Доун Линдсей - Английский союз
А теперь в ее душу закралось сомнение. О, хоть бы капитан скорее выздоровел! Чем дольше она пробудет с ним рядом, тем труднее будет ей считать всех британцев одним безликим страшным врагом.
Нет, с раздражением подумала Сара, она и сейчас уже понимает, что вовсе не все британцы одинаковы. Она не до такой степени наивна и глупа. Интересно, неужели все войны и смуты порождены подобными нелепыми предубеждениями? Британцы творили много такого, что она не одобряла и даже ненавидела; их политика по отношению к бывшим колониям была по меньшей мере необдуманной. Но расплачиваться за недальновидность политиков приходится обыкновенным людям — ей и Десси, бедной Элси и капитану.
Она не станет об этом думать! Она хочет одного — пусть капитан скорее поправится, и она перестанет чувствовать ответственность за его жизнь и безопасность. Тогда ей не придется испытывать сомнения в своих прежних мыслях и привязанностях. Или уже слишком поздно? Да, к сожалению; даже если случится чудо и Эшборн, мгновенно оправившись от ран, сможет немедленно вернуться к своей армии, будет поздно.
Она изучающе рассматривала его в неясном свете сгущающихся сумерек. Десси она опять отослала спать пораньше, и никто не мог ей помешать удовлетворить свое любопытство. Его обнаженная грудь была удивительно мускулистой и загорелой. Лицо покрывала трехдневная щетина. Светлые волосы, повязки на голове и руках — сейчас он совсем не походил на офицера британской армии. И это была большая удача. В противном случае у странноватой миссис Тигвуд могли зародиться Бог знает какие предположения и подозрения.
Сара неторопливо раздумывала о том, что происходит за пределами их временного прибежища. Затушил ли дождь пожар в столице? Что с Магнусом? Если он остался жив, то непременно скоро начнет беспокоиться о ней. Но ничего не поделаешь. Она не может пока бросить своего беспомощного пациента.
Она подошла поправить сбившуюся повязку на его голове и убедиться, что у капитана нет жара, когда дверь неожиданно открылась.
Она подумала, что вернулась Десси, но на пороге с привычно неодобрительным выражением лица стояла миссис Тигвуд рядом с грубоватым на вид человеком, которого Сара раньше не видела.
Сара испугалась. Ей вдруг представилось, что правда о капитане каким-то образом выплыла наружу, и этот человек явился арестовать его. Но на нем не было формы, и Сара, стараясь сдержать сильно забившееся сердце, произнесла с хорошо разыгранным возмущением:
— Как вы смеете? Что все это значит?
— Вот! — с торжеством сказала миссис Тигвуд. — Что я тебе говорила? Кто знает, что тут вообще происходит за моей спиной!
Мужчина был немолод, с незапоминающимся лицом. Высокий и худой, он был одет в бывший когда-то черным домотканый костюм, делавший его похожим на ворона. Сара не имела ни малейшего представления, кто перед нею, но сказала:
— Как вы смеете врываться сюда подобным образом? Кто этот человек?
— Мой муж, вот кто! — со злобным ликованием произнесла миссис Тигвуд. — Преподобный Джедедия Тигвуд. Я ему порассказала, как вы ворвались в наш дом, раздавая высокомерные приказы, да еще притащили этих черномазых и рассказываете дурацкие истории, как бежали из Вашингтона. А еще я ему сказала, что ни на грош не верю, будто вы с вашим муженьком женаты, а если и так, то уж не друг на друге! Бог знает, что происходило тут в последние несколько дней, но больше вы у нас ни минуты не останетесь, скажу я вам. Убирайтесь сейчас же со всей вашей сворой! Сию минуту!
Сара сперва так обрадовалась, что они пришли не за капитаном; она даже не сразу поняла, какая новая опасность им угрожает.
— Вы спятили? — выпалила она. — Вы разве не видите, что этот человек не приходит в сознание с тех пор, как мы приехали?
— Это вы так говорите, — отрезала миссис Тигвуд. Она прямо рвалась в атаку, испытывая явное наслаждение от долгожданной возможности устроить скандал. — Гляжу я, на этот раз вы не называете его своим мужем, да и обручального кольца на вас нет. Только сказки плетете! Но я-то знаю, он беглый британский солдат, и за его голову, небось, назначена награда! Я вас в своем доме держать не собираюсь! Не стану я горбатиться на грешников и прислужников дьявола, ни за что!
Саре большого труда стоило сдержать нарастающий гнев. Как бы ни хотелось ей покинуть мерзкую гостиницу, пока она сделать этого не может. Она глубоко вздохнула и начала со всей убедительностью, на какую только была способна:
— Миссис Тигвуд… Мистер Тигвуд! Все это нетрудно объяснить. Я не ношу сейчас обручального кольца… из страха, что его могут украсть, но уверяю вас, этот человек — мой муж. Зачем бы я стала утруждать себя ложью? И какой же он беглый британский солдат? Это просто смехотворно! Позвольте сообщить вам, что мой отец — Магнус Маккензи, сенатор от штата Мэриленд, и никто больше него не ненавидит британцев.
На лице миссис Тигвуд большими буквами было написано недоверие, но ее муж, который пока не произнес ни слова, явно задумался. Поэтому Сара попыталась воззвать к нему:
— Все это нелепо! Все, что я рассказала вашей жене, правда, сэр. Я бежала из Вашингтона, когда подожгли мой дом. Мой… мой муж — солдат, и, как видите, он был ранен. Мне удалось разыскать его и увезти. Мы пытаемся добраться до моего отца, в Аннаполис. Не слышали ли вы, что там происходит?
— Нет, мэм, — сказал он пронзительным голосом, так и режущим слух. — Говорят, что британцев отбросили, но я не обращаю внимания на слухи. Но раз моя жена вами недовольна, я тут мало что могу поделать. Большая упрямица моя Дьюри.
Он говорил так, словно гордился ею.
— Но подумайте, сэр, — продолжала убеждать его Сара, — какие основания могут быть у ее опасений, если мой муж не в состоянии даже двинуться? На какие, по-вашему, делишки он при этом способен? Судите сами. Вы называете себя истинным христианином, так не прогоните же вы нас отсюда, пока мой муж тяжело болен?
— Попридержите-ка язык… — сердито начала миссис Тигвуд.
Тем временем ее муж в раздумье поскреб небритый подбородок. По горлу катался острый кадык. Он внимательно посмотрел на капитана и наконец высказался:
— Может, вы и правду говорите, а может, и нет. Да если моей Дьюри не нравится, я-то чего могу поделать? В конце концов надо же и о репутации подумать.
Сару прямо трясло от ярости. Неужели эти тупые придурки и в самом деле заставят ее уйти? Теперь-то она понимала, какой находкой была даже эта угрюмая гостиница: здесь, далеко от линии фронта, они жили относительно спокойно и начали приходить в себя после всех неприятностей. Да и куда она повезет капитана в тряской открытой повозке по этим худшим в мире дорогам?
