Хизер Грэм - Влюбленный мятежник
И, Бог свидетель, Аманда не знала, хочет ли она, чтобы письмо подтвердило измену Камерона, или нет.
Вытащив наконец конверт из кармана, девушка задрожала Разглаживая в пальцах бумажный квадратик, она вновь ощутила жар его поцелуя, прикосновения его рук. Да! Она сможет выдать его. Она должна Она — лоялистка, а он — патриот К тому же на другую чашу весов поставлена жизнь Дэмьена.
Аманда перевернулась на спину и осмотрела конверт. В углу написан адрес и имя Какой-то Фредерик из Бостона.
Она запустила дрожащие пальцы внутрь Конверт был пуст.
Упав на кровать, девушка начала смеяться. Постепенно смех перешел в рыдания.
Немного погодя она всхлипнула в последний раз, успокаиваясь.
Все оказалось напрасно.
Теперь ей придется продолжать играть в эту мучительную игру и дальше. Придется войти в его дом, придется давать обещания, которые она не собирается выполнять Боже правый, она не может!..
Боже правый, она вынуждена-.
Глава 7
В дверь Аманды негромко постучали. Она поспешно сунула конверт обратно в карман, встала с кровати и подошла к двери.
— Да? — отозвалась она тихонько.
— Это я, Даниелла, — сказали за дверью по-французски.
Аманда быстро открыла дверь, и Даниелла, одетая в простенькое голубое платье с ослепительно белым передником, скользнула в комнату. Ее волосы были распущены и спадали по спине темными волнами.
Даниелла потрепала Аманду по щеке.
— Хорошо провела вечер, детка?
— Да… неплохо, — солгала Аманда с вымученной улыбкой, которая, конечно, не смогла обмануть женщину. — Ты знаешь, как я люблю Дэмьена.
Даниелла кивнула и подошла к большому платяному шкафу в, углу комнаты Открыв створки, она вытащила ночную рубашку Аманды из мягкого шелка, с манжетами и оторочкой из фламандских кружев на груди.
— Лорд Стирлинг действительно покупает тебе все самое лучшее, — ласково проговорила Даниелла. — Ты снова поссорилась с ним Аманда пожала плечами:
— Пожалуй, нет Все было как обычно.
— Ты ошибаешься. С каждым днем становится все хуже и хуже.
Он видит, как ты вырастаешь в женщину — Даниелла замолчала, глаза ее сверкали. — Мне нужно было убить его много лет назад!
— Даниелла! — поражение воскликнула Аманда. — Да как ты могла подумать о таком? Тебя же повесят. И может… может быть, даже Бог не простит тебя.
— Бог меня простит! — с жаром ответила Даниелла и сочувственно посмотрела на девушку. — Лучше пусть повесят меня, чем он будет творить с тобой такое.
Аманду вновь охватила дрожь, и это ей совсем не понравилось.
— Он мой отец Он никогда по-настоящему не навредит мне — Но слова не помогали. Дрожь не прошла Перед глазами стояла сцена, во время которой Найджел назвал ее мать шлюхой и заявил, что она, Аманда, такая же Даниелла хотела что-то сказать, но промолчала и стала помогать Аманде снимать платье. Оставшись в одних чулках и нижней юбке, Аманда обхватила себя за плечи.
— Какой была моя мама, Даниелла?
— Красивой, — тепло отозвалась служанка. — С глазами цвета морской волны и волосами такими же яркими, как закат солнца От ее улыбки сразу зажигались ответные улыбки, а характер у нее был добрый и нежный Она была очень красивой — Подобрав с пола юбку, через которую только что переступила Аманда, Даниелла, немного поколебавшись, добавила:
— Ты ее точная копия. Вот почему…
— Что почему?
Даниелла покачала головой.
— Она была очень добра ко мне и Полю.
— Полю?
— Моему брату. Он умер еще до того, как ты родилась.
Даниелла развязала ленты на корсете Аманды и помогла ей надеть ночную рубашку Пробормотав слова благодарности, девушка присела на кровать, чтобы снять туфли и чулки с подвязками, одновременно не спуская глаз с Даниеллы, убиравшей ее вещи в шкаф и кофры.
— Мне никогда не забыть, — продолжала Даниелла. — Это было ужасно! Мы, акадийцы, были фермерами в Нова-Скотии Когда французское правление сменилось английским, мы присягнули на верность королю. Потом разразилась новая война, французы испугались, что мы будем воевать на стороне англичан, а англичане заподозрили, что мы вернемся к французам. И они просто отобрали нашу землю и выгнали нас с земли, на которой МЫ родились.
Аманда, сидя на кровати в одном чулке, стискивала кулаки при мысли о несправедливости и страданиях, причиненных народу Даниеллы. Многих из тех, кто выжил в путешествии, не приняли на колониальном побережье, и им пришлось снова уйти и искать пристанище дальше на западе, у французов.
Даниелла медленно вздохнула:
— Прости. Это было очень давно, в 1754 году, еще до того как ты родилась.
— Но моя мама была жива. И была добра и милосердна. Добра, милосердна и красива.
Даниелла кивнула:
— Она была очень хорошей. Разве кто-нибудь говорил тебе другое?
Аманда поспешно замотала головой. Она знала, что слова, которыми ранил ее отец, ранят Даниеллу еще сильнее.
— Мне просто захотелось услышать о ней от тебя, вот и все — Тогда спокойной ночи, та belle jeune flile[5], — ласково проговорила Даниелла. Она поцеловала Аманду в лоб и с улыбкой вышла из комнаты.
Аманда забралась под одеяло. Ночь была не очень холодная, но огонь в камине едва-едва теплился, а в воздухе ощущалась осенняя свежесть. «Я просто замерзла, — пыталась убедить себя Аманда. — Стоит согреться, и дрожь прекратится».
Закрыв глаза, она начала молиться, чтобы сон облегчил ее душу.
Но несмотря на усталость, девушка никак не могла заснуть. В голове вертелись события сегодняшнего дня, перед глазами встал отец, называющий ее мать шлюхой. Называющий шлюхой ее. Угрожающий ей. А затем лицо отца уплыло куда-то, и Аманда увидела перед собой Эрика Камерона, вглядывающегося в нее своими стальными глазами, знающего… что-то очень важное. Перед глазами задвигались шахматные фигуры. Эрик склонился над ней;
— Шах и мат, миледи. Шах и мат.
Аманда вздрогнула. Должно быть, она задремала а сейчас очнулась. Она не понимала что происходит, не могла разобраться в своих ощущениях.
Огонь почти совсем погас, — окно, спальни было распахнуто. Светлые занавеси колыхались на ветру. Аманда могла бы поклясться, что, когда она ложилась спать, окно было закрыто.
Откинув одеяло, девушка опустила босые ступни на пол, встала и подбежала к окну. Лунный свет проникал в комната, ветер усиливался.
Занавеси надул ветер, тонкий шелк ночной рубашки облепил, тело девушки.
Аманде показалось, что она видит в комнате чью-то тень. Девушка развернулась, но в ослепительном свете луны ничего не увидела.
Однако в комнате кто-то был. Она чувствовала чье-то присутствие.
— Кто… кто это? — Аманда задохнулась. Вместо крика из горла вырвался лишь свистящий шепот.
