Ханна Хауэлл - Серебряное пламя
– Я тоже молюсь об этом, дорогой, – тихо отозвалась Шайн.
– Почему Фартинг и Гэмел так ненавидят друг друга?
– Они вовсе не ненавидят друг друга. Вообще-то я думаю, что они могли бы стать лучшими друзьями. Но им нужно избавиться от взаимного ожесточения, а для этого необходимо время. Возможно, когда они начнут вместе помогать нам, все уладится само собой. А теперь спите.
Поцеловав каждого в щеку, Шайн отправилась на поиски отведенной ей комнаты, где ее ждала горячая ванна. К удобствам Данкойла слишком легко привыкнуть, размышляла она, лежа в горячей воде.
После того как ванну унесли, Шайн села на толстую овечью шкуру перед камином, где пылал яркий огонь, и принялась расчесывать волосы. Негромкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Вряд ли это был Гэмел. Он не стал бы стучаться и спрашивать разрешения. Когда Шайн откликнулась, в комнату вошла леди Эдина и притворила за собой дверь.
– Не вставай, – сказала она, когда Шайн сделала попытку подняться. – Я пришла поболтать. – Она опустилась на шкуру рядом с девушкой и забрала щетку у нее из рук. – Дай-ка мне. – Пристроившись за спиной Шайн, она начала расчесывать ее шелковистые пряди. – Всегда лучше, когда это делает кто-нибудь другой, особенно если волосы такие длинные и густые, как у тебя.
– Спасибо, миледи.
– Можешь звать меня Эдина, хотя я надеюсь, что скоро ты станешь называть меня матерью.
– Миледи, – начала Шайн смущенно, не представляя как объяснить свою позицию, – я…
– Знаю. Ты отказалась выйти замуж за Гэмела. По его словам, тебя удерживает клятва. Я хотела бы поговорить с тобой об этом, хотя мой муж убежден, что нам не следует вмешиваться. Мы сошлись на том, что я просто выскажу свои мысли и оставлю тебя в покое. И не стану давить на тебя.
– Зато Гэмел делает это постоянно, – вздохнула Шайн. Хотя это была чистая правда, она боялась показаться чересчур дерзкой.
– Да, зная Гэмела, я не сомневаюсь, что он продолжит в том же духе. Я поговорю с ним, но, думаю, это бесполезно. Даже если я заставлю его дать обещание, он наверняка его нарушит.
– Я бы этого не хотела, – сказала Шайн, задаваясь вопросом, как все могло так усложниться.
– Так я и думала. Ты совсем вскружила голову бедному парню, дорогая.
– Я не стремилась к этому.
Эдина нежно потрепала ее по щеке.
– Понимаю. Как и все здесь. Но ты была близка с Гэмелом, дорогая. Это правда, что только клятва удерживает тебя от того, чтобы выйти за него замуж?
Шайн открыла рот, чтобы сказать «да», затем медленно закрыла его. Внезапно ситуация представилась ей более сложной. В ее голове теснились мысли, но причины ее колебаний были слишком запутанны, чтобы отделить их одну от другой.
Гэмел загнал ее в угол, не предоставив возможности подумать, и продолжал давить на нее, добиваясь желаемого. Конечно, их связывала страсть. Это притягивало и одновременно отталкивало Шайн. Страсть была так сильна, так неодолима, что порой ей казалось, что это неправильно и даже опасно. В глубине души она боялась, что Гэмел воспользуется ее слабостью, чтобы, как рабыню, привязать к себе. При мысли, что она станет слишком зависимой от другого человека, Шайн холодела. И потом, оставался вопрос о Фартинге. Неужели Гэмел заставит ее выбирать между ним и ее верным другом? Смирится ли когда-нибудь с присутствием Фартинга в ее жизни, поняв, как много он значит для нее? Но помимо этих соображений глубоко в ней жил страх, что она носит в себе зло, которое поразило ее мать. Впрочем, все это было слишком сумбурно, чтобы рассказывать леди Эдине, и Шайн постаралась собраться с мыслями, чтобы ответить на ее вопрос.
– Я не уверена, что только моя клятва заставляет меня отказывать Гэмелу, – пробормотала она, потирая кончиками пальцев виски. – Он так неожиданно вторгся в мою жизнь. И вообще, за это время произошло столько событий, что у меня не было возможности все спокойно обдумать.
– И в ближайшее время не будет, – предупредила Эдина, взяв ее руку.
– В таком случае что мне делать?
– Думаю, ты должна решать проблемы по мере их поступления.
– У меня нет времени на любовные дела. Я должна бороться со своими врагами.
– Ну, для решения проблем, связанных с Гэмелом, требуется совсем немного времени – ровно столько, сколько нужно, чтобы преклонить колени перед священником.
– Вы хотите, чтобы я вышла за него замуж? Что это решит? Я же только что рассказала вам, в каком замешательстве нахожусь.
– О, я это очень хорошо понимаю. Мой брак с Уильямом поначалу был устроен по расчету. Нам пришлось пройти через многое, прежде чем мы обрели счастье.
– Ну, мой брак никто не устраивал, не считая Гэмела который пытается дотащить меня до алтаря.
Эдина похлопала Шайн по руке в тщетной попытке успокоить ее нарастающее возбуждение.
– Подумай, детка. Девушки благородного происхождения не всегда свободны в своем выборе, за них нередко решает родня. Но похоже, твой случай особый.
– Особый, – прошептала Шайн, сознавая, что леди Эдина говорит правду. – Мои родственники – убийцы.
– Это всего лишь подозрения, которые еще нужно доказать. Нам потребуется время, чтобы разоблачить их злодеяния. И пока мы этого не сделаем, по закону ты принадлежишь своей родне. Даже с учетом того, что ты о ней рассказала.
– Но какое это имеет значение, если они не могут добраться до меня? Вряд ли закон им поможет.
– Все может случиться, детка. Конечно, мы будем прятать и защищать тебя. Но лорд и леди Броуди весьма искусны в своих интригах. Им нет равных в выведывании чужих секретов и затыкании ртов тем, кто знает об их грехах и преступлениях. Кроме того, они обладают такими влиятельными связями, о которых мы, возможно, даже не подозреваем. Закон дает им право, позволяющее делать с тобой все, что им заблагорассудится. Если они обнаружат, что ты жива и что у них есть все права, они ими непременно воспользуются.
– В таком случае я должна уехать отсюда.
– И провести еще шесть лет, прячась от каждой тени? Тебе представился шанс исполнить свою клятву. Хватит спасаться бегством. Пора остановиться и принять бой. Тем более что есть способ избежать угрозы, о которой мы только что говорили, выйдя замуж за Гэмела.
– А чем это мне поможет? – спросила Шайн, чувствуя себя настолько загнанной в угол, что ей стало трудно дышать.
– Не будь ты так расстроена, у тебя хватило бы ума ответить на этот вопрос самой. Девушка перестает быть собственностью своей семьи, когда выходит замуж.
– И становится собственностью мужа, – закончила Шайн. – Вы уверены, что подобный поворот остановит Броуди? Ведь брак будет заключен без их участия и согласия. Арабел и Малис просто откажутся признавать его и потребуют моего возвращения домой.
