Мередит Дьюран - Леди-обольстительница
«Я дрессированная говорящая собачка», — грустно подумала она. Недаром Алекс презирал ее. Всю свою жизнь она поступала так, как ее учили, а если она пыталась что-то возразить, ее решительно одергивали и наставляли на путь истинный.
— Может быть, вы ответите мне на один вопрос, — сказал джентльмен. — К сожалению, я не могу задать его своей спутнице: она не говорит по-английски. Сегодня мы услышим пение?
Джентльмен, несмотря на протесты спутницы, высвободил свою руку. Гвен чувствовала на себе злобный взгляд девицы.
— Да, но не раньше полуночи, — ответила Гвен.
Она почерпнула эти сведения из путеводителя.
Джентльмен кивнул:
— Жаль, я с удовольствием послушал бы пение. Но ничего не поделаешь, придется найти другое развлечение.
Его произношение было не столь отменным, как у Гвен. Гласные он выговаривал на провинциальный манер. Чуткое ухо Гвен уловило это, и она почему-то воспрянула духом.
— У меня прекрасный голос, — заявила Гвен, — но, к сожалению, я не знаю текстов песен, которые сейчас исполняет оркестр.
Джентльмен, казалось, был приятно удивлен.
— Да? — промолвил он и развернулся так, что девица в голубом осталась у него за спиной.
Это было явным свидетельством отставки. Девица сначала скрестила руки на груди, а потом резко повернулась и двинулась прочь.
— Разрешите представиться: меня зовут мистер Ролло Баррингтон, я родом из Манчестера.
— Вы заехали далеко от дома!
— И это неудивительно, — разглядывая ее, сказал Баррингтон. — Не знаю, бывали ли вы когда-нибудь в Манчестере, но я всегда называл отъезд из этого города «побегом».
Гвен рассмеялась:
— А как бы вы назвали отъезд из Парижа?
— Наказанием, — с улыбкой ответил Баррингтон. — Могу ли я сделать вам одно дерзкое предложение, мадемуазель? Обстановка располагает к этому.
Сквозь распахнутые двери, ведущие в зал, Гвен видела Алекса, он пробирался сквозь толпу, намереваясь вернуться в сад.
— Вы можете сделать дерзкое предложение, сэр, но я не могу обещать, что непременно приму его.
Баррингтон мило улыбнулся, лукаво глядя на нее:
— В таком случае я наберусь смелости и спрошу вас: не окажете ли вы мне честь выпить в моем присутствии бокал шампанского?
Гвен заколебалась. Алекс приказал ей сидеть на месте и ждать его. Он же знал, что дрессированные собачки привыкли выполнять команды.
В ее душе снова вскипел гнев. Гвен натянуто улыбнулась:
— Я не против вашего предложения, но у меня есть два условия.
Мистер Баррингтон отвесил легкий поклон:
— Обещаю выполнить их.
Гвен обрадовалась тому, что ее чары подействовали на такого джентльмена, как Баррингтон. Он был явно заинтригован и с интересом слушал ее. Гвен ощутила гордость: Алекс был не прав, она умела кокетничать!
— О, мои условия очень просты. Во-первых, я хочу, чтобы вы тоже оказали мне честь и выпили шампанского вместе со мной. В одиночку шампанское не пьют. И во-вторых, вы должны обещать мне, что мы поднимем бокалы в ознаменование одного события.
Баррингтон рассмеялся:
— И что же это за событие, осмелюсь спросить?
— Мы выпьем за вашу успешную попытку провести меня в чрево слона.
Баррингтон сунул пять франков стоявшему у входа в чрево слона охраннику, и тот беспрепятственно пропустил их внутрь. Гвен вошла первой. У подножия металлической лесенки располагалась устеленная коврами площадка, освещенная голубоватыми газовыми лампами. В центре стояло обтянутое красным бархатом кресло для двоих. Стены были задрапированы экзотическими пурпурными шелками, вышитыми серебряными узорами, с бахромой из золотых монет. В конце площадки стоял большой деревянный экран с причудливой резьбой. Из-за него доносился ритмичный звон колокольчиков.
— Еще не началось, — промолвил мистер Баррингтон и взял Гвен за локоть. — Осторожнее, полы здесь неровные.
Гвен затрепетала. Ее окружали запахи помады и дорогих сигар.
Она отважилась войти вместе с незнакомцем в таинственный мир. Это было настоящим приключением. Гвен осторожно вызволила свой локоть, пройдя вперед. Плафоны висевших на стенах ламп были из красного и желтого стекла, а их кронштейны — из фигурной меди. Вспомнив, как Алекс водил пальцем по графину с вином в кафе, она игриво провела рукой по выемке узора на меди лампы и бросила кокетливый взгляд через плечо на мистера Баррингтона.
— Что это за место? — спросила она. — Для чего оно предназначено?
— Думаю, что здесь происходит процесс пищеварения, если говорить о естественном порядке вещей.
Гвен весело рассмеялась над его шуткой.
— А если говорить о противоестественном порядке? — с замиранием сердца спросила она. — Или нам лучше избегать этой темы?
— О, мы можем говорить о чем угодно, мадемуазель! Но сначала мне хотелось бы знать, с кем я имею честь путешествовать по внутренностям слона.
— С женщиной, которая не боится жестоких тварей, — с улыбкой ответила Гвен, а про себя добавила: «И тупых скотов».
У Баррингтона была очаровательная ямочка на подбородке, которая явственно проступала, когда он смеялся.
— Вы часто сталкиваетесь с ними в жизни?
— Каждый день. Жестокие твари питают особый интерес к юным леди.
— В этом их нельзя винить, если речь идет о такой очаровательной леди, как вы. Надеюсь, здесь, в Париже, вас никто не укусил.
— Я умею ловко отбиваться от них зонтиком.
— Но, я вижу, сегодня вечером вы не захватили его с собой. Заметив, что вы безоружны, чудовища могут обнаглеть.
Гвен нервно засмеялась:
— В таком случае мне повезло. Сегодня вечером меня сопровождает джентльмен.
— Джентльмен, — произнес Баррингтон насмешливым тоном. — Неужели вы явились в чрево слона в поисках благовоспитанности и галантности?
Гвен некоторое время пристально смотрела на своего спутника, а затем глубоко вздохнула.
— Нет — ответила она, — я не за этим пришла сюда.
Баррингтон прищурился, и Гвен поняла по его дрогнувшим губам, что он хочет ее поцеловать. События развивались по ее сценарию. Она больше не была паинькой, хорошей девочкой. Ее привели сюда любопытство и жажда приключений. Она имела право целоваться с кем ей заблагорассудится, хоть со всеми подряд!
Но хотелось ли ей слиться в поцелуе именно с этим мужчиной? Гвен не могла ответить на этот вопрос. Подобный поступок, конечно, казался дерзким. Увеселительное заведение «Мулен Руж» имело дурную славу, а танцевальный зал в чреве слона и подавно. Целоваться в подобном месте, да еще с незнакомцами, могли только самые раскованные женщины, героини любовных романов. Подруги Гвен никогда не поверили бы, что она способна на такое. Да и самой ей, пожалуй, все произошедшее покажется завтра сном. Зато подобное приключение поможет лучше понять себя, и она, наконец, увидит в зеркале печать отваги и искушенности на своем челе.
