалила Мэри.
— Пострадали?
Мэри сердито надула губы. Ну как еще прикажете ему объяснять?
— У меня такое чувство, будто что-то обожгло мне бедра.
Райдер невозмутимо наблюдал, как щеки Мэри наливаются краской. Девушка не спускала с него гневного взгляда.
— Я приготовлю для вас бальзам. — Райдер не упомянул, что для этого ему понадобится выйти наружу. Он сделает это, пока она будет спать. Вот только ему следовало бы поспешить — судя по легкому трепету ресниц Мэри, под ними вполне могли скопиться непролитые слезы. — Он непременно поможет.
— Вы что-то говорили про Флоренс Гарднер, — напомнила она, и не подумав поблагодарить его за столь великодушное предложение. — Что вы пожертвовали мною ради нее.
— Я думал, вы догадались о ее участии в бегстве.
