Хизер Гротхаус - Не целуй незнакомца
— Это действительно проблема, — не стала спорить Элис. — Но я знаю одно: вместе мы сильнее, чем поодиночке. Наш невероятный союз имеет…
Она замолчала, поскольку ей пришла в голову идея — простая и очевидная.
— Так что он имеет? — с усмешкой спросил Пирс. — Слов не хватает?
— Пирс, — прошептала она, округлив глаза, — ты же больше не простолюдин.
— Самый натуральный, — ухмыльнулся Пирс, — пока Эдуард не решит иначе и не объявит об этом своим декретом.
— Нет, это совсем не так, — с торжеством заявила Элис, стараясь не расхохотаться во весь голос от счастья. — Ты довольно богат уже сейчас, в этот самый момент.
Пирс удивленно взглянул на лучащуюся радостью девушку:
— О чем ты говоришь?
Ее улыбка была одновременно счастливой и коварной.
— Не забывай, что ты связан родственными узами с самым могущественным родом Англии, супруг мой.
Сначала Пирс нахмурился и лишь через несколько секунд осознал, что она имеет в виду.
— Черт бы меня побрал! — выдохнул он.
Элис придвинулась к Мэллори так близко, что тому пришлось слегка отстраниться, чтобы видеть ее смеющееся лицо. Ее глаза пожирали его лицо… губы…
— Но теперь-то ты меня наконец поцелуешь?
Но Пирс так и не поцеловал ее. Вместо этого он уложил ее спать, словно беспокойного ребенка, что не могло не задеть ее гордость и чувства. Пирс это отлично знал, но ему было необходимо время, чтобы подумать, не отвлекаясь на беспрестанную болтовню и вопросы Элис. Убедившись, что девушка заснула, он сел на краю площадки, свесив ноги с обрыва, и погрузился в мысли.
Элис Фокс, Элис Фокс! Она была или величайшим благословением, или величайшим проклятием его жизни. С той самой ночи, когда они встретились в каменном кольце, он упорно отрицал ее притязания, желая защитить и свои, и ее интересы. Понятно, что ни один мужчина в здравом рассудке не откажется по доброй воле от одной из сестер Фокс. Ведь они не только самые богатые женщины королевства. Их происхождение — самое знатное после королевского. Даже сам Эдуард, похоже, не может повелевать ими.
Пирс понимал, что, хотя откровенные желания такой женщины, как Элис Фокс, были ему, безусловно, лестны, ее привлекала только прелесть новизны. Как только она осознает, насколько ниже он ее по рождению, сколь незамысловата его жизнь и прост дом, он ей надоест, даже если его претензии на Гилвик будут успешными. Она опять захочет оказаться рядом со своей семьей, в роскоши замка, в котором выросла. Хотя она без всякой приязни говорила о сестрах, Пирс считал, что все трое, безусловно, привязаны друг к другу. В душе Пирса не было любви, которую он мог бы отдать ей. Он даже сомневался, знает ли он, что это за чувство.
Наверное, мама любила его. Воспоминания о ней были смутными, но приятными. Но Пирс считал, что питает к матери не любовь — слишком призрачным был ее образ. Это, должно быть, только тоска маленького мальчика, давно ставшего мужчиной, отчаянное желание помнить мать как единственную заступницу. Был ли он когда-нибудь счастлив? Скорее нет, чем да. Он знал глубокую грусть. Ему были хорошо знакомы чувство потери и злость, возмущение, ненависть и зависть. Кроме этого, он ничего в жизни не испытывал по отношению к людям. Когда же юной Элис Фокс надоест играть с ним — а ей определенно надоест, в этом можно было не сомневаться, — его существование станет еще более жалким.
Он слышал от умудренных опытом старых женщин, что лучше иметь мимолетную любовь, чем не любить вообще, но не был с ними согласен. Да, мама любила его. Но он лишь острее ощутил отсутствие заботы и ласки, когда ее не стало. Возможно, он стал жестоким. Зато сильным. Он был сильным человеком. Только по этой причине он до сих пор жив.
Пирс не мог позволить себе полюбить Элис Фокс и даже подумать о таком развитии событий. Но возможность, о которой она сказала ему, была слишком соблазнительной, чтобы от нее отказаться. Они уже несколько дней провели наедине — этот факт подтвердит любой член ее семьи. Все ее родственники знали, что она сбежала в кольцо Фоксов. И сама Сибилла благословила сестру на брак с любым мужчиной, которого та встретит в кольце и который этого захочет. Не секрет, что многие окрестные жители использовали старые камни, чтобы найти суженого. Это суеверие настолько укоренилось, что большинство из них действительно не считали нужным провести официальную церемонию.
Вполне вероятно, что если открыто заявить о союзе между ним и Элис Фокс, король не станет возражать. Но насколько весомыми станут после этого его обвинения в предательстве, адресованные Джудит Энгвед и Бевану, не говоря уже о собственных притязаниях Пирса на Гилвик? Эдуард хочет утвердить власть над Сибиллой Фокс, и когда в суд явится ее зять, претендуя на земли, которые благодаря брачному союзу присоединятся к обширным владениям Фолстоу, король вполне может (и скорее всего так и будет) выдвинуть на первый план собственные интересы.
Хотя, возможно, Элис Фокс в какой-то степени является решением всей проблемы. Пирс не искал встречи с этой упорной маленькой блондинкой. Наоборот, он делал все возможное, чтобы от нее избавиться. Но если он станет ее мужем, связывающие их узы брака действительно могут спасти Гилвик и его самого.
Но если он использует девушку таким образом, что станет с ней потом? Как они смогут разделить свои жизни? А может быть, Эдуард действительно задержит Элис, чтобы заманить во дворец ее старшую сестру?
«А если и так, тебе-то что? — спросил настойчивый внутренний голос. — Она все равно рано или поздно бросит тебя. Разве ты не заботился о ее безопасности, когда она пустилась в опаснейшее предприятие — бегство из дома? Разве ты не спас ее от свадьбы с человеком, которой она не хотела? Разве ты не должен получить вознаграждение за то, что не бросил ее умирать в лесу вместе с отвратительным созданием, которое едва не откусило тебе пальцы? В Лондоне с ней ничего страшного не случится. Король далеко не глуп, да и сестры ее обязательно выручат. Пусть Элис Фокс хотя бы раз столкнется с последствиями своих безрассудных действий. Потом она будет опять вольна делать все, что пожелает, а у тебя будет Гилвик. И месть свершится».
Пирс еще долго сидел, глядя невидящими глазами в темноту над рекой и размышляя. Огонь медленно затухал и через некоторое время совсем погас. У Пирса болели пальцы, бурлило в животе, стучало в висках. Почему-то стало жарко, и его лицо покрылось потом. Он постарался внушить себе, что это все от волнения перед предстоящей встречей с королем в суде.
Только перед рассветом Пирс нашел гладкий холодный камень, который приспособил вместо подушки, и забылся беспокойным сном.
