Кимберли Логан - Поцелуй во мраке
– Я ценю ваше гостеприимство. И обещаю не распускать руки...
Озорные огоньки, вспыхнувшие в глубине его глаз, заставили виконтессу покраснеть до корней волос. Она опустила голову и стала поправлять складки на юбке.
– Да, разумеется... сэр...
В коридоре появилась миссис Годфри, и Дейрдре бросила на нее благодарный взгляд.
– Миссис Годфри, будьте так любезны, попросите кого-нибудь из горничных приготовить комнату для гостей. Лорд Эллингтон остается у нас сегодня на ночь.
Домоправительница удивленно вскинула глаза на хозяйку, затем ее изумленный взгляд скользнул на графа.
– Он остается здесь, миледи?
– Да, именно это я и сказала.
– Но...
– Миссис Годфри, прошу вас.
Служанка поджала губы:
– Да, миледи.
Наградив Тристана испепеляющим взглядом, она прошествовала к лестнице. Седые кудри на ее голове, казалось, недовольно ощетинились.
Стараясь как-то разрядить накалившуюся атмосферу, Дейрдре сняла плащ, повесила его на вешалку и сказала:
– Прошу вас, чувствуйте себя как дома. Проходите в гостиную, милорд. Мне нужно кое-что еще сделать, и с вашего разрешения я покину вас. Сейчас вернется миссис Годфри и проводит вас в вашу комнату.
– Разумеется. И вот еще что... Если вы не станете возражать, то я отправлю одного из ваших лакеев с запиской к себе домой. Пусть мой дворецкий знает, где я нахожусь. На случай, если я вдруг ему понадоблюсь.
– Конечно, я пошлю к вам кого-нибудь прямо сейчас. А теперь мне нужно идти... – Дейрдре повернулась и направилась к лестнице, но Тристан вдруг окликнул ее:
– Одну минутку, миледи.
Остановившись на первой ступеньке, виконтесса обернулась к гостю. Ее пальцы с силой впились в перила.
Граф поднялся и быстро подошел к Дейрдре. Его движения отличались легкостью и изяществом, что с трудом можно было заподозрить, глядя на его большое, крепкое тело. Тристан остановился напротив виконтессы и пристально посмотрел ей в глаза. Этот взгляд снова привел ее в волнение.
– Похоже, я опять должен извиниться перед вами. – Его дыхание коснулось ее щеки. – Я просто несносно вел себя, прошу простить меня.
Он извинялся за то, что поцеловал ее? Дейрдре вдруг почувствовала нечто вроде разочарования. Она попыталась отогнать эти мысли.
– Не беспокойтесь, милорд, мне приходилось делать это и раньше. Я имею в виду: вы не первый, кто целовал меня.
– Вы не поняли меня, Дейрдре. – Ее имя в его устах прозвучало как нежное мурлыканье, один уголок его рта чуть приподнялся вверх, придавая Тристану сходство со змеем-искусителем. – Я прошу простить меня за то, что грубо отозвался о вашем бывшем муже. У меня нет права осуждать кого-либо, особенно если учесть, что я ничего не знаю об этом человеке. – Он наклонился еще ближе к ней и прошептал: – Зачем бы мне извиняться за поцелуй, который доставил мне такое удовольствие?
Дейрдре замерла, не в силах оторвать взгляд от его восхищенных глаз, полных страсти. Наконец она отвернулась и стала медленно подниматься по лестнице.
Прошел уже целый час, с тех пор как они расстались. Но Дейрдре так и не легла в постель, она продолжала мерить шагами спальню.
«Господи, как я умудрилась запутаться в этом ужасном клубке из неразрешимых проблем?» – с тоской думала Дейрдре. Она всего лишь хотела объяснить Тристану, какие обстоятельства много лет назад толкнули ее на преступный путь. И кажется, ей удалось достучаться до его сердца, она видела в его глазах понимание и сочувствие.
А потом он стал целовать ее.
Наглец! Она металась возле своей кровати, не в силах успокоиться. Пригласил сам себя остаться в ее доме на ночь, а потом еще стал самым бессовестным образом флиртовать с ней. Хочет сразу же прочитать сообщение от Дэна... Но ведь, возможно, письма придется ждать несколько дней.
Одна лишь мысль о том, что Тристан сейчас находится в ее доме, под одной с ней крышей, заставляла сердце Дейрдре биться учащенно. Она ощущала, как внутри ее нарастает страх. Ведь чем дольше он остается здесь, с ней, тем больше вероятность того, что он в конце концов узнает о ее тщательно оберегаемом секрете. Но ей было слишком трудно противиться тому почти физически ощущаемому притяжению, которое возникало между ними всякий раз, когда они оказывались рядом. Эта связь усиливалась с каждой минутой и приводила Дейрдре в смятение. Но поддаваться его чарам ей было нельзя.
К сожалению, Тристан считал по-другому. Похоже, он не видел в возникшей между ними связи ничего плохого и не пытался скрывать свои чувства. Его взгляд продолжал преследовать Дейрдре, не отпускал, манил. Он таил в себе и опасность, и обещание райского наслаждения.
«Мне нельзя поддаваться его чарам», – в отчаянии уговаривала себя леди Родерби. Но что сделано, то сделано, и нет смысла об этом сожалеть. И пусть он остается в ее доме, если считает это необходимым, но ведь существуют определенные правила, и их нужно соблюдать. Прежде всего, больше никаких взглядов и поцелуев, которые заставляют ее тело ныть от желания и лишают ее сна. Ему придется вести себя как джентльмен. Да, она родилась в трущобах, но это вовсе не означает, что она ляжет в постель к любому.
Все это она объяснит ему. Прямо сейчас.
Дейрдре бросила взгляд на стену. За ней располагалась комната для гостей. Время от времени можно было слышать тихие шаги, иногда поскрипывала мебель. Очевидно, лорд Эллингтон не спит. И она может прямо сейчас все сказать ему, расставить все точки над.
Проведя часа два без сна и измучившись от путаницы мыслей, Дейрдре накинула халат, тщательно завязала пояс. Затем открыла дверь спальни и вышла в коридор.
Было тихо, все в доме уже давно спали. Виконтесса неслышно подошла к двери комнаты для гостей и постучала. Резко, настойчиво. Не дожидаясь ответа, распахнула дверь и вошла внутрь.
В комнате царил полумрак, единственным источником света был огонь в камине. Сначала Дейрдре ничего не могла разглядеть, но потом вдруг увидела большую колеблющуюся тень и фигуру графа в кресле у камина. Он поднялся ей навстречу.
Ее тело задрожало, словно в горячке, мысли забегали с лихорадочной скоростью, все те умные и правильные фразы, которые она заготовила, вдруг куда-то испарились из ее головы. Она была в состоянии только смотреть на его прекрасное, наполовину обнаженное тело. На Тристане были лишь небрежно завязанные на бедрах бриджи.
Господи, как он красив! Его гладкая, мраморная кожа, подкрашенная отблесками огня в камине, приобрела приятный теплый золотистый оттенок, а узкие, плотно облегающие бедра бриджи совершенно не оставляли пространства для воображения. Они подчеркивали с педантичной точностью все физиологические выпуклости и впадины нижней половины его тела.
