Мэй Макголдрик - Пламя
Она пришла, как он и предполагал.
Девушка нерешительно прошла в комнату и встретила его приветливый взгляд. «Боже мой, – подумал Гэвин, – как она прекрасна!» В этот раз, правда, не с таким изумлением, как при первой встрече, Гэвин позволил себе пристальным взглядом внимательно рассмотреть ее лицо. Она была права, когда сказала, что теперь уже не та девушка с портрета. Черты ее лица стали несколько тоньше, кожа бледнее, глаза еще больше, взгляд самоувереннее, а губы – полнее. В сочетании все это производило еще более ошеломляющий эффект, чем немыслимая красавица, прикованная кистью художника к холсту.
Сегодня вечером она по-новому зачесала свои золотые волосы, и взгляд Гэвина последовал за водопадом этого роскошного подарка природы, ниспадавшим по ее груди почти до пояса. На ней была все та же старая одежда большого размера, что и в прошлую ночь. Это одеяние, похоже, было специально создано для того, чтобы скрыть все следы женских округлостей, хотя и доходило ей только до икр. Тем не менее, глядя на гладкую, цвета слоновой кости кожу, открытую над линией квадратного выреза платья, Гэвин ощутил, как теплая волна возбуждения нарастает в его чреслах. Он вспомнил, как вчера ночью ласкал то, что было спрятано под этой нелепой одеждой. Гэвин с удовольствием отметил скульптурную красоту ее ног, выглядывающих из-под подола платья и обутых в мягкие стоптанные башмаки. Обожженная ткань вокруг подола напомнила ему о том, насколько близка она была к тому, чтобы во время пожара пострадать самой.
Внезапно его задумчивое состояние прервалось, когда он увидел забинтованные кисти ее рук, оттягивающие низ платья в попытках прикрыть оголенные ноги. Удивленно наблюдая за ее действиями, он был вознагражден открывшимся через вырез платья видом верхней части ее роскошной груди.
Темно-синие глаза Джоанны сверкнули, когда она убедилась в тщетности своих усилий, и ей не осталось ничего больше, кроме как скрестить руки на груди.
– Итак, ты вернулась.
– Я ведь говорила, что сдержу слово.
Глаза Гэвина снова невольно блуждали по очертаниям ее тела.
– Но я не хочу, чтобы ты подумал… – дрожащим голосом сказала она. – Я вернулась сегодня вечером, только чтобы…
Даже в ее голосе ощущался волшебный отзвук необычного, неземного создания. «Она напоминала прекрасного ангела, посланного для присмотра за обитателями этого опасного и изменчивого мира», – подумал Гэвин, ожидая, когда она вновь заговорит.
Джоанна казалась расстроенной и, вздохнув, продолжила:
– А то, что произошло между нами прошлой ночью… я не хочу, чтобы ты думал…
– Ты не хочешь, чтобы я думал, что обязан тебе жизнью! Она сначала кивнула, но потом замотала головой.
– Нет, не о том речь.
Гэвин невозмутимо продолжал:
– И ты не хочешь, чтобы я думал, что ожидаю опеки с твоей стороны.
Она снова замотала головой.
– Я вовсе не это имела в виду. Я хочу сказать…
– Ага, значит, я обязан тебе жизнью и ты будешь опекать и защищать меня, – продолжал он поддразнивать ее.
Джоанна пристально посмотрела на него, прищурив глаза. «Она быстро начинает сердиться», – отметил Гэвин, припоминая их короткое знакомство прошлой ночью. И это нравилось ему в ней.
– Это совсем не то, что я собиралась сказать. Ты не даешь мне закончить мысль.
– Ну, тогда почему бы тебе не сказать те слова, что вертятся у тебя на языке?
На ее щеках появился прелестный румянец.
– Я… я пытаюсь, но ты продолжаешь меня прерывать.
Гэвин подошел ближе.
– Я обещаю молчать. Прошу тебя, продолжай.
Она подозрительно следила за его действиями, когда он прошел мимо нее к закрытой панели настолько близко, что его рука слегка коснулась ее плеча.
Проверив, что потайная дверь надежно закрыта, Гэвин повернулся и посмотрел на ее худые плечи и стройную спину. Больше всего в этот момент он хотел обнять ее и ощутить божественный привкус юных губ. Будто прочитав его мысли, Джоанна глянула через плечо, бросив на него испепеляющий взгляд. В ответ он улыбнулся и отошел от панели.
– Так что ты говоришь? – спросил он, направляясь к маленькому столику, заставленному едой.
Гэвин использовал суровое испытание прошедшей ночи как повод, чтобы вернуться в свою комнату после ужина, когда странствующий бард завел долгий рассказ о древнем кельтском герое Кукулане. Гость Гэвина, граф Этол, похоже, совсем не возражал против такого решения хозяина замка. Выйдя из зала, Гэвин отправил Питера к кухарке с распоряжением, чтобы в его комнату были доставлены определенные блюда.
Кухарка выполнила его заказ, приготовив обильное угощение, состоящее из мяса, рыбы, хлеба, засахаренных фруктов и вина. Теперь, глядя на свечи, которые уже наполовину сгорели, Гэвии осознал, что с тех пор прошло уже несколько часов. Очевидно, Джоанна не слишком-то спешила, собираясь к нему.
Посмотрев на нее, он обнаружил, что внимание девушки сосредоточено на столе, ломившемся от еды. Снимая салфетки с блюд, он ощутил ароматные запахи, мгновенно заполнившие комнату.
– Поскольку ты уже больше не вспоминаешь о том, что было, то окажи мне честь, разделив со мной ужин.
Джоанна медленно отвела глаза от еды и посмотрела ему прямо в лицо.
– Не стоило так беспокоиться только для того, чтобы спросить меня. Я пришла сюда по доброй воле и с намерением рассказать тебе все, что знаю. – Молодая женщина запнулась. – Хотя я заранее уверена, что тебе не понравится многое из того, что я собираюсь сообщить, и ты в это не поверишь.
Гэвин не совсем был готов к тому, чтобы вступать с ней в споры о Матери, поэтому сказал:
– Нас ждет ужин. Почему бы тебе не составить мне компанию?
– А как же твои расспросы? – спросила она, прикусив губу.
– Я постараюсь не забыть об этом.
– Но… – Она вздернула подбородок. – Но за этим кроется что-то еще?
Он посмотрел на нее, удивленно вскинув брови и качая головой в знак своей полной неосведомленности.
– Ты знаешь, о чем я говорю. Что еще, кроме ответов на твои вопросы?
– Ты имеешь в виду, в обмен на еду?
Она кивнула, и в уголке ее рта мелькнула едва заметная улыбка.
– Неужели ты считаешь меня такой скотиной, Джоанна? – Он укоризненно посмотрел на стол, затем предоставил своему взгляду возможность прогуляться по ее фигуре, заметив, как напряглось тело девушки под его изучающим взглядом. Неожиданно резко и решительно он отрицательно покачал головой. – Никогда! Даже если бы это были деликатесы из моих кухонь в замке Фернихерст или блюда, приготовленные у Эмброуза и Элизабет Макферсон…
Как он и надеялся, при упоминании имен из ее прошлого Джоанна немедленно просияла.
