Жаклин Брискин - Все и немного больше
17
Вопрос о возвращении Мэрилин в школу Беверли Хиллз осенью не стоял. Если бы ей было меньше восемнадцати, ей пришлось бы посещать занятия в обшитом досками бунгало — школьном здании компании «Магнум», но Нолаби предъявила свидетельство о рождении, и Мэрилин была от этого освобождена.
Когда трепет и благоговение новичка притупились, Мэрилин поняла, что студия представляет собой мобилизованную войной фабрику, вроде завода Хью, с той лишь разницей, что она не производит самолеты, а использует большую группу людей с тонкой нервной организацией, чтобы поддерживать моральный дух гражданского населения и военнослужащих путем постановки на отпускаемые средства фильмов, и к тому же — отнюдь не изредка — получает от этого неимоверно большие прибыли.
К большому огорчению Нолаби, на студии совершенно не работали с Мэрилин. Арт Гаррисон напрочь выбросил девушку из головы, как только передал ее в отдел, который занимался воспитанием «талантов», — этим словом заменяли термин «актер». Мэрилин Уэйс — руководство студии даже не сделало попытки изменить ей имя — оказалась на положении одной из смазливых неоперившихся актрис, чей испытательный срок истечет в конце года. А пока что вся реклама ее имени свелась к тому, что в иллюстрированном журнале появилось ее фото в бикини, которое продемонстрировало не столько ее сексуальность, сколько уязвимость, а в «Современном экране» был опубликован групповой снимок восходящих звезд, среди которых была и она.
Мэрилин, все еще переживающая потерю Линка и страдающая комплексом вины, была лишена доходящей до патологии напористости, необходимой для достижения успеха. У нее не было планов дальнейшего продвижения. В городе хищных и амбициозных красавиц она оказалась лишь благодаря настойчивости матери да в силу явной жажды искупления, овладевшей Джошуа Ферно. Она была той спицей в колесе, без которой можно обойтись. В ноябре, когда истекал ее испытательный срок, контракт с ней продлили. Но могли этого и не сделать.
Осенью она сыграла целый ряд ролей без слов.
Перед самым Рождеством Рой принесла домой известие о том, что мать Би-Джей умерла.
Уэйсы не виделись с Энн и Джошуа Ферно с июня, когда Мэрилин подписала контракт. Тем не менее для всех троих ее смерть означала чудовищное вмешательство в устоявшийся образ жизни в Беверли Хиллз. По их мнению, Энн Ферно являла собой образец жены. Мэрилин оплакивала мать Линка. Нолаби и Рой несколько дней ходили с печальными лицами.
Сразу после похорон Джошуа и Би-Джей отправились в дом Ферно в Палм-Спрингс.
Уэйсы направили им письменное соболезнование.
В декабре Мэрилин предложили сыграть в фильме «Ангелы». Это был наспех поставленный шпионский боевик, где она впервые получила роль со словами.
Ранним утром третьего января, в первый рабочий день 1944 года, Мэрилин была на сцене номер два, где снимались «Ангелы». Она должна была сыграть роль коллаборационистки — французской дамы полусвета. В платье в обтяжку, с высоко взбитыми волосами, густо размалеванная — оранжевые румяна, накладные ресницы, почти черная губная помада — она выглядела печальным, милым ребенком, который волей обстоятельств оказался на панели. Она сидела на складном стуле в сторонке от декораций, изображающих пивной бар. Реквизитор под наблюдением немолодой полногрудой и крикливой помощницы режиссера доводил интерьер до кондиции, чтобы все было так, как при съемках накануне.
В соответствии с ролью Мэрилин должна была отчаянно вихлять задом в пивном баре, и она смотрела на мраморные столики, мысленно представляя свои телодвижения.
К ней вернулась способность полностью погружаться в роль. Это было единственным спасением от отчаяния, вызванного смертью Линка. Она все время видела его во сне, но в последние несколько месяцев эти сны приобрели откровенно эротический характер, и Мэрилин просыпалась в поту, с учащенным дыханием и плотно сжатыми бедрами.
Любовные игры с Линком были удивительно явственными. Они не растворялись и не заменялись другой сценой, как это часто бывает во сне. Линк ласкал ее тело с такой правдоподобностью, что она стала вновь склоняться к первоначальной версии: лейтенант Абрахам Линкольн Ферно жив и находится на далеком атолле. Иначе следовало признать, что от длительных переживаний она свихнулась. Нормальная женщина не может испытывать подобную страсть к человеку, чья плоть давно растворилась в теплых течениях Тихого океана. Ее тело — близкий ее друг, сообщающий ей, когда нужно есть и спать, — ее тело должно знать то, чего не знало министерство военно-морского флота.
Сама того не замечая, она прерывисто вздохнула. Не заметила она и того, как позади нее из-за декораций вышел Джошуа Ферно и некоторое время молча наблюдал за ней.
— С Новым годом! — проговорил он.
Мэрилин уставилась на него, не веря собственным глазам. Рой говорила, что его и Би-Джей не будет целый месяц.
— Мистер Ферно, мы слышали, что вы в Палм-Спрингс. — После небольшой паузы она с искренним сочувствием добавила: — Мы были весьма опечалены известием о миссис Ферно. Она была замечательным человеком, славной женщиной.
— Да, я получил ваше соболезнование… Но не следует предаваться печали, Мэрилин. Последние несколько месяцев были ужасными для Энн. Рак не очень деликатная болезнь.
— Рак? — понизив голос, спросила Мэрилин. Этого слова не было в некрологе, его редко произносили вслух.
— Да, рак… Два года назад ей удалили матку, прошлой зимой — грудь, но он уже дал метастазы. Если бы милосердный Христос моего детства действительно существовал, она должна была бы умереть раньше Линка. — Тяжелое, сильно загорелое лицо его помрачнело.
Впервые Мэрилин почувствовала жалость к отцу Линка.
— Для вас этот год оказался ужасным, мистер Ферно, — тихо сказала она.
Он пожал плечами и пододвинул к ее стулу еще один складной стул.
— Джошуа. Это нетрудно научиться произносить. Всего три слога: Джо-шу-а.
— Джошуа…
— Вы способная ученица, — сказал он. — Мэрилин, «Рэндом-хаус» хочет опубликовать роман Линка.
Несколько месяцев назад — кажется, это было в самом начале лета — Джошуа попросил на неделю рассказы, чтобы перепечатать их.
— Опубликовать? — удивленно спросила она. — Роман?
— Будет небольшая компановка с добавлением нескольких абзацев для связки. Я направил его прямо Беннету Серфу.
Ее наманикюренные ногти впились в бедра.
— Вы не должны этого делать.
— Почему? Это изумительное, самое тонкое произведение, которое когда-либо было написано об этой войне… Я цитирую Серфа.
