Бонни Винн - Безрассудные сердца
Быстро расстегнув пуговицы на ее бриджах, он спустил их ниже колен, проводя руками по шелковистой коже вдоль изгибов талии и бедер. Затем поискал треугольник золотистых кудрей. Его руки нашли это влажное жаркое место с такой стремительностью, что оба одновременно судорожно вздохнули. Бойд расправил нежные складки, не встречая сопротивления, только чувствуя ответную дрожь.
Вложив длинный палец вовнутрь, он нашел ее лоно влажным и ожидающим.
— Да, Бойд, — прошептала она, а его пальцы продолжали свою магию.
Чувства, испытываемые ею, оказались гораздо сильнее, чем можно было представить. Все правила приличия забылись под его руками, продолжавшими двигаться по ее телу. Где-то в глубине сознания шевельнулась мысль, что следовало бы запротестовать, но Абигейль не в силах была произнести ни слова возражения. С болезненным нетерпением она ожидала момента полной близости, чувствуя, как влага желания пропитывает ее, и зная, что только он сможет Погасить пожар ее страсти.
Под давлением его рук, продолжавших прижимать ее к себе, она изогнулась дугой. С уверенностью, ясно говорившей о его нетерпении, Бойд водил подушечкой большого пальца по кругу, пока не нашел вибрирующую точку удовольствия, и у нее перехватило дыхание. Она повернулась, подлаживаясь к его прикосновениям.
Его пальцы продолжали свои движения внутри ее, двигаясь внутрь и наружу, давая ясное представление о том, что он намеревался сделать. Чувствуя, что она находится на грани удовольствия, он не отстранился, а, наоборот, сунул свои пальцы еще глубже, пока она не вскрикнула.
Издали раздались звуки ревущего стада коров, смешавшиеся с ее страстным выкриком. В его сознание ворвалось непрошеное понимание того, что поблизости погонщики разбивают лагерь.
Несмотря на свое желание и намерение, Бойд понял, что продолжать следовать зову любви не стоит. Больше всего на свете желая сейчас удовлетворить ее и свою страсть, вложить частицу своей плоти в ее плоть, он понимал, что им придется подождать, как бы ни кричали от боли его тело и душа.
Отстранив от себя Абигейль, он увидел в ее глазах искру, но не мог понять — искру облегчения или искру сожаления.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
На сильно пересеченной местности Абигейль приходилось очень трудно. Бойд предупреждал ее, что переход по этому участку пути будет намного труднее всего того, с чем им пришлось сталкиваться прежде. Он был прав.
Высоченные гранитные стены поднимались из земли вверх чуть ли не на высоту вершин окружающих их гор. Глубокие обрывистые ущелья, по краям обрамленные соснами, выглядели бездонными пропастями. Ветер свистел в скалах и глубоких расщелинах, смешиваясь с шумом стада и создавая неземную симфонию. Бойд попридержал коня, идущего впереди Абигейль, и поравнялся с ней. Лицо его было суровым.
— Держись крепко, Абигейль. Если ты упадешь, когда мы начнем проходить через перевал, будет совсем не весело.
Их взгляды встретились, и она поняла, что Бойд хотел сказать гораздо больше. Вспыхнувшее воспоминание о его пальцах, скользивших внутри нее, доводящих ее до состояния, близкого к экстазу, вызвало резкий прилив крови к щекам. По его вдруг потемневшим глазам Абигейль догадалась, что и он вспомнил этот момент. Им еще о многом предстояло поговорить, но она уже знала, что то, что произошло между ними, не было простой вспышкой страсти. И это сильно пугало ее. Оба понимали, что большего между ними быть не должно.
Голос Бойда прозвучал строго. Он решительно старался не вспоминать о вчерашних событиях.
— Падение может погубить тебя. На перевале не будет места, чтобы отскочить в сторону с пути несущегося стада.
Поддавшись страху, Абигейль с трудом проговорила:
— Я буду осторожна. — Ей снова безумно захотелось оказаться у себя дома, на ранчо, в полной безопасности.
«Бойд, как всегда, прав», — подумала она и чуть не произнесла эти слова, ставшие для нее своего рода заклинанием, вслух.
Абигейль была новичком, и на нее не были возложены конкретные обязанности при переходе. Как у женщины, столь близкой к нему, их было еще меньше.
Бойд посмотрел вверх, оглядывая небо в горизонте и избегая ее взгляда.
— Не нравится мне, как оно выглядит.
Абигейль попыталась проследить за его взглядом, но ничего не увидела кроме бескрайнего лазурного неба.
— Ты думаешь, что может начаться буря?
Он машинально провел рукой по своему бедру.
— Не знаю, я просто иногда чувствую такие вещи. Чертовски хотелось бы ошибиться.
— Что будет, если разразится буря?
— Скот может испугаться и понестись, стать неуправляемым.
— Это, видимо, очень опасно?
— Я постараюсь находиться поблизости, а ты будь предельно внимательна. — Бойд выглядел весьма озабоченным. Он развернул коня и присоединился к погонщикам.
Абигейль посмотрела на движущихся животных. Прошло почти полчаса, а конца стада еще не было видно. С каждым мгновением ее тревога росла. Не в состоянии укротить возбуждение, она решила спросить, какое место выбрать при переходе через перевал, пришпорила лошадь и поскакала к Бойду — тот уже был во главе стада. Когда она подъехала к нему, он разговаривал с одним из погонщиков. Разговор велся на повышенных тонах. Послушав несколько минут, Абигейль поняла, что погонщик не выполнял порученную ему работу должным образом.
— Второй раз, Карутерс, я повторять не буду. Мы не потерпим такого проступка на ранчо Трипл-Кросс.
Карутерс угрюмо молчал.
— Никакой расхлябанности во время дежурства быть не должно. Здесь на каждого падает равная доля трудностей.
Абигейль посмотрела на обоих мужчин и вдруг решила вмешаться. Однажды она уже провалила аналогичный экзамен.
— Вы уволены, мистер Карутерс.
Оба мужчины с недоверием повернули головы в ее сторону.
— Можете получить расчет у бухгалтера на ранчо, — добавила она.
— Вы оба пожалеете об этом, — пообещал Карутерс, нахлобучил шляпу поглубже на голову, внимательно посмотрел на них, вскочил в седло, пришпорил лошадь с места в галоп и исчез за гребнем холма.
— Какого черта ты это сделала? — потребовал ответа Бойд.
Улыбка тронула ее губы.
— Так было на ранчо. Когда работник лодырничал, ты его увольнял.
— Да, но не в момент, когда перегон скота не завершен и каждая пара рук нужна позарез. Карутерс неплохо справился бы. Мне следовало только присматривать за ним. Единственная оплошность не означает, что человека надо увольнять. Из-за твоего неумного решения в нашей команде погонщиков теперь не хватает одного человека, причем перед самым опасным участком перегона. Мало того, что присмотр за тобой, как за малым ребенком, требует дополнительного человека, так ты еще сократила на одного число погонщиков. И, кстати, поставила под угрозу провала весь перегон!
