Элизабет Хойт - Принц-леопард
– Пусть будет там не позже, чем через час. Или тебе не поздоровится.
Гарри закрыл дверь.
Повернувшись, он увидел леди Джорджину, испуганно выглядывающую из спальни. Волосы ее рассыпались по плечам, а вместо халата она завернулась в простыню.
– Кто это был? – спросила она сиплым спросонья голосом.
Гарри очень пожалел, что не может сейчас взять ее на руки и отнести обратно в спальню, где она забудет о возможных проблемах.
Он поставил заварочный чайник обратно на полку и ответил:
– Твой брат.
Вот уж с кем не хотелось встречаться после ночи любви, так это с братом. Джордж нервно теребила ленты на платье, пока Тигли заканчивала ее прическу.
– Вот, госпожа. Так же безупречны, как и всегда. Спасибо, что хоть Тигли ее не осуждает.
Но зато она ее жалеет! Неужели все уже знают, где она провела ночь? Надо было соблюдать осторожность и не оставаться там до утра. Джордж вздохнула и всерьез задумалась, не сослаться ли ей на головную боль. Но попробуй обмануть Тони. Конечно, он не станет силой вытаскивать ее отсюда, чтобы устроить допрос. Но будет тут как тут, едва она высунет нос из своей комнаты. Лучше уж сразу пойти к нему.
Она расправила плечи и стала спускаться вниз по лестнице с таким видом, будто собирается войти в клетку со львом. Гриве открыл перед ней дверь в утреннюю комнату, и она поймала на себе сочувствующий взгляд.
Тони стоял у камина и смотрел на огонь. К завтраку он, похоже, не притрагивался. Как же он похож на отца! Высокий, угловатый, с тонким носом, резко очерченными скулами и тяжелыми бровями. Лишь рыже-каштановые волосы он унаследовал от матери. И конечно, он гораздо добрее отца.
Обычно.
Джордж отметила, что Вайолетт в комнате нет. Это подозрительно. Кажется, Джордж догадывалась, почему сестра прячется. Но этой вредной девчонкой она займется позже.
– Доброе утро, Тони, – проговорила Джордж; и подошла к буфету. Ага, копченый лосось. Значит, даже повар и тот в курсе. Она наложила себе полную тарелку. Надо подкрепиться перед тяжелым разговором.
– Джордж, – ледяным голосом начал Тони. Потом вдруг быстро подошел к двери и распахнул ее, застигнув врасплох двух лакеев. – Вы нам не понадобитесь. Проследите, чтобы нас не беспокоили.
– Хорошо, господин граф, – ответили те с поклоном. Тони закрыл дверь и поправил на себе жилет.
Джордж закатила глаза. И когда ее брат успел стать таким щепетильным в отношении своего внешнего вида? Наверное, он репетирует по ночам перед зеркалом.
– Будешь завтракать? – спросила она, садясь за стол. – Повар приготовил чудесный лосось.
Тони не ответил на ее любезность.
– О чем ты думала? – сурово спросил он.
– Ну, если тебе действительно интересно, я вообще не думала, – ответила она и сделала глоток чая. – По крайней мере, после первых поцелуев. Он замечательно целуется.
– Джордж!
– Если ты не хочешь слышать правду, тогда зачем спрашиваешь?
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Не надо молоть чепуху.
Джордж вздохнула и положила вилку. Лосось казался ей безвкусным.
– Какое тебе до этого дело?
– Как это, какое? Ты моя сестра. И ты не замужем.
– Я разве сую нос в твои дела? Расспрашиваю, с какими дамами ты встречаешься в Лондоне?
Тони скрестил руки на груди и посмотрел на нее сверху вниз.
– Мы говорим о разных вещах. И ты прекрасно это понимаешь.
– Да, – Джордж все-таки решила подцепить вилкой кусочек рыбы. – Возможно. Но это неправильно.
Он вздохнул и сел напротив нее.
– Наверное. Но мир так устроен. Мы не можем изменить законы общества. И это общество тебя осудит, моя дорогая.
Кажется, у нее задрожали губы.
– Вернемся в Лондон, – уже уговаривал Тони. – Забудем об этом инциденте. У меня есть джентльмены на примете, я тебе их представлю…
– Но я не лошадь себе выбираю! И не собираюсь менять гнедую на темно-рыжую.
– Почему? Почему ты не хочешь найти себе кого-нибудь из нашего круга? Выйти замуж, родить детей?
– Потому что, – чеканя слова, ответила Джордж, – я не хочу просто кого-нибудь. Я хочу его.
Тони ударил ладонью по столу так, что Джордж подпрыгнула. Он наклонился к ней через стол.
– А интересы семьи пусть катятся ко всем чертям? Ты ведь не такая. Подумай, какой пример ты подаешь Вайолетт. Ты что, хочешь, чтобы и она так поступила?
– Нет. Но я не хочу превращать свою жизнь в образец для подражания.
Тони поджал губы.
– И ты этого не хочешь, – продолжала Джордж с упреком. – Ну, неужели каждый раз, делая что-то, ты думаешь: «А хороший ли пример я подаю братьям?»
– Побойся бога! Дверь распахнулась.
Оба они с удивлением обернулись. Лицо Тони выражало недовольство.
– Я, кажется, сказал не пускать…
– Господин граф. Госпожа. – В комнату вошел Гарри и захлопнул дверь перед носом лакеев.
Тони встал из-за стола. Он был выше мистера Пая на полголовы, но Гарри это не смущало.
– Вы в порядке, госпожа? – обратился Гарри к Джордж, не отрывая взгляда от Тони.
– Да, спасибо, Гарри. – Еще утром она заверила его, что Тони никогда не причинит ей вреда, и все же он решил проверить. – Будете лосось?
Гарри хотел, было ответить, но Тони опередил его:
– Вы нам не нужны. Можете идти.
– Тони! – задохнулась Джордж.
– Господин граф, – Гарри поклонился одной головой. Его лицо оставалось непроницаемым.
Казалось, сердце Джордж разбилось на мелкие кусочки. Это неправильно. Она остановит его, но Гарри уже шел к выходу.
Только что ее любовника выпроводили из комнаты, как обычного слугу.
Ничто так не унижает мужчину, как неспособность защитить свою женщину. Гарри схватил шляпу и сюртук и зашагал к конюшне, оставляя каблуками глубокие следы на дорожке, посыпанной гравием. Но разве леди Джорджина его женщина? Ни по закону, ни по правилам общественной морали она ему не принадлежала. Она лишь позволила ему заняться с ней любовью. Один раз.
Может быть, другого раза и не будет.
Для нее это был первый опыт. Она ощущала боль. Правда, сначала он доставил ей удовольствие. Но достаточно ли этого, чтобы забыть боль, которая за этим последовала? Знает ли она, что больно бывает только и первый раз? Даст ли она ему шанс показать, что потом его вторжение будет ей так же приятно?
Гарри выругался, поймав на себе подозрительный взгляд коневода, держащего под уздцы его кобылу. Он строго посмотрел на мальчика и взял у него поводья. Даже счастье прошедшей ночи не могло развеять его мрачное настроение. Особенно после этой сцены. Неважно, выше она по происхождению или ниже: он просто хотел снова быть с ней, и пусть весь мир летит в тартарары.
– Мистер Пай!
Гарри оглянулся. На ступеньках парадного входа стоял граф Мейтленд и махал ему рукой. Господи, ну что еще?
