Патриция Кэбот - Пьянящий аромат
Арабелла достала носовой платок и аккуратно промокнула губы. Она произнесла:
— Эдвард, будь любезен, передай миссис Прейхерст, чтобы она ждала меня сегодня к обеду.
Эдвард оторвался от созерцания оленей и взглянул через стол на виконтессу Эшбери:
— Что?
— Не говори «что», Эдвард. Это вульгарно. Я хочу кое-что обсудить с миссис Прейхерст до завтрашнего приезда гостей, поэтому, думаю, лучше мне поехать сегодня навестить Роулингз. Не забудешь сказать ей, что я приеду?
Эдвард задумчиво посмотрел на нее.
— Арабелла, — осторожно произнес он, — что ты задумала?
— Задумала? Не понимаю, о чем ты. — Виконтесса изящным жестом поднесла к губам чашку.
Глава 10
Заявление мистера Паркса, что после недели постельного режима Пегги может выходить из своей комнаты, вызвало улыбки на многих лицах. Но не было никого счастливее самой Пегги, которая немедленно спрыгнула с кровати, ставшей для нее местом заточения. Боли в ране на голове и в горле прошли одновременно, и хотя девушка еще говорила с некоторой хрипотцой, чувствовала она себя лучше, чем когда-либо, несомненно, во многом благодаря тому, что переезд в Роулингз самым радикальным образом улучшил ее душевное здоровье. Ей больше не нужно было беспокоиться об оплате счетов за уголь или о том, где достать денег на очередную пару ботинок для Джереми.
Прежде чем уехать, доктор взял со своей пациентки слово, что она воздержится от выхода на свежий воздух еще неделю. Это означало, что Пегги не сможет участвовать в охоте, которая была запланирована на конец недели. Пегги приободрилась — теперь у нее была отговорка от скачки верхом на кобыле, которую лорд Эдвард купил для нее в порыве безудержной щедрости.
Она, однако, уже поправилась настолько, чтобы приступить к обязанностям, которые сама себе придумала, и обрадовалась, когда вскоре после того, как они с миссис Прейхерст за завтраком вдвоем полакомились жареной перепелкой у камина в Розовой комнате, та сказала:
— Я знаю, что вы не совсем окрепли, мисс Пегги. Но, если вдруг захотите, я могла бы провести вас по дому. Вы знаете, что в летние месяцы в замок Роулингз открыт публичный доступ. Конечно, мы показываем не все комнаты, а только Большой зал, оранжерею — покойная герцогиня очень гордилась своими розами, которые цветут круглый год, столовую и, э-э, некоторые другие апартаменты, если лорд Эдвард в Лондоне, а он обычно там. Если вы предпочтете отдохнуть, то я вполне вас пойму.
Пегги с готовностью приняла приглашение. Но Люси, которая, видно, вознамерилась доказать, что она хоть и не француженка, однако способна учинить такую суматоху, какая и не снилась никакой служанке важной особы, и слышать не хотела о том, чтобы Пегги вышла за порог Розовой комнаты, не приняв предварительно косметической ванны. Затем, и тоже по настоянию Люси, волосы Пегги были тщательно убраны, а она облачена в одно из модных платьев, раскроенных для нее мистером Уэртом.
Когда Пегги была наконец наряжена в малиновое шелковое платье с длинными рукавами, Люси отступила на несколько шагов и восхищенно посмотрела на хозяйку.
— О, мисс, — вздохнула служанка, — я не видела ничего красивее, а это всего-то один из ваших дневных нарядов. — Затем рыжие брови сосредоточенно сошлись на переносице. — Сюда нужны серьги.
Пегги поднесла пальцы к мочкам ушей.
— Ой, — сказала она, — но у меня нет серег.
— Совсем нет серег? — У Люси даже сорвался голос. — Что вы говорите, мисс? Разве лорд Эдвард не купил вам ни одних, ну тогда, в Лондоне?
— Нет, конечно, нет. С чего бы он?.. — Пораженная мыслью, которая пришла ей в голову, Пегги замолчала. Сама мысль о том, что мужчина покупает ей драгоценности, заставила девушку покраснеть. Да, лорд Эдвард заплатил за ее гардероб, но это было частью их соглашения. Никакие украшения не упоминались.
Пегги посмотрелась в овальное зеркало, которое висело на обитой дубовыми панелями стене. Она едва узнала собственное отражение. Юная особа с осиной талией, огромными изумрудными глазами и лебединой шеей, которая глядела на нее из зеркала, походила на модную даму, а не на шотландский синий чулок без гроша за душой. Эффект был настолько ошеломляющим, что у Пегги вырвался нервный смешок.
— Вы бы поговорили с его светлостью, мисс, — доверительно сказала Люси. — У него где-то заперты все драгоценности его матери, и стыдно ими не воспользоваться. Бриллианты нужно носить, а не хранить в сундуке.
Пегги снова рассмеялась, от ее волнения не осталось и следа. Обернувшись к окну, она сказала:
— Мне не нужны бриллианты, Люси. Не забывай, я дочь священника, а не принцесса.
На лужайке под окном белым ковром лежал нетронутый снег. За рощицей в дальнем конце лужайки виднелся шпиль церкви, который, казалось, упирался в низкое серое небо. Там деревня. Значит, она была права по поводу того, что ее можно увидеть из окошек верхнего этажа.
Едва слышный стук миссис Прейхерст прервал разглагольствования Люси о необходимости поставить перед лордом Эдвардом вопрос об отсутствии сережек у мисс Макдугал. Экономка была искренне рада видеть Пегги в добром здравии. Миссис Прейхерст принесла несколько записок от обитателей Роулингза. Джереми хотел, чтобы Пегги пришла, как только сможет, в дневную детскую комнату. В другом послании содержалось приглашение: лорд Эдвард сообщал, что ему будет очень приятно, если мисс Макдугал согласится присоединиться к ним за обедом сегодня вечером. Будет присутствовать также мистер Алистер Картрайт. Приглашение доставило Пегги большое удовольствие, хотя она постаралась этого не показать. Наконец представилась возможность показать его светлости лорду, что она очень даже умеет развлекаться!
Первого посещения во время обхода замка удостоилась светлая, ярко убранная детская комната. Увидев Пегги, Джереми пришел в бурный восторг, он взял тетушку за руку и провел по своим владениям, будто жил здесь всю свою жизнь. Мальчик с гордостью показал только что построенный форт с населявшими его солдатиками, затем представил ее Эллен, своей четвертой няне, девушке не намного старше Люси, у которой на лице было написано, что помощь в постройке деревянных крепостей не самый главный из ее талантов. Он похвастался скакуном, которого лорд Эдвард, как и обещал, купил для него, несколько раз с надеждой интересовался, пускал ли мистер Паркс ей кровь, а услышав отрицательный ответ, философски пожал плечами.
Расстроенная тем, что ей придется испортить восторженное настроение Джереми, Пегги попросила миссис Прейхерст и Эллен оставить их с племянником наедине на несколько минут. Когда те вышли из комнаты, девушка приступила к речи, которую готовила целую неделю, когда больное горло не позволяло ей говорить.
