Виктория Холт - Роковой выбор
– Уверена.
– Вам не следовало верить обещаниям. А… что вы теперь будете делать?
Джейн жалобно на меня взглянула. У нее не было выбора. Ее отошлют домой, где ее ожидает гнев ее семьи. Она утратила свои шансы: ей с таким трудом выхлопотали место, но она повела себя как дура, позволив себя соблазнить, а теперь появление на свет нежеланного ребенка погубит все ее надежды на достойный брак. Бедняжка Джейн! Вернуться домой презираемой, запятнанной навек легкомысленным проступком молодости.
Джейн мне нравилась, и мне стало ее жаль.
– Джейн, – сказала я, – я не знаю, что нам делать.
Она тихо заплакала.
– Я уеду, – прорыдала она. – Я не могу далее служить вашему высочеству. Я этого не вынесу.
– Вы говорили с Зулстайном?
Она кивнула.
– И он готов покинуть вас. Ведь так?
– Он не осмелится ни на что другое. Он говорит, что у принца есть на него особые планы и он не смеет разрушить их.
– Он не говорил вам об этом раньше?
– Он говорил, что любит меня, что мы поженимся… несмотря ни на что.
– Идите к себе, Джейн, – сказала я. – Я подумаю, как поступить.
Она вышла. Меня охватила жалость к ней и гнев на человека, ради удовольствия так бездумно опустившегося до лжи и предательства.
Доктор Кен застал меня в размышлении. Он спросил, что волнует меня. Я взглянула на его честное прямодушное лицо и неожиданно для самой себя решила все рассказать ему.
– Доктор Кен, – сказала я, – я очень встревожена. Речь идет об одной из моих фрейлин, Джейн Рот. Она ждет ребенка и очень несчастна.
– А виновник ее положения известен?
– Да.
– Тогда он должен жениться на ней.
– Здесь есть маленькое затруднение. Это Уильям Зулстайн.
– То, что он родственник принца, не имеет отношения к делу. Это его ребенок, и он должен исполнить свой долг перед девушкой.
– Принц никогда на это не согласится.
Спокойное лицо доктора Кена приняло жесткое выражение.
– Пусть принц не соглашается.
– Он не допустит этого брака.
– Его здесь нет, так что он не может помешать; а когда они будут женаты, принц ничего не сможет поделать.
– Вы хотите сказать, что вы бы…
– Поженю их? Конечно. Дайте ваше благословение, и я совершу это.
– Но принц…
– Ваше высочество, вы – принцесса Оранская. Девушка у вас на службе. Это вам решать. Может так случиться, что вы станете королевой Англии. Принц в этом случае будет иметь столько прав, сколько вы соблаговолите ему дать. Вы склонны позволять ему управлять вами. Пока вы только принцесса Оранская, а он принц. Но вы – наследница английского трона. Не позволяйте пренебрегать собой. Вы должны быть тверды. Мы не можем позволить обречь молодую женщину на стыд и позор только потому, что соблазнивший ее человек родственник принца, иначе мы нарушаем свой христианский долг. Молитесь о помощи свыше, а я приду завтра утром, и мы объясним этим согрешившим молодым людям, в чем состоит их обязанность друг перед другом и перед Господом.
– Я не смею, – сказала я.
Доктор Кен печально улыбнулся.
– Потому что он забывает о вашем положении; но вы должны о нем помнить.
Я сказала, что подумаю.
И я действительно подумала. Всю ночь я представляла, как будет разгневан принц, когда узнает, что мы поступили против его воли. Потом я подумала о Джейн, которую отошлют с позором. Неожиданно мне пришло в голову, что Зулстайн может сам отказаться жениться на ней, даже если доктор Кен и будет настаивать.
Мне стыдно признаться, но при этой мысли у меня появился проблеск надежды. Это был бы выход из положения. И тут я осознала, что я трушу. Я боялась гнева Уильяма. Я боролась с собой. Я должна помнить о своем положении. Я вспомнила о том, как его небрежное обращение со мной не раз возбуждало негодование близких мне людей.
Нет. Я должна противостоять ему. Любого, кто соблазнит девушку обещаниями жениться, следует заставить сдержать обещание. А почему Зулстайн должен быть исключением?
Я была убеждена, что он должен жениться на Джейн. И доктор Кен тоже.
Решение было принято.
* * *Доктор Кен был доволен моим решением.
– Вы поступаете правильно, – сказал он. – Вами руководит Господь.
Я призвала Зулстайна, и, когда он явился, мы с доктором Кеном ожидали его.
Он был немолод, лет на пять старше Уильяма, но он был хорош собой. У него был благородный, хотя и несколько суровый облик, говоривший о немалой внутренней силе. Я понимала, что мне потребуется все мое вновь обретенное мужество, чтобы иметь дело с этим человеком. Но рядом со мной стоял доктор Кен, один из самых красноречивых и убедительных проповедников, каких я когда-либо слышала.
Я начала с того, что рассказала ему все, что мне было известно о Джейн Рот, о ее положении и его вине в этом.
Он был ошеломлен и не нашелся, что возразить.
– Вы не отрицаете, что эта молодая женщина ожидает от вас ребенка, – сказал доктор Кен. – Вы обещали жениться на ней, и вы должны выполнить свое обещание.
– Я бы женился, если бы мог, – сказал Зулстайн.
– Вы уже женаты? – спросил доктор Кен.
– Нет.
– Тогда нет никакой причины, по которой ваш брак с Джейн Рот не мог бы состояться.
– Вам известно о моей связи с Оранским домом.
– Я знаю, что ваш отец был внебрачным сыном Фридриха-Генриха Оранского.
– Тогда вы должны меня понять.
– Боюсь, что я вас не понимаю. Если мужчина обещает жениться, он обязан сдержать свое обещание, или в глазах Всевышнего он будет предателем и лжецом, а для таковых нет места в царствии небесном.
Зулстайн начинал чувствовать всю сложность своего положения. Он обратился ко мне:
– Ваше высочество поймете меня. Принц желает, чтобы я вступил в брак из государственных соображений. Это уже обсуждалось.
Присутствие доктора Кена придало мне сил.
– Это было до того, как стал известен результат вашей связи с моей фрейлиной, – сказала я твердо. – Теперь положение, естественно, изменилось. Вам остается только один выход. Я разделяю мнение доктора Кена. Не должно быть никаких отсрочек. – Государыня… ваше высочество… принц будет очень недоволен.
– Речь идет о моей фрейлине, – ответила я, – и поэтому здесь я решаю. Я не могу поверить, чтобы член Оранского дома допустил бесчестье. Я прошу вас серьезно задуматься над этим. Завтра вы придете ко мне и дадите мне свой ответ, а я буду молиться, чтобы он был честным и достойным.
– Я пойду с вами, сын мой, – сказал доктор Кен, – и мы станем вместе молиться и просить Бога руководить вашей совестью.
Я сказала уже, что доктор Кен был одним из самых красноречивых проповедников, каких я когда-либо слышала. Я не знаю, что именно он говорил Зулстайну. Может быть, он убедил его, что в случае отказа от женитьбы ему грозит вечное проклятие; может быть, Зулстайн и вправду любил Джейн. Во всяком случае, он согласился жениться, и, не теряя времени, доктор Кен сделал поспешные приготовления для церемонии.
