Селеста Брэдли - Самый желанный герцог
Но Софи не обращала на них ни малейшего внимания. На самом деле она склонилась к какому-то типу постарше, которого Грэм прежде не замечал. Затем он ощутил, как ногти Лайлы впиваются в его руку, и вспомнил о ценнике, который был четко напечатан на его заднице. Один древний титул, только слегка потрепанный, готовый к продаже для того, кто больше заплатит.
И у Лайлы есть для этого свободные деньги. Грэм попытался не слишком успешно подавить вздох.
— Что вы предлагаете, миледи?
— Прошу прощения? — Ее глаза распахнулись, как всегда подозревавшие насмешку, вероятно, потому, что это было очень легко сделать.
Грэм подумал о рушащихся коттеджах и голодающих арендаторах, и добавил немного яркости своей улыбке.
— Каково ваше предложение, миледи?
Лайла замурлыкала. В буквальном смысле. Когда-то он считал это в высшей степени возбуждающим. Сейчас он всего лишь надеялся, что Софи не слышит этого смехотворного проявления чувств с того места, где она сидит. Он мог только воображать ее будущий сарказм. Теперь ты завел домашних животных, Грэм? Не забывай отряхивать кошачью шерсть со своего зада, прежде чем выходить из дома.
— Проходи ко мне сегодня ночью, мой сладкий, — убеждала Лайла, ее хриплый шепот почти напоминал вздох оргазма. — Приходи в мою постель и позволь мне утешить тебя… так, как тебе это больше всего нравится!
Зная, что он никогда не избавится от нее, если не согласится — не то, чтобы Грэму хотелось избавляться от нее, конечно же, не тогда, когда он всерьез рассматривает возможность женитьбы на ней, но Лайле в самом деле нельзя позволять продолжать действовать в подобном духе, или она выставит на посмешище их обоих — поэтому он потрепал ее по руке и зашептал в ответ.
— Да, конечно же. Все, что ты скажешь, Лайла.
— Не опаздывай, — твердо ответила она, наконец-то выпустив его руку. Грэм тайком согнул ее, потому что потерял всякую чувствительность в руке, пока Лайла цеплялась за нее.
Лайла сразу же отступила, и Грэм знал, что она поступит именно так. Добившись своего, она не станет расходовать ни одного момента на это дело. Взмахнув рукой и вскинув голову, она подхватила Тессу на своем пути к двери.
Теперь, освободившись от нее, Грэм повернулся обратно к Софи — которая полностью игнорировала его. Ее снова окружили так, что девушку почти не было видно за рядом предупредительных мужчин. Грэм подавил раздражение от того, что она просто не ждет его здесь в одиночестве, как это происходило раньше. Он подозревал, что здесь соберется толпа, но где-то внутри все еще ожидал, что Софи будет одета в какую-то старую тряпку, очки будут соскальзывать с ее носа, пока она будет поглощена чем-то, от чего на ее пальцах появятся чернила, и она будет моргать от раздражения, когда ее прервут.
Такой, какой она была раньше.
И в то же время, просто посмотрите на нее! Грэм не знал, что этот портной сделал с его Софи, но она сидела прямо и невозмутимо, спокойно и безмятежно в комнате, полной идиотов, от которых, как он знал, она должна была убегать на самой высокой скорости. Собственническая гордость сражалась с обычным собственническим инстинктом до тех пор, пока он не оставил свой наблюдательный пункт, решительно настроенный оставить весь этот беспорядок позади. У него было много дел, которыми нужно заняться.
По пути к выходу, Грэм натолкнулся на пару щенков, которые меньше всех заслуживали внимания в этой комнате.
— Я отвезу ее в оперу в среду, вот увидишь!
— Что ж, а я собираюсь сопровождать ее сегодня к леди Пибоди на музыкальный вечер и…
Рычание зародилось в горле Грэма. До того, как он понял, что делает, Грэм повернулся к этим двум молодым людям.
— Я буду сопровождать ее сегодня на музыкальный вечер к леди Пибоди! — Он повернулся к другому юнцу. Не имело значения, выбрал ли он верного молодого человека, потому что они, несомненно, были взаимозаменяемы. — И я буду сидеть с ней в ложе Брукхейвенов в опере в среду!
Оставив щенков хныкать ему вслед, Грэм обратил свой взгляд, сияющий убийственным блеском на остальную часть толпы. Она немедленно начала уменьшаться. Несколько наиболее выносливых душ попытались бросить вызов его заявлению, включая Сомерса Бута-Джеймисона, но Грэм осадил их одного за другим, и совершенно четко разъяснил им, что их присутствие нежелательно.
— Твое присутствие нежелательно, — резко заявил он Сомерсу.
Сомерс поднял подбородок.
— Скажу тебе, Иденкорт — ты ведешь себя, как настоящий задира. Не думаю, что у тебя есть больше прав находиться здесь, чем у всех остальных!
Грэм зарычал — на самом деле зарычал. Где-то в глубине его сознания более благоразумный голос удивлялся, неужели в нем все-таки есть больше от его отца, чем он раньше подозревал, потому что даже Сомерс отпрянул, неуверенность мелькнула в его взгляде.
— Что ж, полагаю, я немного задержался…
Глава 15
Вскоре почти все щелкающие зубами собаки покинули гостиную, оставив только одного присутствующего человека. Грэму он казался смутно знакомым, хотя, если судить по его одежде и манерам, мужчина не принадлежал к светскому обществу. Возможно, это был деловой человек? Неужели он думает, что у него на самом деле есть какие-то шансы с такой девушкой как Софи?
Может быть, Софи он нравится.
Она определенно казалась близко знакомой с ним. Девушка наклонялась вперед, чтобы услышать, что этот тип говорит, и вознаграждала его улыбкой, которую должна была хранить для Грэма.
Кроме того, несмотря на весь свой приземленный внешний вид, этот парень был симпатичным мужчиной — высоким и мощным, хотя и немного потрепанным и помятым.
Мысль о том, что Софи могла на самом деле предпочесть этого… этого клерка… ему …
Тип поднял голову и встретился взглядом с Грэмом. Подобное оценивало подобное. Этот мужчина вовсе не был бормочущим клерком. Нет, это был человек совершенно другого сорта. Немедленное недоверие вспыхнуло в глазах Грэма только для того, чтобы пробудить ответную вспышку веселой оценки во взгляде другого мужчины.
Софи хотела, чтобы мистер Вульф ушел. Поначалу она была заинтриговала его интересом к ее переводам, а далее — отвлеклась на его зрелость и проверенные связи с семьей. Затем, когда их совершенно безвредная беседа свернула к текущим сплетням, которые, казалось, сосредоточились исключительно на похождениях Грэма, Софи начала ощущать себя в его компании немного скованно.
В покрасневших глазах мистера Вульфа была мрачная настойчивость, словно он едва мог удержаться от того, чтобы не протянуть к ней свои руки, сжимавшиеся и разжимавшиеся в нервном возбуждении. Мистер Вульф что-то хотел.
