Марианна Уиллмен - Роза алая, роза белая
Робин оскорблял и унижал свою жену скандалами и неверностью, но он не смог подчинить ее, поставить на колени. Она пережила тот трагический брак с нетронутым сердцем, неразбуженными чувствами. Подозрение заменило доверие, терпение - надежду, безразличие - любовь.
Ранульф отличался от Робина, как огонь ото льда, но это делало его еще опаснее для ее душевного покоя. Моргана знала, что он женился на ней из-за ее богатства, и ей не следовало забывать об этом. Романтическая любовь существует только в балладах, а женщина такого высокого положения, как она, может рассчитывать лишь на брак по расчету. Нельзя позволить, чтобы благодарность и интерес к нему переросли в нечто большее. Это разрушит ее личность.
Она наклонилась, прислушиваясь к тихому дыханию Ранульфа. Он проснется посвежевшим, с новыми силами, и… его губы, думала она, самые прекрасные на свете… Волна нежности захлестнула ее, вызвав такое сильное желание, что она испугалась. Она коснулась пальцем его губ. Одно слово, слетевшее с них, могло разозлить ее и превратить в мегеру; один поцелуй - и она превращалась в блаженную послушницу. Моргана нахмурилась. Какими чарами он так околдовал ее? Гнев - хорошее лекарство, и она решила прибегнуть к нему.
- Если бы не ваше безрассудство, - упрекнула она, - вы не пребывали бы сейчас в состоянии столь плачевном. От души советую вам использовать хотя бы половину разума, которым Господь великодушно наградил вас.
Ранульф открыл глаза, сонные и темные, как ночное море, слабо улыбнулся и прошептал:
- А я вам от души советую вкладывать в ваш язык хотя бы половину той нежности, какой наделены ваши руки.
Он смягчил резкость своих слов, взяв руки Морганы в свои и поднеся их к губам. Сон снова овладел им, но он не отпустил ее рук. Моргана долго сидела подле него, борясь с собой и своей судьбой, затем оставила раненого мужа на попечение Элвы и отправилась по своим делам, все еще чувствуя на пальцах его поцелуи.
Она поднялась в комнату на верху западной башни, которая в детстве и позже была ее любимым убежищем. Это был покой бабушки, и даже теперь здесь как будто сохранился ее аромат. Как Моргана любила мудрую и ласковую бабушку, свою тезку! Воспоминание о ней возвращало ощущение безопасности и уюта.
Когда Моргана жила в замке, она всегда сама убирала эту скромно обставленную комнату. На небольшом возвышении, занавешенном красной парчой, стояла простая кровать со старым матрасом, набитым шерстью. Рядом - большой сундук, и напротив - еще один сундук, поменьше, старинный, резной, с изысканным узором. Его привез из Ирландии один из давно умерших предков, и в нем лежали самые ценные вещи ее покойного деда.
Став на колени, Моргана отперла железный замок и подняла тяжелую крышку. Внутри, под зеленой парчой, хранился большой, завернутый в пожелтевший шелк предмет. Вынув его, Моргана осторожно развернула ткань - прекрасная золоченая инкрустированная лютня с резным узором. Она принадлежала их роду, переходя от поколения к поколению, история инструмента терялась в тумане времени. По преданию, ее сделал сам великий Мерлин, то же предание гласило, что замок Гриффин и его наследники будут живы, пока лютня волшебника останется в их владении.
Хотя Моргана умела играть на лютне, эта была слишком велика для нее. Инструмент был создан для могучих рук великана. Дедушка последним играл на ней, но Моргана свято хранила ее. Несмотря на христианское воспитание, она в глубине своей кельтской души верила, что безопасность замка Гриффин магически сплетена с лютней, и считала своим священным долгом оберегать ее.
Моргана тронула струны - они зазвучали фальшиво. Наверное, надо настроить инструмент. Она завернула лютню, положила ее в сундук, но не заперла его.
Обычно атмосфера этой комнаты успокаивала Моргану, но сегодня напряжение и тревога не проходили. Подойдя к окну, она оперлась коленями о диванчик, стоявший рядом. Море, как зеленый шелк, протянулось до яркого горизонта, и чайки летали, перекликаясь друг с другом. Моргана ничего не замечала. Ее взгляд сосредоточился на каком-то тумане, окутавшем ее душу. Ей стало страшно. Она понимала, что Ранульф - причина ее смятения.
- Господи! - в отчаянии шептала она. - Не попусти! Не дай мне полюбить его!
Но, не желая признаваться в этом даже самой себе, она в глубине души понимала, что мольбы ее запоздали.
Глава восьмая
Далеко внизу темные волны алмазными брызгами разбивались о скалы. Завернувшись в шерстяной, подбитый горностаем плащ, Моргана стояла на высокой башне. Она не верила, что в ночном воздухе таится зло, и любила рокот прибоя и ветер, приносящий ароматы моря.
Ранульф все еще оставался в зале с мужчинами, а она рано удалилась в свою комнату, однако не смогла заснуть. Столько перемен за такой короткий срок! Не сразу привыкнешь.
Особенно к этому новому мужу. Что она действительно знает о Ранульфе? Доблестен в бою и… в постели? Очень мало о его прошлом и еще меньше о его характере, и потому ее чувства и мысли находятся в постоянном смятении.
Тяжелые шаги испугали Моргану, и она ретировалась в тень башни.
- …настоящая маленькая ведьма, - говорил Перри, - но похоже, приручается потихоньку.
- Да, - ответил Десмонд. - Ранульф хитер и прекрасно провел осаду, разыграв роль влюбленного. Скоро она превратится в кроткую овечку, во всем послушную его воле. Вот тогда-то он и станет настоящим лордом замка Гриффин.
Еще двадцать лет назад Элва предупреждала свою госпожу, что любители подслушивать не узнают о себе ничего хорошего, и все же Моргана не думала, что слова Десмонда смогут нанести ей такой удар. Гнев, изумление, тошнота охватили ее одновременно. Как они смеют обсуждать ее, словно простую служанку! Где их рыцарское благородство и честь?
И все- таки не их слова так сильно возмутили Моргану. Причина лежала гораздо глубже. Неужели то, что они сказали, правда? Неужели нежность Ранульфа, его пылкие любовные ласки -всего лишь притворство, чтобы завоевать ее глупое сердце… и завладеть ее богатствами?
Память пришла на помощь и ослабила боль. Ранульф - человек бесхитростный, не способный соблазнить женщину ради выгоды. Он слишком прямодушен и честен, чтобы пойти на такой подлый обман. Однако ее уже использовали раньше, и ее чувства были легкоуязвимы. Она могла убедить себя не обращать внимания на услышанное, но темные семена сомнения упали на подготовленную почву.
Моргана вернулась в свою комнату и долго лежала без сна, наблюдая за узорами лунного света, за тенями облаков, метавшимися по потолку и стенам. Вдруг она услышала звук, который ждала с надеждой и страхом. Звук шагов Ранульфа.
