Кэт Мартин - Ожерелье невесты
Она покачала головой.
– Вы собирались жениться на богатой наследнице. Даже если барон посчитает возможным дать мне приданое, оно будет ничтожным, я не принесу вам ничего, что позволило бы увеличить семейные владения.
– Как бы там ни было, ничего другого нам не остается. Я уже получил специальное разрешение. Завтра мы можем сочетаться браком.
Она не могла поверить. Он действительно думал, что она согласится, что она выйдет за него замуж, зная, что он искал другую? Тори поднялась с дивана.
– Я не согласна выйти за вас замуж, милорд, у меня не было такого намерения. Мой ответ на ваше предложение – нет. Я не хочу иметь мужа, который не желает видеть меня.
Корд уже стоял рядом с ней.
– Но я желаю вас. Уверяю вас, моя дорогая, одной ночи с вами мне недостаточно. – Взяв за плечи, он притянул ее к себе и поцеловал долгим поцелуем. Тори пыталась оттолкнуть его, но он держал крепко. Спину по-прежнему жгло, но Тори охватил жар, который заставил забыть о боли. Вспыхнувшее желание ослабило ее решимость, она ответила на поцелуй.
Она подалась к нему, отдавая себя, и почувствовала острое разочарование, когда он отстранился. Когда она открыла глаза, на его лице она прочитала скрываемый триумф.
– Мы поженимся. Вам нужно привыкнуть к этой мысли.
Тори не могла произнести ни звука, она просто покачала головой:
– Я не выйду за вас. Его глаза горели огнем.
– Выйдете, черт возьми! – Корд снова схватил ее за плечи. – Выслушайте меня, Виктория. Вам необходимо выбраться из этого дома прежде, чем ваш отчим окончательно изуродует вашу жизнь. Кроме того, существует вероятность того, что вы носите моего ребенка.
Она заморгала. Эта мысль никогда не приходила ей в голову.
– Для этого мало одного раза, уверена. Его губы снова чуть изогнулись.
– Но был не один раз, если вы помните, и даже если так, вероятность остается.
Она размышляла. При других обстоятельствах она была бы рада иметь ребенка от Корда. Если бы он любил ее. Если бы это был не вынужденный шаг.
– Все равно, – сказала она. – Я не выйду за вас замуж. Я не верю, что у меня может быть ребенок, и потом, есть другие причины.
– Например?
Она бросила быстрый взгляд в сторону комнат наверху.
– Моя сестра. Если… вам нужно жениться на ком-нибудь, женитесь на Клер. Это ей нужна ваша помощь.
Граф издал неприятный горловой звук.
– В ту ночь на шхуне я лишил невинности не Клер. Не ее маленькое сладкое тело стремилось ко мне, трепетало и пело для меня. И не на Клер я намерен жениться – на вас, Виктория.
Тори молчала. Он не отступал. Одна половина ее так хотела выйти за него замуж, что болело сердце. Вторая половина споткнулась, ища ответа, как она собирается спасать Клер.
– Хорошо, вы победили, – наконец согласилась она. – Если вы уверены, что хотите этого, тогда я выйду за вас замуж.
Что-то мелькнуло в его глазах. Если бы она не знала его слишком хорошо, то поклялась бы, что облегчение.
– Я поговорю с Харвудом, как только он вернется. Раз между собой мы все решили, мы можем пожениться.
Тори смотрела ему вслед, когда он выходил из комнаты. В его движениях сквозила целеустремленность; уверенность плащом окутывала его. Она не могла не подумать о шахматной партии, сыгранной ими. Тогда она сделала первый ход. Сегодня он ответил на него. Снова ее очередь.
В любой игре нужно уметь жертвовать.
Она только хотела, чтобы не было так больно.
В последние дни Корд все время загружал себя делами. После разговора с Рейфом он еще раз безрезультатно побывал у магистрата, еще раз посетил Джонаса Макфи, поручив ему раздобыть любую информацию, которая может оказаться полезной в борьбе против барона, надеясь, что она даст ему в руки оружие, необходимое для вызволения Клер.
Он нанял лучшего в Лондоне поверенного, чтобы узнать, сможет ли он что-либо сделать для Клер в качестве мужа ее сестры. Он получил специальное разрешение[2] и купил свадебный подарок. Особенный свадебный подарок.
Свадьба. Корд нахмурился. Он хотел жениться на богачке. И вот теперь женится на девушке без гроша в кармане, на собственной экономке, о Боже! Порой он чувствовал себя обманутым и испытывал гнев. Но дело сделано, ничего уже нельзя было изменить.
Поэтому он вернулся в Харвуд-Холл для необходимой, но очень неприятной встречи с бароном. Корд вздохнул, расхаживая по отведенной ему комнате, мысленно анализируя разговор, который состоялся между ними днем.
Они разговаривали в кабинете Харвуда. Корд начал с того, что высказал свою заинтересованность в браке с Викторией, что удивило барона.
– Когда вы попросили о встрече, я не исключил вероятность того, что вы сделаете предложение Клер.
Харвуду казалось, что все мужчины, подобно ему, находили Клер неотразимой. Что только доказывало, каким глупцом он был.
– Ваша младшая дочь необыкновенно хороша, вы правы, но она молода и на редкость наивна. Моим воображением завладела ваша старшая дочь.
Харвуд взял с одного из шератоновских столиков маленький фарфоровый кувшинчик и принялся рассматривать его. Как и прежде, его одежда претендовала на щегольство; он был в синем фраке, на шее красовался черный сборчатый галстук. Было видно, что он считает себя красивым мужчиной.
– Я не уверен, что ваши намерения оправданны. Виктория молода и еще не совсем готова стать женой.
Его слова Корд понял следующим образом. Она бесплатно ведет мое хозяйство, и мне нравится держать ее в своей власти.
– Конечно, но, в конце концов, ей уже девятнадцать, и мы оба знаем, что на то есть основания. Девушка жила в доме холостяка. Рано или поздно пойдут слухи. Если за дело примутся сплетницы, ее репутация погибнет. Пострадают и ваша, и моя репутации. Если мы поженимся, никакого скандала не будет.
Харвуд поставил кувшинчик на стол. Разговор проходил стоя. Ни один не хотел дать преимущество другому.
– Мне надо подумать.
– Подумайте. А пока вы будете думать, не забывайте, что у вас есть еще одна дочь. Если я стану мужем ее сестры, репутация Клер также будет защищена.
Харвуд теребил обшлаг своего фрака.
– Остается еще ожерелье. Виктория должна оставаться здесь столько времени, сколько потребуется, чтобы возместить его потерю.
Корд знал, что барон поднимет эту тему, и подготовился.
– Я буду рад заплатить за него. В качестве мужа я, конечно же, несу ответственность за ее долги.
Как Корд и предполагал, лицо Харвуда сразу же просветлело. Следующие полчаса они торговались, и Корд в конце концов согласился заплатить за жемчуг неоправданно большую сумму.
– Такая вещь бесценна, – заявил Харвуд. – Потерю невозможно возместить.
