Шарлотта Физерстоун - Скандальное обольщение
— Спи, — прошептал он, взяв ее за руку и укладывая на диван.
Она податливо приняла его объятия и не воспротивилась, когда он подвинул ее так, что голова и плечи оказались на его коленях. Ее шелковое одеяние разметалось по низкой кушетке. Отблески пламени скользили по атласному шелку, и в его неярком сиянии сиреневый цвет платья казался тускло-медным. Изабелла лежала на его коленях, теплая и нежная, с закрытыми глазами, приоткрыв розовые губы.
— Я останусь с тобой, Изабелла, и тени тебя не настигнут.
В то мгновение она уже крепко спала, и Блэк поддался искушению и осторожно поправил выбившийся из прически изящный локон. Волосы ее были мягкие, как шелк. Поглаживая пальцами золотые кудри, он смотрел, как они рассыпаются в его руках и опадают на обнаженные плечи.
Проведя указательным пальцем по ее плечам, Блэк обвел тонкие очертания изящных косточек, проследил маленькую впадинку ключицы. Кожа гладкая на ощупь, словно жемчужина, и такого же матового, обладающего приглушенным сиянием цвета. Невозможно подобрать слова, чтобы описать ее — мягкая, нежная, как свежие сливки. Блэк попытался представить, как он облизывает ее языком, пробует на вкус. Видит, как ее сочные губы приоткрываются, и с них слетает стон наслаждения.
О, как же он хотел услышать этот драгоценный звук, свидетельство ее разгорающейся страсти! Брать ее, заводить, распаляя все больше и больше, пока тихие вздохи не превратятся во всхлипы и протяжные стоны, завершающиеся желанным выкриком женского оргазма. И тогда он вознесет ее на вершину страсти, поможет раствориться в блаженной истоме, потом слегка отстранится, чтобы пожирать ее глазами, внимать наслаждению, которое доставил.
Изабелла должна быть прекрасной в своей страсти. Чувственной. И она будет принадлежать только ему. Он не собирается долго ждать, прежде чем овладеть ею. Каждая частичка его тела требовала, чтобы он защитил ее, предупреждала, что она в опасности, но в чем заключалась беда, Блэк не мог себе и представить. Кто способен желать ей зла? Граф привык доверять своим инстинктам. Они всегда служили ему верой и правдой. Стоило ему только раз оставить без внимания предчувствия, как случилась трагедия. Погибла женщина. Женщина, которую он должен был оберегать. Он больше не совершит подобной ошибки. Тем более по отношению к Изабелле.
Необходимо обязательно найти автора записки, защитить Изабеллу, сделать ее счастливой. Сегодня, после того как покинет ее, он отправится к Сассексу, и они вместе примутся за поиски «Дома Орфея», уже забросившего свои страшные сети, в которых запуталась Изабелла и, возможно, Люси.
Во времена его отца «Дом Орфея» представлял собой элитный оккультный клуб с тайными церемониями инициаций и скандальными оргиями, привлекательными пресыщенному и погруженному в вечный сплин лондонскому высшему свету. Блэк опасался того, что возрожденный клуб предлагает те же самые развлечения. Если Люси уже поддалась искушению, сколько пройдет времени, прежде чем Изабелла последует по стопам кузины? А что, если клуб связан с пропавшими реликвиями? Какая опасность угрожает обеим девушкам?
Не отрывая глаз от спящей Изабеллы, Блэк почувствовал стеснение в груди. Она так невинна, так боится темноты. Он обеспечит ее безопасность. Не позволит умереть. Белла не будет очередной жертвой всемогущего Угрюмого Жнеца. Никогда не станет еще одной Абигайль Ливингстон.
Окутанный хлопьями плотного дыма, мужчина, называющий себя Орфеем, откинулся на груду шелковых подушек, наслаждаясь плодами своего труда.
Его окружали многочисленные последователи, ученики, скучающие и пресыщенные, готовые расстаться с немалыми средствами, чтобы удостоиться права вступить в его клуб. «Дом Орфея»… Он улыбнулся, мысленно повторяя всю ту чушь, придуманную для богатых дураков. Самых настоящих глупцов. Однако за то, чтобы отведать экзотического декаданса — опиум и абсент, иллюзии, секс и таинственные, магические церемонии, поставленные и мастерски разыгранные им самим, — они платили ему, награждая звонкой монетой за возможность приобщиться к его упадническому, пресыщенному и развращенному миру. Миру, манившему тайной, затягивающему в свой оккультный темный омут. Гедонистический мир потворства любому, даже самому запретному капризу тех, кому уже давно было нечего хотеть. Грех и страсть, тьма и наслаждение, экстаз и власть.
Как же просто удалось ему добиться своих целей, того, в чем он столь отчаянно нуждался, — как любой человек, поднявшийся с самых грязных низов общества, — денег.
О, какой развращающий и отчаянный лондонский высший свет! Как чертовски охотно расставались все эти богатые лорды и нувориши со своими деньгами за один лишь глоток запретного удовольствия! И теперь они охотно являлись к нему каждую неделю, щедро платя за развлечения, за приобщение к извращению и греху.
Несмотря на заявленную анонимность, он знал каждого члена клуба, имена, титулы, склонности и пристрастия. Благодаря знакомству с ними он мог вращаться в свете, видеть и слышать своих врагов. Ибо «Дом Орфея» не просто тайное общество — его цели гораздо более зловещие, чем обещанные удовольствия.
Гладкий блестящий оникс, который он лелеял в своих ладонях, приятно холодил руки. Он слышал, как камень что-то нашептывает ему, словно одушевленное создание. Медальон стал теплым, вибрирующим. Мужчина обвел большим пальцем его овальные очертания, рельефные золотые письмена на древнееврейском языке.
Известно ли Братству Хранителей о пропаже реликвии? Человек улыбнулся, представив себе Блэка, Сассекса и Элинвика отчаянно рыщущих по всему городу в поисках своих бесценных артефактов. Пусть они придут, ибо в этом и заключалось его самое заветное желание. Возмездие. Уничтожение, полное истребление.
Пусть они придут …
— Время настало, Орфей.
Он отрывисто кивнул, вознаграждая прислугу. Этот человек уже очень давно находился у него в услужении, помогая Орфею проникнуть в Братство Хранителей через зеленоглазую кокетку, столь падкую на запретные удовольствия.
Поднявшись из своего темного угла, он нацепил позолоченную маску на лицо и стукнул посохом о мраморный пол. Все разговоры его приспешников быстро умолкли, в сгустившейся атмосфере раздавались лишь едва слышные звуки возбужденного дыхания. Еженедельные взносы уплачены, и собравшиеся любители запретного замерли в ожидании начала тайных ритуалов и запланированной на вечер очередной порции греховных наслаждений.
Воздев руки над головой, он повторил слова Орфея. Его ученики последовали за ним…
«Ты умер и рожден заново. О, трижды благословенный, ибо случилось это в тот же самый день. Передай Персефоне, что Орфей отпустил тебя».
![Стивен Кинг - Туман [= Мгла; Твари / The Mist]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
