Карин Монк - Уступить искушению
— Конечно, нет. Но Франсуа-Луи обвинили в том, что он помог мне бежать, поэтому его спасение для меня дело чести. — Она отвернулась, не в силах сдержать ярость, вызванную его расспросами. — Я знаю, месье, вам трудно понять это, так как кодекс чести неизвестен вашему классу.
Зги слова прозвучали как пощечина. Арман схватил ее за плечи и с силой встряхнул.
— Предупреждаю вас, моя очаровательная маленькая аристократка, — тихо произнес он, не ослабляя железной хватки, причинявшей Жаклин сильную боль, — что я не прощаю подобных оскорблений. Если вы хотите осуждать меня, то делайте это исходя из моих поступков, а не из моего происхождения.
Она стояла перед ним и смотрела на него своими темно-серыми глазами, похожими на штормовое море; ее грудь вздымалась от волнения, почти касаясь его груди. Острое желание пронзило Армана с такой силой, что у него едва не закружилась голова. Тот самый шаловливый локон все еще подрагивал на ее щеке, и вдобавок к нему присоединилось несколько непослушных прядей, выбившихся из прически. Ее лицо раскраснелось, то ли от жара, исходившего из камина, то ли от гнева.
Жаклин слегка приоткрыла рот, очевидно, чтобы потребовать немедленно отпустить ее, его рассудок требовал того же, но он больше не мог сдерживать себя.
Наклонив голову, Арман прикоснулся губами к ее влажным губам. В первое мгновение она хотела оттолкнуть нахала, и ее тело напряглось в попытке освободиться из его объятий. Но тут губы Армана начали медленно и нежно ласкать ее губы. Странное ощущение захлестнуло Жаклин, лишив ее сил сопротивляться. Она чувствовала, как любопытство, желание и нежность сменяют друг друга в ее сердце. Ей казалось, что все происходит во сне, но одновременно она четко осознавала то тепло и возбуждение, которое дарили ей его губы. Разум требовал сопротивления, но руки предали ее — они непроизвольно поднялись вверх и обхватили шею Армана. Его поцелуи стали более настойчивыми, губы раскрылись, и язык медленно проник в ее рот, доставляя ей невероятное наслаждение.
Арман погладил кончиками пальцев ее подбородок. Ее тело было так близко, что оно повторяло все изгибы его мощной фигуры. Его язык все еще не покидал ее рот, когда она неожиданно ответила на поцелуй со всей страстью, накопившейся в ней. Рука Армана, ласкавшая ее лицо, заскользила вниз по шее и спустилась на грудь. Мягкая ладонь осторожно коснулась полуобнаженной груди, а пальцы начали осторожно прикасаться к набухшему соску. Жаклин застонала и прижалась к Арману еще сильнее, словно его прикосновения были для нее так же желанны, как глоток прохладной воды в выжженной солнцем пустыне. Ее желание возбудило его еще больше. Он начал целовать ее шею, плечи, грудь, вдыхая нежный аромат кожи. Этот запах напомнил ему летний полдень, напоенный цветочным нектаром, ярким солнцем и какой-то восхитительной чистотой. Ему хотелось поцеловать каждый участок ее тела. Он томился желанием распустить ее волосы и запустить в них руки, наслаждаясь этими густыми медовыми прядями.
Раньше Арман ни разу не подумал о том, что она может принадлежать ему, но теперь это казалось ему совершенно естественным.
В памятный вечер, когда он доставил ее к Харрингтонам, Арман посчитал, что задание выполнено, но не проходило и дня, чтобы его не посещали мысли о Жаклин. Иногда он ко рил себя за то, что не взял ее с собой, не привез в свой дом. Арман отгонял от себя крамольные мысли, но они снова возвращались. Когда он увидел ее на балу в объятиях Престона, то с удивлением почувствовал, как в нем нарастает ревность. Теперь она в его объятиях, стонет от его ласк и будит в нем чувства, которые он не испытывал уже давно. И все же он не должен был прикасаться к ней, так как не мог ничего ей, дать, не мог жениться на ней, даже если она согласится выйти за него замуж, потому что каждое путешествие во Францию угрожало его жизни. Постоянная игра со смертью — его выбор. Ему нужно остановиться сейчас, пока они не зашли слишком далеко…
Звук открывающейся двери заставил его быстро отстраниться и закрыть Жаклин своим телом от взгляда того, кто нарушил их уединение.
— Вот вы где, — раздался сладкий голосок Лауры. — А я ищу вас весь вечер. Почему вы прячетесь в библиотеке?
Арман тяжело вздохнул, и на его лице появилось скучающее выражение; однако он тут же приветливо улыбнулся Лауре, словно в благодарность за своевременный приход.
— Мы с мадемуазель де Ламбер обсуждали ситуацию во Франции…
Лаура удивленно посмотрела на Жаклин: она сразу не заметила ее и решила, что Арман находился в комнате один.
— Джеклин, вас мы тоже потеряли. Вы уже рассказали мистеру Сейнт-Джеймсу новости о вашем женихе?
По лицу Армана пробежала тень.
— Думаю, она не успела, — буркнул он.
— О, все так ужасно, — защебетала Лаура. — Маркиза де Вире арестовали и посадили в тюрьму в Париже. Джеклин целый день просто места себе не находит от беспокойства, не так ли, дорогая?
Жаклин чувствовала, что Арман крайне недоволен, но не могла ничего сказать в свое оправдание, пока в комнате находилась Лаура.
— Милая Лаура, не могли бы вы оставить нас на несколько минут, — сказал Арман невероятно любезным тоном. — Нам с мадемуазель де Ламбер нужно обсудить одно небольшое дело.
Лаура хотела возразить, но в конце концов сумела перебороть себя.
— Только не уходите далеко. Я собираюсь пригласить вас на танец, — добавил Арман многообещающим тоном.
Как только дверь за Лаурой закрылась, он обернулся к Жаклин; его лицо было перекошено от злости.
— Мадемуазель, я вновь недооценил вас. То представление, которое вы только что разыграли, достойно самой соблазнительной куртизанки. По-видимому, маркиз действительно необыкновенный человек, раз вы боретесь за его жизнь с такой самоотдачей, — произнес он ледяным тоном.
Как мог он даже надеяться на то, что она искренне отвечала на его поцелуи? Несомненно, почти год одиночества отучил его понимать женщин. Жаклин просто использовала его, пытаясь соблазнить и заставить плясать под свою дудку. Если бы ее ложь не подействовала на него так возбуждающе, он счел бы ее даже забавной.
— Вы можете гордиться вашими актерскими способностями. Скажите, а когда вы собирались признаться мне, что этот наш «друг» является на самом деле вашим женихом?
Обида и гнев душили Жаклин.
— Не понимаю, как мои взаимоотношения с Франсуа-Луи влияют на деловые отношения с вами, — холодно сказала она.
— Но, мадемуазель, чтобы выполнить ваше задание, я должен рисковать своей жизнью, поэтому мне важно знать все, — напомнил он. — Однако, поскольку я отклоняю вашу просьбу, теперь это не имеет значения.
