Дженнифер Эшли - Спасенный любовью
Но Элинор понимала, насколько опасно хранить это письмо. Правда, она не сомневалась: убийство Хартом отца все же было несчастным случаем. Просто они боролись, чтобы завладеть ружьем, и ружье случайно выстрелило. А вот то, о чем думал Харт в те секунды, когда оружие оказалось в его руках и когда произошел выстрел, — это навсегда останется его собственным делом и делом Господа Бога.
И что бы ни случилось тогда, в результате смерти старого герцога Йен смог вернуться домой и жить в безопасности. Но если письмо попадет в руки врагов Харта, то это станет для него катастрофой.
Элинор подошла к печке и открыла дверцу.
— Так что покончим с этим, — прошептала она. И предала письмо огню.
Очередное покушение на него заставило Харта пересмотреть организацию поездки в Беркшир. Он решил, что не останется в доме Камерона на весь месяц, как обычно, а будет время от времени ездить в Лондон.
Кроме того, герцог решил отказаться от экипажа. Конечно, и железнодорожные станции были опасными местами, но все же Харт пришел к выводу, что Элинор с отцом будут в большей безопасности среди людей в сопровождении Мака, чем одни в карете на каком-нибудь безлюдном участке дороги. А для обеспечения еще большей безопасности он, Харт, путешествовать с ними не будет.
За день до отъезда, когда ему сказали, что все члены семьи вместе с Элинор собрались в комнате, предназначенной для детей, и пьют чай, герцог поднялся на верхний этаж.
Когда он вошел, Элинор как раз собиралась впиться зубами в лепешку, обильно политую взбитыми сливками. Харт замер, внезапно представив, как слизывает сливки с ее губ, и от этой картины у него даже закружилась голова.
Когда наваждение прошло, он увидел за столом Мака и Эйлин, рядом с ними Изабеллу, а также Роберта на детском стульчике. Няня же, мисс Уэстлок, наблюдала за всеми со скамейки в другом конце комнаты, а Эйми сидела у самого окна рядом с лордом Рамзи, показывавшим девочке окаменелости, которые привез из Шотландии.
Оторвав взгляд от мазка сливок на губах Элинор, Харт обратился к Маку:
— Я уезжаю в Беркшир этим утром. У меня по дороге много дел, так что поеду почтовой каретой. Вы же все отправитесь поездом, завтра после обеда.
— Поедешь почтовой каретой, говоришь? — Слизав с пальца крем, Мак взглянул на дочь. — Эйлин, пожалуйста, не пачкай брату волосы маслом. — Он снова перевел взгляд на Харта. — А не лучше ли тебе поехать с нами?
— Я ведь уже сказал, что у меня дела.
Элинор нахмурилась и проворчала:
— Харт, мы все знаем. — Она взяла с соседнего стула бульварную газету и протянула ему. — Вот, видишь?
«Герцог Килморган едва спасся! У стен парламента стреляли. Неужели фении нашли новую мишень?» — вопрошал автор заметки.
— Как этот мусор попал к нам в дом?! — прорычал Харт. — Мак, отвечай!
Мак сохранял вполне невинный вид, зато лицо Элинор полыхало гневом.
— Ты мне солгал, когда я спросила, как ты поранился. Сказал, что ничего важного. Как ты мог?! Тебя чуть не убили!
Харт дотронулся до заживавших порезов.
— Да, это не важно. Стрелок не умел стрелять, так что я не стал обращать на это внимание. И я не стал ничего говорить, потому что не хотел волновать вас.
— Волновать?.. Харт, но это опасно! О таких вещах ты должен сообщать семье. И друзьям.
— Именно по этой причине я не хочу, чтобы вы находились рядом со мной! — заявил Харт; он явно терял терпение. — Раз этот человек так скверно стреляет, я не желаю, чтобы мои родные или друзья пали случайными жертвами от пули, выпущенной в меня. Элинор, вы с твоим отцом поедете вместе с Изабеллой и Маком, а я отправлюсь со своей охраной и Уилфредом. Уилфред служил в армии. Он знает, как вести себя под пулями.
Глаза Элинор вдруг стали ледяными.
— Не пытайся превратить все в шутку, Харт. Думаю, ты даже не удосужился поговорить с полицией.
— Как раз напротив. Я попросил заняться этим делом инспектора Феллоуза. Кто, как не наш любимый сыщик из Скотленд-Ярда, способен устрашить преступника? Но у него не так уж много зацепок, только несколько щербинок в стене от пуль стрелка. К тому же этот человек мог стрелять не в меня, а в любого выходящего из парламента.
— Ты должен понимать, Маккензи, — вмешался лорд Рамзи, — что мы будем чувствовать себя неловко, зная, что ты поедешь один. Да еще в почтовой карете! По пустынной дороге между Редингом и Хангерфордом!
— Я буду не один. Я нанял в слуги бывших боксеров.
— Тем не менее, это не помогло тебе тем вечером, когда в тебя стреляли, — заметила Элинор.
— Потому что тем вечером я утратил бдительность! — Тогда он думай об Элинор с заколотыми вверх волосами и в коротких сапожках на высоких каблуках. — Но теперь я предупрежден.
— Меня это не успокаивает, — заявила Элинор. — Но боюсь, нам не удастся тебя отговорить. По приезде на место отправишь нам телеграмму, хорошо?
— Но, Эл, я…
— Ладно, не беспокойся. Это сделает Эйнсли. И пожалуйста, позаботься, чтобы Камерон знал о проблеме. Иначе он может обидеться.
— Оставь это, Эл. — Харт уже не скрывал раздражения. — Увидимся в Беркшире. Все!
Элинор снова нахмурилась. А Харт снова представил ее с высокой прической и в сапожках. Чтобы сделать видение еще более эротичным, он добавил на ее губы взбитых сливок. Затем, отвернувшись, быстро вышел из комнаты.
Элинор всегда любила Уотербери-Грейндж — беркширское поместье Камерона, — хотя уже давно не ездила туда. Камерон, второй по возрасту из братьев Маккензи, купил его вскоре после смерти своей первой жены — сказал, что хочет находиться как можно дальше от мест, где жил в несчастливом браке.
Зеленые луга простирались до поросших лесом холмов, а по границам поместья лениво струились Кеннет и Эйвонский канал. Весной на пастбищах за овцами бродили ягнята, а рядом с кобылами паслись жеребята.
В марте семья Маккензи традиционно приезжала в Уотербери. Здесь, удалившись от светской жизни, братья, а теперь еще и их жены с детьми наблюдали, как Камерон тренирует своих рысаков. И здесь они наслаждались покоем до того момента, когда Камерону наставало время везти своих трехлеток на Ньюсмаркет.
Дом же был старый — бесформенная груда золотистого кирпича, — но, как следовало из письма Эйнсли, она занималась реконструкцией интерьеров. И Элинор с нетерпением ждала возможности полюбоваться на плоды ее труда.
Но когда Элинор и все остальные высыпали из карет, доставивших путников с железнодорожной станции, у дверей особняка их встретил Харт и сообщил, что Йен исчез.
Глава 12
— Знаешь, с Йеном случается подобное время от времени, — сказала его жена.
