Кристина Додд - Непокорная невеста
Граф одернул на плечах плащ, расчесал напомаженные жиденькие волосы. Джулиана подумала про себя, что все его усилия тщетны. Феликс всегда одевался в самые дорогие ткани, следовал последней моде, то и дело смотрелся в металлическое зеркальце, подвешенное к его поясу, и все равно вид у него был жалкий и нелепый. Облезлый петушок, за которым нужен глаз да глаз, чтобы ненароком не клюнул.
Зато Раймонд, одетый во всякое рванье и нимало не заботившийся о своей внешности, был чудо как хорош. Даже небритая щетина на его подбородке не отталкивала, а наводила на соблазнительную мысль: каково будет ощутить эту небритость на своей коже? Длинные волосы, черные и блестящие, как шелк, спускались ему на плечи. Что же касается наряда… Джулиана посмотрела туда, где над зеленой тканью трудились Валеска и Файетт. Ничего, скоро он будет одет не хуже принца.
— Я тут думал насчет вашего замужества…
— Что-что? — удивленно уставилась Джулиана на Феликса.
— Я говорю, мне тут пришли в голову кое-какие мысли насчет вашего замужества.
— Вам? Мысли? Невероятно.
— Да, — с важным видом кивнул граф. — Я так и знал, что вы обрадуетесь.
— Признаться, мне любопытно будет послушать ваши мысли.
Джулиана намеренно подчеркнула последнее слово, но Феликс не заметил сарказма.
— Этот самый лорд Раймонд какой-то странный, — громко прошептал Феликс, наклонившись к ее лицу, и Джулиана отшатнулась. — Про него ходят всякие слухи.
— Вот как? — Она отодвинулась подальше и чуть не свалилась со скамьи. — Слухи меня не интересуют.
Но Феликс продолжал гнуть свою линию:
— Знаете, он побывал в плену у сарацинов.
— Да, когда вместе с крестоносцами пытался освободить Иерусалим от неверных. А вам никогда не приходило в голову нашить себе на плащ крест?
— Нет, не приходило. — Феликс поднял руку и пригладил волосы. — Никогда.
— Должно быть, боитесь что вам ощиплют перья.
— Да, боюсь, — охотно признал граф. Джулиана обреченно вздохнула. Какой смысл издеваться над тем, кто до такой степени туп? Феликс тем временем продолжал:
— Я слышал, что лорд Раймонд несколько лет провел в рабстве.
Джулиана раздраженно поморщилась. Она терпеть не могла подобные сплетни и не хотела вести разговор на эту тему. С другой стороны, ей очень хотелось знать о Раймонде как можно больше.
— Несколько лет? — переспросила она.
— Ну, по меньшей мере год. Поговаривают, что он убирал навоз в конюшнях.
Феликс хихикнул, довольный, что сообщает Джулиане столь пикантные подробности.
— И еще говорят, что сарацины держали его в железном ошейнике — слишком уж он был свирепый.
Джулиана забыла о своих страхах, подозрениях, сомнениях. Она слушала Феликса как завороженная, хотя до конца и не верила. Не может быть, чтобы столь мощного и гордого рыцаря посадили на цепь, как пса.
Она оглянулась на Дагну, но та смотрела на Феликса безо всякого выражения — не спорила, но и не подтверждала.
Граф, потирая руки, продолжил:
— И ваш лорд Раймонд взбесился. Поговаривают, что всякий раз, когда кто-то ему перечит, на него находят припадки безумия. Вот, например, помните, как я вас ударил? Я бы не сделал этого, но вы меня вынудили. А представляете, если б на моем месте был лорд Раймонд? Он бы просто с ума сошел. Изо рта брызнула бы пена, а бежать вам было бы некуда. — Феликс крепко схватил ее за плечо. — Он — настоящий берсерк.
Прижав руку к бешено колотившемуся сердцу, Джулиана спросила:
— Зачем вы все это мне рассказываете?
— Ну как же, — вздохнул Феликс, — ведь я снова хочу стать вашим другом. Должен же я вас предостеречь. Забудем прошлое — что было, то было.
— Вот так просто забудем, и все? А как же шрам?
— Нет, не просто забудем, — величественно сказал Феликс. — Я вас не просто предостерегаю, я предлагаю вам надежное убежище.
Он с довольным видом сцепил пальцы на брюхе, очень похожий на сытого лавочника. Джулиана заподозрила, уж не тронулся ли он рассудком.
— Вот именно, убежище, — повторил он. — Я спасу вас, Джулиана. Я женюсь на вас сам. — Он горделиво уставился на нее. — Разумеется, вы охотнее выйдете замуж за меня, чем за сумасшедшего.
— Нет, — коротко, но твердо ответила она.
Ничуть не смутившись, Феликс продолжил:
— Ведь я от вас многого не потребую. Мне вполне хватит двух детей. Вы взгляните на меня — я человек покладистый. Для постельных дел мне вполне достаточно моей кухарки. Ее зовут Энн. Помните ее?
Она ошеломленно кивнула.
— Ну вот, а от вас только и потребуется, что приглядывать за хозяйством — ну там, кухня, стирка и, разумеется, шитье одежды. — Он показал на прялку.
— Вы меня так искушаете, — язвительно прошептала Джулиана.
— Ага, я знал, что вы оцените мое предложение, — обрадовался Феликс.
Он снова придвинулся к ней, обнял ее за талию, а Джулиана внезапно поняла, что больше ни капельки не боится этого жалкого человечка. Было время, когда его угрозы приводили ее в ужас. Он бил ее, а она лишь втягивала голову в плечи. Но теперь этому ничтожеству не удастся её запугать. Его несусветное предложение не привело ее в ужас, а всего лишь насмешило.
— И мы поселимся у меня в замке, — заключил Феликс.
Брезгливо поморщившись, она спросила:
— И вы считаете, что этот, как вы его называете, берсерк позволит нам спокойно уехать? Феликс удрученно нахмурился:
— Придется его убить.
— Кого? Королевского кузена?
Джулиана чувствовала, что ее терпение на исходе. Разговор с этим болваном выводил ее из себя. Стиснув кулаки, она вкрадчиво заметила:
— За это можно и на виселицу угодить. Как вы думаете, кто будет болтаться в петле?
— Во всяком случае, не я, — оптимистично ответил Феликс.
О, какой тупица! Она фыркнула, а граф с серьезным видом продолжил:
— Вы все время хотите сначала думать, а потом делать. Женщине так не положено. Это положено мужчине.
— Но должен же из нас двоих хоть кто-то пытаться вести себя по-мужски, — возразила ему Джулиана.
При этих словах Дагна захихикала, но Феликс вновь не уловил никакого подвоха.
— Вам нужен такой муж, как я. Раймонд будет домогаться вас днем и ночью. Он — настоящий, зверь. Рассказывают, что похоть его поистине безгранична.
У Джулианы защемило сердце. Глупый граф, которого она ни в грош не ставила, сумел-таки найти веский аргумент против ее замужества. Сам того не ведая, он попал прямо в цель, заговорил о том, чего Джулиана более всего желала и чего ужасно боялась.
— Кто вам рассказал все эти глупости? — воскликнула она.
Феликс заговорщически огляделся по сторонам, словно из-за каждой колонны на него могли наброситься убийцы.
— Один верный человек. Он желает мне добра. И вам тоже. — Карие глазки графа впились в ее лицо. — Он думает только о вашем благе.
