Джулиус Лестер - Улыбка любви
— Я думаю, у меня получится.
— Я хочу тебя!
— Ты опоздаешь.
— Ничего. Первая встреча, намеченная на сегодня, — с моим дедом.
Джесси вздрогнула и нахмурилась.
— Чего он хочет?
— Не знаю. Но он появляется только тогда, когда на самом деле что-то случилось.
— Тогда тебе все-таки надо с ним встретиться. Он прижался к ней носом. Было очевидно, он не торопится.
— Как ты думаешь, люди, имеющие власть, должны быть терпеливыми, как простые смертные?
Джесси засмеялась.
— По-моему, ты, как и я, тоже не любишь, когда тебе указывают, что надо делать.
— Я, наверное, еще больше. — Со вздохом он откинулся на подушку и уставился в потолок. — Но вчера мой помощник сказал, что, если я опоздаю еще хоть раз, он раздобудет номер твоего телефона, чтобы по утрам вытряхивать меня из постели.
Она перевернулась на живот, прижавшись к плечу Диллона, и приподнялась на локтях.
— Ты ему рассказал обо мне?
— Он только знает, что у меня кто-то есть, и этот кто-то — фотомодель.
— Он считает, что я одна из твоих многочисленных женщин?
Одной рукой он играл ее волосами, а другой гладил ее плечо.
— Возможно.
— У которой можно остаться на одну ночь?
— Нет. — Он рассмеялся. — Это означало бы, что я с ними со всеми сплю, а это не так. Я с ними только встречаюсь.
— А спишь только с некоторыми?
— Да, Джесси, конечно. Я мужчина. — Он провел пальцами по ее шее. — Я спал со многими, но это никогда не продолжалось дольше недели или двух, и мы расставались. Но есть женщины, которых я знаю долгие годы, и никогда с ними не спал.
— Например, с Милиссой Харкен?
— Нет, с Милиссой я спал. Именно поэтому я с ней и расстался. Я всегда давал понять женщинам, что они не могут рассчитывать на большее.
От этих слов в ее душе возникла странная смесь ревности и надежды.
— И наше… знакомство ты теперь тоже хочешь прекратить? — В ожидании ответа она затаила дыхание.
— Еще ни с кем я не проводил столько времени, не жил так, ни с кем еще мне не было так хорошо и на улице, и в постели. И никогда еще я не опаздывал на деловые встречи. Все это многие уже начинают замечать. Скоро весь мир узнает о нас, и в один прекрасный момент в эту дверь постучат. — Он коснулся ладонью ее щеки. — Что ты думаешь об этом, Джесси?
Завороженная его молитвой, она была готова признаться ему в любви.
— Пусть знают. Мне все равно. Мы обыкновенные люди, и какое дело им всем до нас?
— Надеюсь, ты права. Если же нет, то надеюсь, сможешь это вынести.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Джесси. Ведь им нечего скрывать друг от друга.
Диллон закрыл глаза и, сосредоточившись, произнес: "Смелый законодатель вьет любовное гнездышко с очаровательной фотомоделью".
Эта фраза ей не понравилась и вызвала какие-то ассоциации. Джесси резко села на кровати, вдруг вспомнив интимный танец у освещенного солнцем фонтана.
— Ох, Диллон! Мы совсем забыли про Сан-Антонио! В следующем месяце эти фотографии будут напечатаны!
Он пожал плечами и заложил руки за голову.
— Это правильная мысль, но боюсь, они узнают все раньше. Пресса вездесуща. Они постоянно вертятся вокруг.
— Но почему?
— Моя персона интересна широкой публике: я холостяк, мой дедушка — Харлон Сиддонс.
Причины были вескими. Она отчетливо вспомнила заголовки давних газет, которые видела еще тогда, когда слова "Диллон Руис" были для нее просто именем, и ничем большим.
— "Власть, деньги и широкие перспективы", — процитировала она. После этой статьи имя Диллона попало в список самых престижных женихов Техаса. Он оказался в центре внимания, которого Джесси никогда бы не вынесла.
Диллон посмотрел на нее и улыбнулся, однако улыбка быстро сбежала с его лица.
— Надеюсь, Джесси, ты не жалеешь, что связалась со мной. Если бы я с самого начала все о тебе знал, то никогда не стал бы так настаивать.
При этих словах в ее сердце вновь возник страх потерять его. Ведь их отношения так непрочны. В любой момент она может ему надоесть, и он исчезнет из ее жизни так же, как исчезал из жизни многих других женщин.
— Мне не очень-то приятно это слышать. — Он наверняка заметил, как у нее перехватило дыхание.
— Я думал, ты опытная. Вроде тех многочисленных женщин, с которыми я провел по одной-две ночи. — Диллон подвинулся ближе. — Я думал, ты из тех, для кого не имеет значения, что говорят другие. Не забывай, Джесси, что я все-таки сын простого рабочего. — Словно доказывая справедливость своих слов, он взял ее руку и положил рядом со своей. Ее светлая кожа резко контрастировала с его бронзовой. — Для нас это может не иметь никакого значения, но для многих, для людей вроде моего деда, это до сих пор важно. Может, такие есть и среди твоих родственников.
— Моим это безразлично. — Она развернула его руку и поцеловала ладонь. Приподнимаясь, чтобы заглянуть ему в глаза, она обнаженной грудью коснулась его руки. — Не думай, что я слабая. Диллон. В жизни я была борцом. И я готова сразиться с самим дьяволом, если он будет угрожать тому, что дорого мне. Хоть в какой-то мере это тебя успокаивает?
Диллон обхватил ее рукой и тут же оказался сверху, навалившись всей своей тяжестью. Охрипшим от страсти голосом он проговорил ей в ухо:
— Все-таки придется дать помощнику номер твоего телефона. Сегодня я снова опоздаю.
Глава 10
— Успокойся, дорогая, — промурлыкал Диллон, ласково погладив Джесси по плечу. — Это всего-навсего обед.
— Это не просто обед, это обед с твоим дедом. — Джесси сама удивилась, почему это ее так расстроило. Она отошла от окна и посмотрела на салат, стоявший на кухонном столе. Он был готов, оставалось только его заправить. Она добавила в него тертый сыр. — Ох, я еще даже не одета.
Диллон уткнулся лицом ей в шею.
— Это просто еще один богатый человек, Джесси. Ты таких, должно быть, немало свела с ума.
Она повернулась и замерла в его объятиях, что всегда придавало ей уверенности.
— До них мне не было никакого дела. А твой дед, конечно, тебе не безразличен. С ним считается твоя мать, он оказывает влияние на твою карьеру.
— Не в той степени, в какой ему бы хотелось. Его влияние основано на лжи. — Голос Диллона стал тверже, и тело напряглось. — Харлон Сиддонс не афиширует, что обрек на бедность свою дочь и ее ребенка. Впервые он сделал что-то для нас, только когда я уже учился в юридической школе.
Джесси опять удивилась, какая сильная обида звучала в его голосе.
— Зачем же ты его сюда пригласил, если так к нему относишься?
— Я его не приглашал, он придет сам. — Диллон глубоко вздохнул. — Я ничего не хотел тебе говорить…
