Лоретта Чейз - Ваш скандальный нрав
Квентин возвращался несколько раз. В конце концов она приказала слугам не пускать его в дом.
Спустя несколько недель ее виллу обыскали. Сделано все было очень аккуратно. Следов обыска не осталось. Но Маньи все же нашел следы и указал на них Франческе. После этого она и сама стала замечать их.
Маньи также предупредил ее, что ее банковские счета и содержимое ее банковских сейфов будут тщательно изучены. Правительственные агенты могли получить доступ к чему угодно, а Элфик завел себе целую сеть союзников в правительстве. Маньи дал ей много полезных советов. Слишком много. Из-за всей этой истории с письмами он стал слишком придирчивым и настойчивым, часто вмешивался в ее дела. А поскольку много лет назад Франческа решила, что никогда больше ни один мужчина не будет контролировать ее, они постоянно ссорились.
А потом она уехала из Миры.
Голос Маньи вернул Франческу из короткого путешествия в недавнее прошлое.
– Ты никогда не позволяешь мне помочь тебе, – посетовал он.
– Принимать за меня решения? – спросила, не поднимая головы, Франческа. – Нет, сэр, спасибо.
– Но это же абсурдно, дорогая! – воскликнул граф. – Позволь мне увезти тебя назад в Париж.
– Мои враги смогут найти меня там с такой же легкостью, как и здесь, – возразила она, – если именно это тебя волнует. Но я не беспокоюсь. Они не осмелятся убить меня, не получив того, что им нужно. Потому что им неизвестно, какие распоряжения я сделала на случай моей внезапной смерти. Они не могут рисковать и допустить, чтобы эти письма были опубликованы.
– Франческа!
– Мне надо написать несколько писем, – сказала она, давая понять, что разговор окончен.
Субботняя ночь
Узнав о том, что Пьеро посадили в тюрьму, а Бруно исчез, Марта Фейзи разбила еще несколько мадонн, пустила слезу по поводу пропавших изумрудов и поклялась отомстить каждому, кто когда-либо испортил ей настроение. А потом, как это обычно с ней бывало, она неожиданно успокоилась. План «А», по которому англичанку следовало запугать и отобрать у нее письма, провалился, поэтому Марта быстро разработала план «Б». Потом она занялась поисками нужных людей, которые могли бы занять место парочки, которую она потеряла. В Венеции это, правда, было нелегко, но возможно. Марта давно поняла: женщина с сильной волей всегда найдет бесхребетных мужчин, которые станут игрушками в ее руках.
Венеция действительно была не самым привлекательным местом для преступников, однако это вовсе не означало, что их здесь нет. Как и в тех городах, где законы соблюдались не слишком строго, в Венеции были свои нищие и существовали районы, где они жили. В таких местах преступность процветала.
Так что главная сложность для Марты была не в том, чтобы найти головорезов, а в том, чтобы выбрать таких, язык которых она бы понимала. Венецианцы ей не подходили. Потому что она говорила по-итальянски настолько плохо, что они могли бы с таким же успехом говорить и по-китайски.
К счастью для Марты Фейзи, люди приезжали в Венецию со всех концов света, поэтому в городе были албанские, армянские, греческие, турецкие и еврейские общины. Манил город на каналах и изгоев из тех частей Италии, в которых Марта когда-то жила. Среди вечных неудачников, отвечающих ее требованиям, нашлось несколько, кто за определенную плату согласился выйти из своей общины и не испугался привлечь к себе внимание австрийских солдат. Кстати, плата, которую она была готова предложить нищим и отчаявшимся, была весьма низкой. Но несмотря на это, Марте не составило труда найти того, кто был ей нужен.
Следующий вторник, три часа утра
Кафе «Флориан», площадь Святого Марка
В этот час в залах кафе было мало посетителей. Завсегдатаи расходились – кто по домам, а кто в поисках других развлечений.
Однако Франческа и Джульетта оставались там. Они сидели за одним столиком с Лоренцо, и впервые больше никто не составлял им компанию. Принцу удалось избавиться от докучливых дипломатов и от большей части своей свиты, за исключением нескольких охранников, которые ненавязчиво распределились вокруг троицы – кто-то из них находился в кафе, кто-то расхаживал возле него, а кто-то стоял у входа.
В другом конце того же зала большинство оставшихся посетителей собралось вокруг графини Бенцони. Дона Карло среди них не было. Франческа спросила себя, не решил ли он, что в Венеции недостаточное количество «старух – пусть уродливых, но с туго набитым кошельком», как он говорил, и не ушел ли еще куда-нибудь.
Франческа тоже решила пойти куда-нибудь еще и теперь раздумывала над тем, как бы убедить принца Лоренцо не следовать за ней, но тут атмосфера в зале изменилась. Подняв глаза, Франческа увидела Кордера, вошедшего в дверь кафе.
Одет он был в черный фрак, расстегнутый на груди. Поверх белой рубашки с оборками на нем было два жилета – нижний, черный, и верхний, вышитый, на котором поблескивала цепочка для часов. Его безукоризненно чистый шейный платок был завязан простым узлом. Узкие светлые панталоны обтягивали мускулистые ноги. Черные туфли, черная шляпа, которую он прижимал к боку локтем, и белые перчатки довершали картину – Джеймс являл собой образец безупречного английского джентльмена. Но исходящая от него сила, его грациозные, как у пантеры, движения напоминали о том, что внешность бывает обманчива.
Франческа вспомнила предупреждение Маньи: «Этот человек, можешь мне поверить, моя дорогая, способен стать источником немалых бед».
Даже не взглянув в ее сторону, «источник бед» направился прямиком к графине.
К недовольству Франчески, все мужчины из группы, окружавшей графиню, расступились перед ним. Освободил Джеймсу дорогу даже ее любовник кавалер Джузеппе Раньоне.
Франческа вновь обратила внимание на Лоренцо, который в этот момент описывал недавно подаренную ему миниатюру с изображением баварской принцессы. Девушка была одной из многих знатных барышень, претендовавших на место следующей королевы Джилении.
Точнее, Франческа попыталась обратить внимание на Лоренцо. Однако свой взор она невольно то и дело переводила на Кордера. Хотя его одежда и не отличалась яркостью, не замечать Джеймса было невозможно. С одной стороны, в кафе было совсем мало посетителей. С другой – он был по крайней мере на голову выше окружавших его мужчин… и это если не считать того, что Джеймс то склонялся к руке одной из дам, то шептал что-то на ухо другой, отчего та улыбалась, а то и – подумать только! – краснела.
Но тут перед глазами Франчески появилась тучная мужская фигура, которая загородила собой все, что происходило в противоположном конце зала.
