Жаклин Рединг - Белый вереск
Мэри вспомнила, каким огнем загорелись глаза девушки, когда она увидела вереск. Ведь с тех пор как впервые услыхала о нем, Катриона не оставляла надежды найти легендарный шотландский цветок.
А если бы в шкатулке было что-то другое, оставленное Мэри ее бабушкой, Катриона, пожалуй, ни за что не поверила бы в слова матери. И это нравилось Мэри: Катриона по-настоящему любила все таинственное и волшебное.
Собственно, для девушки оживает одна из волшебных сказок, которые она так любила читать в библиотеке Россмори. Молодой человек и девушка едут ночью по сонному лесу к темному озеру. Слова уже не нужны, они лишние… Грядущее неизбежно…
Даже сама луна в Шотландии необычна и волшебна. В ее лучах порошок, полученный из высушенного белого вереска, обретает волшебную силу.
Мэри верила в это.
— Ну что, детка, ты пришла сказать мне, что нашла книгу, которая приведет нас к сокровищам?
Старый полковник поджидал Катриону возле домика. Перед его стулом, как всегда, стояла большая бутылка виски, а сам он курил старую глиняную трубку.
— Боюсь, мне нечем порадовать вас, полковник, — пожала плечами Катриона.
Полковник внимательно поглядел на нее.
— Ты не приходила несколько дней, и я было подумал, что ты уже нашла то, что мы ищем, и отправилась на поиски сокровищ, — проговорил он.
Катриона почесала Мэтти за ушком.
— Вообще-то в последние дни у меня не было возможности рыться в библиотеке, — призналась она.
— Не было возможности, говоришь? — возмутился полковник. — Детка, как же так? Мне ведь известно, что ты ходишь в замок каждый день! И если ты не пытаешься напугать молодого господина и не перебираешь книги, то что же ты там вообще делаешь?
Катриона смущенно поглядела на него. Временами девушка спрашивала себя, не обладает ли полковник каким-то удивительным даром, который позволяет ему узнавать, чем занимаются окружающие. Казалось, он знал все обо всех.
— Я пыталась испугать его, полковник, но он — в точности как его отец. Если вы помните, тот тоже не верил в привидения.
— Да, зато старый герцог так долго не задерживался в замке, — недовольно заметил старик.
— Однако у меня есть возможность искать нужные нам сведения. Герцог позволил мне сколько угодно времени проводить в библиотеке. И попросил читать его корреспонденцию и писать ему письма.
Полковник удивленно вытаращил на нее глаза:
— Да что ты? Тогда, может, скажешь мне, что он тут делает? С чего это он вдруг уехал из Лондона? Поди сам ищет наши сокровища?
— Ему ничего не известно о сокровищах, полковник. Впрочем, думаю, если бы он и слыхал о них, то не стал бы их искать. Герцог по другой причине здесь. В пожаре сгорел дом его отца, погибли все родные. Он считает, что кто-то нарочно устроил пожар и что это каким-то образом связано с поездками его отца в Россмори.
Полковник кивнул.
— Стало быть, — пробормотал он, — ты предложила ему свою помощь? Предложила помочь во всем разобраться?
— Да.
— Ох, детка… — Старик с сомнением покачал головой.
— Другого выхода нет, полковник, — горячо возразила девушка. — Ну как вы не понимаете? Как только лорд узнает, что Россмори никак не связан с гибелью его семейства, он немедленно уедет отсюда! А с моей помощью… он, возможно, задержится. — Катриона вопросительно смотрела на полковника, наивно полагая, что ему никак не доискаться до правды, которую она столь тщательно скрывала.
Старик задумчиво потер заросший седой щетиной подбородок.
— Ас чего это ты взяла, детка, — многозначительно промолвил он, — что Россмори не имеет отношения к смерти его отца?
Глава 12
Опустив руку в воду, Катриона нащупала пальцами ракушку, приклеившуюся к большому валуну. Вода была холодной, ступни девушки вязли в мокром песке и водорослях. Не замечая, что подол юбки вымок и к нему липнет песок, Катриона отковырнула ракушку от валуна и бросила ее в ведерко к остальным — мать варила из этих ракушек отличный бульон.
Катриона обернулась. Роберт сидел в стороне, прислонившись спиной к валуну; его чулки и башмаки лежали рядом. Стоявший чуть поодаль Баяр довольно пощипывал изумрудную травку. Было так тепло, что Роберт даже не надел сюртука, а рукава его батистовой рубашки были закатаны до локтя. Молодой человек сидел очень тихо, можно было даже подумать, что он дремлет, ведь глаз его не было видно под темными стеклами. Но вдруг он поднял руку, чтобы погладить Баяра, который почти неслышно подошел к нему.
— Хочешь помочь мне? — спросила Катриона. Роберт лишь покачал головой.
— Если ты помнишь, я как-то раз уже пытался повозиться в воде, и дело кончилось тем, что я свалился прямо в ручей, — усмехнулся он. — Так что я, пожалуй, предпочту посидеть на песочке.
— Хорошо, но ты сам потом пожалеешь об этом. Собирать ракушки так здорово!
Слушая, как Катриона бродит в воде в поисках ракушек, герцог думал о письме, которое она недавно прочла ему. Письмо было от Ноа — тот сообщил, что ему наконец удалось выяснить, что делал маркиз Кинсборо в день пожара. Новости были неутешительными.
Можно не сомневаться, писал Ноа, что маркиз в тот страшный вечер был на балу в Лондоне, то есть вдалеке от Ланкашира. Хозяйка бала — знакомая Ноа — подтвердила, что видела Кинсборо поздно вечером; больше того, она даже позволила Ноа взглянуть на список приглашенных, чтобы убедиться, что маркиз действительно был среди гостей.
Роберт был недоволен этим сообщением. Выходило, что его подозрения насчет маркиза неоправданны. Во всяком случае, так можно было бы подумать, если бы не приписка к письму Ноа, в которой он рассказал об одном любопытном визите. Дело в том, что к брату Роберта явился сам маркиз Кинсборо.
Маркиз пришел к Ноа с предложением, касающимся Роберта, хотя никому в Лондоне не было известно, куда исчез герцог Девонбрук. Сначала маркиз выразил сожаление по поводу пожара в Девонбрук-Хаусе, но ясно было, что все это — просто слова, а на самом деле его привели к Ноа соображения о личной выгоде. Кинсборо предложил купить все уцелевшие в пожаре произведения искусства. И еще те, добавил он как бы невзначай, что хранились в лондонской резиденции герцога. Маркиз давал щедрую цену за них. Чересчур щедрую. Такой суммой, пожалуй, соблазнился бы любой человек, только не Роберт, подозревавший Кинсборо в грязных делах.
Сколько Роберт ни думал обо всем этом, результат был одним и тем же. Тогда он мысленно вернулся к заметкам отца. Что-то говорило ему о том, что эти заметки каким-то образом все же связаны с пожаром. Когда они с Катрионой в последний раз три дня назад ходили на прогулку, записки отца привели их в небольшую пещеру, расположенную на скалистом склоне горы, обдуваемой всеми ветрами. Там они подкрепились ячменными лепешками, которые Мэри специально приготовила для них, и холодной бараниной, а потом Катриона читала, как отец Роберта добрался до этого места в один холодный декабрьский день.
