Мэри Бэлоу - Немного скандальный
Фрея могла бы согласиться с его последними словами, если бы не видела обеих своих невесток.
– Пусть отец Евы простой горняк, но она получила отличное воспитание, у нее благородная душа и любящее сердце, – возразила она. – А главное – Эйдан ее обожает. А Джудит – настоящая леди, хотя отец ее обыкновенный сельский священник. Бабушка ее очень любит, я уж не говорю про Рэнналфа. Так что знатное происхождение, Вулф, это еще не все.
– Совершенно с тобой согласен, – проговорил он. – Зато ты, Фрея, выбрала себе подходящего жениха.
Фрея, готовая в споре доказывать свою правоту, ничего подобного не ожидала и подозрительно взглянула на брата.
– Хотя и несколько неожиданно, – прибавил он.
– Я и сама не думала, что так случится, – заметила она. – Маркиз сделал мне предложение, когда мы с ним на балу танцевали вальс, я ответила согласием, и мы решили пригласить всех знакомых, чтобы разделили с нами нашу радость.
– Вот как? – спокойно бросил Вулф, однако у Фреи почему-то мурашки пошли по коже. – То же самое, почти слово в слово, я услышал от Холлмера.
– Потому что так оно и есть, – сказала Фрея. – Послушай, Вулф, если ты приехал в Бат только для того, чтобы разыграть передо мной роль старшего брата и главу семьи и побранить меня за то, что я обручилась с маркизом, не испросив предварительно твоего на то дозволения, можешь отправляться домой. Я уже четыре года совершеннолетняя, и, кажется, ты должен быть просто счастлив выдать меня замуж, тем более за человека нашего круга.
– Что ж, естественно, уж лучше за маркиза, чем за лакея, – заметил Вулф. – Но я не могу не спросить тебя, Фрея, не подвигла ли тебя на это обручение женитьба Эйдана и Рэнналфа?
– Что? – довольно невежливо осведомилась Фрея, не донеся вилку с яйцом до рта.
– Как ты сама только что заметила, ты уже четыре года совершеннолетняя. В двадцать пять не слишком приятно оставаться незамужней. Быть может, именно поэтому ты согласилась на брак с маркизом?
– Нет! – порывисто воскликнула Фрея.
Хотя в том, что он только что сказал, есть доля истины, подумала она. Фрея не присутствовала на свадьбе Эйдана – о ней членам семьи стало известно лишь спустя несколько недель. А вот на свадьбе Рэнналфа и Джудит, состоявшейся незадолго до ее поездки в Бат, Фрея была и даже позавидовала новобрачным, решив положить конец своему незамужнему существованию и найти себе более-менее подходящую партию, пусть даже это будет граф Уиллетт.
Немного поколебавшись и поставив чашечку с кофе на стол, Вулфрик продолжал:
– От меня не укрылось, что объявление о твоей помолвке было сделано через два дня после рождения виконтессой Рейвенсберг сына и, насколько я помню, через день, после того как Морган сообщила тебе об этом событии. Возможно, в тот самый день, когда ты получила письмо.
– Если ты на что-то намекаешь, Вулф, нечего ходить вокруг да около! – воскликнула Фрея, когда он замолчал. – Ты считаешь, из-за того, что у Кита родился ребенок, я пребываю вне себя от отчаяния и жалости к себе? Думаешь, услышав эту новость, я бросилась в объятия первого встречного? Сделала маркизу предложение и попросила его объявить о помолвке? И все ради того, чтобы успокоить разбитое сердце? Нет, настолько я Кита Батлера не любила. – И, прищелкнув пальцами, добавила:
– И не настолько ненавидела его жену, виконтессу, и их сына. – Фрея решительно отправила в рот кусочек торта.
– Так значит, Фрея, ты выходишь замуж по любви? – спросил Вулфрик после короткой паузы.
Как она могла это отрицать после того, что только что сгоряча наговорила?
– Я его обожаю, а он обожает меня.
– Вот как? – бросил Вулфрик, не сводя с сестры своих непроницаемых глаз.
Наступило напряженное молчание. О Господи, что она наговорила, ужаснулась Фрея. Ведь если он ей поверит, что подумает о ней через несколько дней, когда помолвка будет расторгнута? А может быть, наоборот, пожалеет ее, решив, что жених ее бросил? Что ж, как бы то ни было, отступать некуда. Подавшись вперед и облокотившись грудью о стол, Фрея, весело сверкая глазами, обратилась к брату.
– Ты слышал о нашей первой стычке в Бате? Вернее, о двух стычках? Они тесно связаны между собой. Если не слышал, тебе наверняка кто-нибудь сегодня вечером расскажет. Так лучше уж я сделаю это сама.
Вулфрик слегка побледнел.
– У меня такое чувство, – проговорил он, – что мне об этом лучше не знать.
Рассмеявшись, Фрея поведала ему о встрече с маркизом Холлмером в Сидни-Гарденс, о том, как стукнула его по носу и как он не захотел ей рассказывать, что на самом деле произошло.
– Конечно, я тогда не знала, кто он такой, – добавила она, – а он не знал, кто я такая. Он никак не мог поверить, что я сестра герцога, поскольку гуляла по саду одна, без служанки.
– Все ясно, – сухо заметил Вулфрик. – Ты вела себя как обычно.
Не обращая внимания на его язвительный тон, Фрея в мельчайших подробностях описала сцену, произошедшую на следующее утро в бювете.
– Должен тебя похвалить, Фрея, – заметил Вулфрик. Голос его звучал устало. – Наверняка ты дала великосветскому обществу Бата пищи для разговоров на целую неделю. А когда ажиотаж немного поутих, вновь дала повод проявить интерес к своей персоне, неожиданно объявив о помолвке. Теперь, когда ты рассказала мне, как познакомилась с Холлмером, я понял, почему вы по уши влюбились друг в друга и приняли решение соединить свои жизни, пока танцевали тур вальса. – Вздохнув, он отложил в сторону нож с вилкой.
Интересно, что бы он сказал, опиши она ему свою первую встречу с маркизом по дороге в Бат, подумала Фрея.
– Значит, ты будешь счастлива в этом браке? – прервал ее размышления Вулфрик.
Иногда Вулфрик приоткрывал душу, давая заглянуть в нее. Своими чувствами он ни с кем не делился, равно как мечтами и тайнами. Фрея часто размышляла о его отношениях с любовницей. Вряд ли брат ее любит, просто пользуется ее услугами. Но иногда после случайно оброненной фразы она вдруг с изумлением обнаруживала, что Вулфрик любит их всех не как старший, который несет за них ответственность, а просто потому, что они его братья и сестры.
И сейчас, когда он задал этот вопрос, пристально глядя на нее, понимая, что он за нее беспокоится, Фрея почувствовала, как глаза ее наполняются слезами.
– Да, – порывисто проговорила она. – Да, мы оба будем счастливы.
Она судорожно сглотнула, при этом в горле у нее что-то булькнуло, и подумала, что сказанные ею с таким надрывом слова являются на самом деле ложью.
В эту минуту она откровенно пожалела, что по-настоящему не помолвлена с маркизом Холлмером, что не влюблена в него и не ждет с нетерпением счастливой совместной жизни. Как бы ей хотелось преподнести свое счастье в подарок Вулфу, который скорее всего, с грустью подумала Фрея, очень одинок.
