Чужая жена. Пари для графа (СИ) - Байм Елена

Представиться своим именем мне не хватило храбрости. Я назвалась Кларитой, дочерью Управляющего поместьем, мол приехала сообщить, что дела наладились и привезла лекарств. За три недели, проведенные вместе, мы успели подружиться и многое друг о друге узнать.

Один раз Грег завел разговор о хозяйке поместья, костеря меня последними словами как злобную, расчетливую негодницу, не удосужившуюся поинтересоваться мужем. Я молчала, не в силах поднять головы. Что я могла ответить? Мне бы самой разобраться, для начала.

Неделю я неустанно ухаживала за ставшим таким родным мужем, каждое утро вознося молитвы о его здоровье. Лихорадка отступила. Рана на ноге начала по-тихоньку затягиваться. Раненого Алекса не сразу смогли оттащить с поля боя, из-за чего рана нагноилась, и лекарь переживал, что не сохранит ногу. Для меня главным было, чтобы муж выжил, а с остальным разберемся.

К середине второй недели Алекс ненадолго пришел в себя, и мне пришлось спрятать лицо за медицинской маской. Я сделала это импульсивно, сама не знаю почему, видимо разволновалась. А потом просто не хватило сил признаться. Пусть считает, что за ним ухаживает дочь Управляющего.

Следующие шесть дней пролетели незаметно. Я обрабатывала его раны, делала перевязки, обтирала тело, чтобы не образовались пролежи, разминала мышцы рук. Алекс был еще слишком слаб. Много спал, в периоды пробуждения молча смотрел в потолок, совершенно не реагируя ни на кого, на меня в том числе.

Сегодня Вил проговорился, что я прислуга из графского Поместья. Муж сразу оживился, приподнялся на локтях, внимательно всмотрелся в мое лицо и, облизав сухие потрескавшиеся губы, хрипло произнес:

- Эмма… моя жена… нашлась?

Я кивнула.

- В порядке?

Кивнула вновь. Алекс без сил упал на кровать и закрыл глаза. Казалось, этот вопрос отнял все его силы.

- Спасибо. – еле слышно прошептал он, и я так и не поняла, кого он благодарил.

Вечером при выходе меня поджидал Главный лекарь. Он сообщил, что завтра утром приезжает проверка, будут высокопоставленные лица, приближенные к Императору. Поэтому как не прискорбно, но мне нужно срочно покинуть их деревню, иначе за это грубое нарушение грозит наказание, как мне, так и ему. Я хотела было пойти и записаться в сестры милосердия, чтобы на законных правах остаться рядом с Алексом, но это было не так просто. Понадобится, минимум, месяц, чтобы получить все разрешения.

Главный лекарь меня заверил, что жизни Алекса ничего более не угрожает. Ногу ему сохранят, благодаря мне запас лекарств восполнен, так что скорее всего через месяц – два следует ждать его домой.

- Я лично напишу прошение Императору, чтобы капитана Бреннона комиссовали. – глубоко вздохнув, сказал этот грустный пожилой мужчина в нелепых очках и белом халате. – Это ведь не первая его контузия. А с такой ногой года два-три нельзя будет ездить в седле и долго ходить. И скорее всего у него сохранится хромота на всю жизнь.

Я благодарно кивнула и в искреннем порыве обняла лекаря.

- Спасибо, что спасли его… Можно я с ним попрощаюсь?

- Ступай.

- И прошу, не говорите ему, что я приезжала. Я представилась ему служанкой, Клоритой.

Лекарь удивленно посмотрел на меня, но кивнул.

- Ступай, ступай, времени осталось мало…

Тихонько забежав внутрь, стараясь не шуметь и не будить ребят, я осторожно протиснулась между рядами больных и опустилась на колени перед кроватью спящего мужа. Запоздало вспомнив, что оставила маску на входе, я всмотрелась в лицо. Алекс спал. Я выдохнула и тихо – тихо прошептала.

- Лекарь сказал, ты поправишься… я рада за тебя… прошу, не возвращайся туда, в ад… ты мне очень нужен… я буду тебя ждать …

Нежно поцеловав мужа в лоб, я смахнула предательски соскользнувшую слезинку и резво выпрямившись, побежала прочь, боясь обернуться, поскольку сил уйти тогда точно не будет.

***

Капитана война научила быть предельно внимательным и прислушиваться к каждому шороху. Заметив странное движение, он закрыл глаза, пытаясь предугадать следующие шаги вошедшего. И крайне удивился, когда понял, что девушка, а это точно была она из-за легкости шагов, остановилась и опустилась возле него.

Он сразу понял, что это была неразговорчивая сестра милосердия, с таким усердием и терпением ухаживающая за ним. Он не привык, чтобы посторонний человек его обмывал, протирал, убирал нечистоты, обрабатывал раны, а тем более такая милая хрупкая девушка, как эта Кларита, не боящаяся его, такого жалкого и убогого. И словно завороженный он каждое утро ждал ее прихода, ждал, когда она поставит в воду очередную ветку сирени, пытаясь сделать уютным быт раненых солдат.

Алекс был несказанно рад, узнав от нее, что его жена жива и с ней ничего не случилось. Но почему-то Кларита предпочитала с ним молчать и не обсуждать Хозяйку. Но он и не настаивал, главное, что жива. А показываться ей на глаза он не собирался, тем более когда стал практически калекой. Он твердо решил встретить свой конец здесь, на поле боя, оставив жену вдовой.

- Лекарь сказал, ты поправишься… я рада за тебя… прошу, не возвращайся туда, в ад… ты мне очень нужен… я буду тебя ждать …

Эти простые слова, словно молния пронзили его тело. Впервые он почувствовал, что нужен кому-то, и осознание этого горячей патокой медленно разливалось по венам. Он понимал, что никогда не полюбит Клариту, так как его сердце навсегда принадлежит другой женщине, его жене, и этого не изменить. Но в благодарность за помощь, за подаренное стремление жить, он намерился разыскать ее и попросить ее руки. Освободив свою любимую жену от навязанного брака.

Почувствовав нежный поцелуй, Алекс секунду помедлил, наслаждаясь моментом, и открыл глаза. Но было поздно. Кларита быстро удалялась, так ни разу не обернувшись…

На следующее утро она не появилась. Терзаемый плохим предчувствием, Алекс позвал лекаря. От него он узнал, что к ним пожаловала проверка, и девушка была вынуждена уехать, так как она не было сестрой милосердия, а ухаживала за ранеными по своей доброй воле.

Алекс был крайне удивлен и озадачен. Получалось, Кларита сама сделал выбор и выбрала его, но почему? Может быть они ранее были знакомы? Сколько ей лет? Двадцать, двадцать пять?! Как ни силился он ее вспомнить, не мог. Помнится его Управляющий сбежал, возможно, это дочь нового Управляющего, нанятого Эммой.

Капитан сильно жалел, что не рассмотрел ранее девушку и как следует не расспросил о ее семье. Но ничего, надо только подняться на ноги, и он обязательно ее найдет, обязательно!

42. Эмма Бреннон

На обратном пути удалось нанять экипаж, небольшую повозку, но все лучше, чем ехать до ближайшего города на телеге. Рассеянно посматривая в окно, Эмма вспоминала единственные несколько слов, сказанных Алексом. Неужели и впрямь она заняла первое место в его сердце?!

Скажи кто ранее, никогда бы не поверила, что этот легкомысленный повеса может остепениться и измениться. Но глядя на его изможденное лицо, очерчивая многочисленные шрамы на спине и руках, Эмма не могла даже представить, что прежний Алекс и капитан – это один и тот же человек. Все в нем кардинально переменилось. От былого надменного весельчака и шутника не осталось и следа. Серьезный суровый молчаливый капитан – вот его новое лицо.

Задумавшись над причинами, так резко повлиявшими на перемену характера, Эмма достала бумагу и принялась писать письмо. Не зная, с чего начать, она стала описывать его родовое поместье, изумительный вид из окна на чудесный сад, запах сладких булочек с корицей из столовой, громкое пение соловьев ранним утром, что его любимица Грета ощетинилась, и теперь у нее трое здоровеньких и шустрых щенят.

Исписав полностью лист, Эмма не заметила, как уснула. Ей снился мрачный лес, поднимающийся от земли густой плотный туман, а вдалеке среди черных стволов вековых деревьев виднелся слабый силуэт капитана.

- Алекс, Алекс … - в отчаянии звала она его.