Элизабет Бикон - Граф-затворник
– Скоро буду, – со слабой улыбкой откликнулась Персефона.
– Я полагаю, что ты со временем пришла бы к тому же, даже если бы Корисанда и не вмешалась. Она всегда завидовала тебе, моя дорогая, и не могла устоять перед возможностью убрать тебя с дороги, да еще со скандалом. Сомневаюсь, что она понимает, как внимательно теперь будут за ней приглядывать Джек, Маркус и твой Алекс. Она бы не выглядела и вполовину такой самодовольной, если бы у нее хватало ума понять: именно из-за ее вмешательства так скоро состоится ваша свадьба.
– Мне нет смысла ей мстить, – сказала Персефона и поняла, что действительно так считает. Да, она никогда не выбрала бы себе мужа подобным способом, но едва ли она могла найти кого-то более подходящего, чем мужчина, за которого она сейчас собиралась замуж. – Мы с лордом Калверкоумом вполне поладим, и это само по себе будет ей как нож в сердце. Она-то ведь, судя по всему, не способна ни с кем ужиться больше недели.
– Мне очень хочется, чтобы твоя жизнь в браке была бы несколько лучше, чем просто «вполне поладим», – мягко произнесла мать, и Персефона осознала: мощная фигура Алекса перед ней расплывается, глаза заволокло слезами.
Сморгнув слезы, она приказала себе не быть гусыней и вспомнила, какой… почти любимой она чувствовала себя прошлой ночью. Это было настолько поразительно, что она не могла дождаться момента, когда испытает это во всей полноте, как настоящие любовники. Ей не терпелось устроить свадьбу и все прочее, чтобы поскорее оказаться в брачной постели. И если Александр готов сделать ее настоящей женой, она будет только счастлива и не станет задумываться о чем-то лучшем.
– О любви в браке я потом подумаю, – ответила Персефона, стараясь уверенно смотреть в будущее. Она сделает все возможное, чтобы они оба жили счастливо. Было бы настоящим преступлением упустить такой шанс. – Уверена, жизнь леди Калверкоум сложится замечательно. Во всяком случае, как только Александр привыкнет делиться со мной своими заботами, мыслями и хоть немного своими чувствами. У меня в голове не укладывается, как семья могла так равнодушно с ним обращаться! Как они могли не ценить столь прекрасного, благородного и доброго человека, каким он был с ними? Отец и брат вели себя настолько бессердечно, что он отправился в Индию, только бы не видеть их до своего совершеннолетия и вступления в права наследства своего деда!
– Бессердечным и недалеким людям свойственна ненависть к тем, кто противоположен им по душевным качествам, особенно если они видятся каждый день. Для Уолтера и Фарранта маленький Алекс всегда был вечным примером того, кем им быть не суждено. Он унаследовал от своего деда целостную натуру и абсолютную целеустремленность, а от матери – страстность и то, что называется поэтичной душой. Конечно, ужасно, что его мать отказалась от него из-за подобной души, это своего рода предательство. От Фортинов он взял очень мало, разве что высокий рост и синие отцовские глаза. Только представь, как это раздражало Фарранта. Он видел: младший брат растет, превращаясь в прекрасного юношу, похожего на греческого бога Аполлона. Было ясно: он способен достичь гораздо больше любого Фортина.
Мать и дочь непринужденно наблюдали за веселой рыбалкой. Если поначалу Персефона и сомневалась, что ее сестренки смогут поладить с совершенно незнакомым им человеком, то сейчас отчетливо увидела – они уже приняли его в качестве будущего родственника. Немного завидуя маленьким сестрам оттого, что сейчас они интереснее для него, чем она, Персефона отвела взгляд от резвящихся сестер на берегу и посмотрела на мать в надежде на дополнительные сведения о своем женихе.
– Похоже, Фаррант Фортин не был одарен приятной внешностью? – забросила она удочку.
– Да, и поэтому ничего удивительного, что он так ненавидел своего младшего брата. Фаррант по своей натуре был человеком недобрым и всегда с радостью обвинял Алекса в своих грехах и промахах. Я понимаю, почему старый лорд Трегарон так часто приглашал мальчика к себе, но, когда он умер, это обстоятельство еще сильнее осложнило Алексу жизнь. Ему пришлось жить с отцом, который завидовал его будущему наследству, а брат шел на все, чтобы его обобрать. Я часто задавалась вопросами: что Элайсин Лин могла найти в этом мужчине, почему так настойчиво стремилась за него замуж? Ее не остановили ни возражения отца, ни здравые отговоры подруг. И Уолтер Фортин оказался точно таким ужасным человеком, каким его все представляли. Я иногда думала: может, она бежала, потому что он бил ее или даже делал что-то похуже.
– Но как же тогда она могла оставить сына с таким отцом?
– Едва ли он бил мальчика, даже несмотря на его изумительную внешность. Это трудно было бы скрыть. Но зачем она обрекла маленького сына на такую горькую и суровую жизнь?
– Бедный Алекс! – произнесла Персефона, пристально наблюдая за каждым его движением, словно не в силах оторвать глаз. – Безразличный отец, злобный брат… это уже само по себе не сладко, но тут еще и предательство матери.
– Они произвели на свет дитя, намного прекраснее по характеру, чем того заслуживали. А сейчас общество весьма рьяно заклеймило Александра разбойником с большой дороги из-за его шрамов, – ответила леди Сиборн, наблюдая, как будущий зять мягко направляет неуклюжие попытки Пенелопы забросить удочку и одновременно приглядывает за Хелен, которая привычно резкими движениями старательно зарисовывала всю сценку в альбом.
– Он совсем не разбойник! – Персефона с таким жаром кинулась на защиту Александра, что становилось ясно: она в него по уши влюблена. Девушка покраснела под понимающим взглядом матери, и та скрыла свою улыбку.
– О, я полагаю, кое-что разбойничье в нем все-таки есть, дорогая, – с нежностью возразила леди Сиборн и засмеялась при виде смущения на лице дочери.
Персефона устремила взгляд на мужчину на берегу озера и, должно быть, заметила: ее волк в человеческом обличье мало напоминает прекрасного благородного рыцаря, и сильно – очень опасного хищника.
– Возможно, ты и права, – с улыбкой ответила Персефона.
– Конечно права. Я же твоя мать, – с довольным видом ответила та.
Утвердившись в своем проницательном могуществе, леди Мелисса Сиборн позволила младшим дочерям свободно развлекаться и занялась мысленным планированием прекрасной свадьбы осенью. Персефона от усталости задремала в мягком уютном шезлонге. Пенелопа и Хелен совсем перестали трепетать перед впечатляющей внешностью Алекса с нескрываемыми следами прошлого на его лице.
«Да, все идет намного лучше, чем я смела надеяться, – решила леди Мелисса, оглядываясь на прошедший день. – Тогда в июне Александр и Персефона беспрестанно награждали друг друга ненавидящими взглядами. Теперь надо только, чтобы Ричард вернулся домой, а Маркус перестал метаться между любовницами и куролесить с отнюдь не респектабельными друзьями, пусть угомонится, найдет свое место в жизни и будет счастлив. Больше мне и не нужно».
