Энн Бэрбор - Возвращение лорда Гленрейвена
В другом конце замка в своей комнате сидела Клавдия и невидящим взглядом смотрела перед собой. В руках она держала бумаги, которые вынула из потайного ящика стола – решение всех проблем лорда Гленрейвена. Вот они, в ее полном распоряжении.
Ей нужно сделать лишь одно – отдать их мистеру Скаддеру. Он, в свою очередь, покажет эти списки Корнелиусу Велкеру, который объявит Томасу, что права Джема более чем обоснованы. Когда Томас поймет, что нет никаких шансов выиграть дело в суде, он, без сомнения, откажется от попыток выставлять ее, Клавдию, как сумасшедшую.
В результате у Джема будет дом. И… он будет знать, что она его обманула. Поймет ли он, почему она не могла сразу отдать эти бумаги, что они были ее единственной защитой, что только крайняя нужда заставила ее скрыть их от него.
Однако эти мысли не принесли Клавдии облегчения. Ведь она могла отдать бумаги сразу после того, как он подписал контракт. Но ей важно было знать, что у него хорошее мнение о ней. Почему? Он ведь принадлежит к миру мужчин, тому миру, до которого ей нет никакого дела. Если бы ей не удалось так ловко провести его, он выбросил бы ее и тетушку Гусси на улицу, нимало не заботясь об их будущем.
В этом месте ею невольно овладело сомнение. Трудно поверить, чтобы лорд Гленрейвен был из той породы людей, которые думают только о себе. С нею он вел себя безупречно вежливо, учтиво и достойно. Он дал ей крышу над головой еще до того, как она пришла к нему со своим предложением, и теперь платит ей прекрасное жалованье. Он, кажется, действительно заботится о ней. Но разве человек, который поцеловал ее так, что она до сих пор заливается краской при одном воспоминании об этом, может относиться к ней иначе, чем со вниманием? Хм… поцелуи Эмануэля тоже были требовательными и страстными, однако это не мешало ему издеваться над ней.
Клавдия передернула плечами. Итак, дело сделано. Она не подала виду, что знает о существовании этих бумаг, и теперь пришла пора расплачиваться за последствия. Но… может быть, не стоит отдавать ему эти бумаги прямо сейчас? Она посмотрит, к чему приведут неуемные усилия Томаса, и если ситуация станет действительно критической, она передаст Джему бумаги, а там поглядим.
Клавдия уныло одевалась к ужину. Мысли ее снова вернулись к недавнему разговору с мистером Скаддером. Неужели Томас мог позволить себе так отнестись к ней – ведь они все-таки родственники! Теперь с неприятным чувством она думала о том моменте, когда ей придется встретиться с Томасом и Розой. Видимо, это случится не раньше чем завтра. Сегодня Реддингеры будут на своей половине, и она сможет расслабиться в обществе Джема и тетушки Гусси. Наверное, это будет их последний ужин вместе, потому что завтра они с тетушкой переедут в другой дом.
Взглянув в зеркало, Клавдия осталась довольна своей прической, потом открыла шкатулку с украшениями, достала оттуда простую элегантную нитку жемчуга и с улыбкой взглянула на ожерелье. Это был подарок родителей ко дню ее совершеннолетия – символ близости между сестрами. Точно такое же ожерелье было подарено и Розе. Клавдия тихонько засмеялась, надела жемчуг, набросила на плечи кашемировую шаль и вышла из комнаты. Войдя в Изумрудную гостиную, она, пораженная, остановилась от неожиданности.
– Роза! – воскликнула она. – Томас!
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Томас участливо смотрел на сестру своей жены.
– Добрый вечер, Клавдия, – произнес он, пытаясь изобразить сердечность. Роза отозвалась тихим эхом.
Клавдия старалась побороть искушение броситься на Томаса и исцарапать ему лицо.
– Что вы здесь делаете? – Ее глаза метали молнии. – Как вы посмели прийти сюда после всего того, что вы натворили?!
Мгновение Томас пытался изобразить саму невинность, а затем тяжело повел плечами.
– Вы, видимо, имеете в виду юридический процесс, который я начал? – произнес он наконец.
– Так вот как вы это называете!.. Сделать из меня посмешище, позволить людям смеяться над сестрой вашей жены?! Я всегда знала, что вы негодяй, но не предполагала, что, даже будучи таким чудовищем, как вы, можно до такого опуститься!
– Клавдия! – воскликнула Роза. – Что за выражения! Не забывайте, что вы – леди.
Клавдия набросилась на сестру:
– Ну что вы, Роза, какая леди… Я – слабоумная бедняжка, которая падает в объятия первого симпатичного встречного, который подходит к ней с медовыми речами и черными замыслами в сердце.
– Сомнительный комплимент, – послышался из коридора тихий голос. – Пожалуй, лучше притвориться, что я слышал только первую часть.
Клавдия не обернулась. Она продолжала смотреть на Томаса и Розу. Джем вошел в комнату и остановился позади нее. Томас попытался сделать шаг вперед, но остановился, натолкнувшись на тяжелый взгляд Джема.
– Вы можете дать фору любому наглецу, – мягко продолжил Джем, – но, право, я отказываюсь понимать, почему вы так уверены, что миссис Кастерс будет и дальше терпеть ваше общество?
– Послушайте, Гленрейвен! – взорвался Томас. – Оставьте этот тон! Я нахожусь здесь, потому что считаю своим долгом защитить интересы Клавдии. Любой мужчина на моем месте сделал бы то же самое.
Клавдия изумленно уставилась на него:
– Я… не ослышалась? Вы действительно произнесли это, Томас? Вы что, хотите сказать, что, пытаясь сделать меня пациенткой психиатрической лечебницы, вы действуете, исходя из моих интересов?
– Довольно, Реддингер, – жестко произнес Джем. – Вы зашли слишком далеко. Вы пытаетесь сделать все, чтобы Рейвенкрофт достался вам – это ясно как день. Но ясно и то, что у вас из этого ничего не получится.
Лицо Томаса выражало оскорбленную добродетель.
– Вы не так меня поняли. Посмотрите на это дело с моей точки зрения. Вы говорите, что Рейвенкрофт был у вас украден, что, вполне вероятно, может быть правдой. Однако ничего не доказано, и, как показало мое собственное расследование этого дела, ваши притязания на замок недостаточно обоснованны. Сестра моей жены по своей природной доверчивости и невинности фактически просто согласилась отдать вам замок. Женщины – это великое чудо и великое сокровище, не мне вам объяснять, однако когда они выходят за рамки своих привычных домашних обязанностей, то становятся совершенно беспомощны.
Клавдия ощетинилась. Джем взял ее за руку, чтобы не дать вырваться гневным словам, которые уже кипели на ее губах.
Лицо Томаса приняло выражение ангельской заботы и доброты.
– Я не утверждаю, что, будучи на вашем месте, не поступил бы так же. Каждый может понять ваше желание любым способом вернуть свой старый дом. Однако я не позволю сестре моей жены быть такой наивной и простодушной. – Он улыбнулся. – Вы можете считать мои действия просто деловой смекалкой. И, как видите, никакого личного интереса.
Джем рассмеялся:
– Да вы оригинал, Реддингер. Даже не знаю, то ли у вас так сильно развита способность к самооправданию, то ли вы окончательно потеряли совесть. В любом случае, здесь вы – персона нон-грата. Да, я вынужден терпеть вас в своем доме, но ничто не может заставить меня выносить ваше присутствие и видеть ваше лицо. – И он кратко изложил план Клавдии о перемещении семейства Реддингеров в восточное крыло замка.
– Сестра, – прошептала Роза слабым голосом, – я не могу поверить, что ты можешь так поступить с самыми близкими и дорогими тебе людьми! Подумай о бедном маленьком Джордже, несчастном больном мальчике, которого нужно будет взять из кроватки и переселить в Бог знает какие условия! Я просто не могу…
– Замолчи, Роза! – Глаза Клавдии угрожающе вспыхнули. – Ты можешь быть мне самым близким человеком, но далеко не самым дорогим. Что же касается несчастного ребенка, в новой комнате ему будет так же удобно, как и в той, где он теперь находится. Кроме того, из окна он будет видеть прекрасные пастбища. А так как он пока не может ходить, то сможет там любоваться лошадьми.
Роза издала несколько жалобных стонов. Томас застыл с видом оскорбленного достоинства.
В это мгновение вошла мисс Мелкшам. Заметив Реддингеров, она удивленно остановилась.
– Что вы здесь делаете?! – воскликнула она.
– Сегодня каждый считает своим долгом спросить нас об этом, – раздраженно отреагировал Томас. – Мы – гости. И, в конце концов, мы хотим есть!
– Возможно, – зловеще произнесла мисс Мелкшам, – однако я распорядилась, что вы будете обедать на своей новой половине. Я уведомила вас об этом добрых два часа назад! Горничная сказала, что она сообщила вам об этом лично.
Томас вспыхнул, а Роза снова вздохнула.
– Я просто решил, что глупая девчонка не поняла вашего указания, – с достоинством и нарочитой напыщенностью произнес, наконец, Томас. – Как я мог подумать, что с нами здесь так обойдутся?
– Как вы могли подумать, что с вами обойдутся по-другому? – промурлыкал Джем и, повернувшись к Томасу спиной, галантно предложил мисс Мелкшам руку, чтобы проводить ее к столу.
