Лиза Клейпас - Это случилось осенью
Она отпрянула, задев свой серебряный столовый прибор, но лакей тут же устранил последствия ее неловкости, заменив вилки и ложки. Он поправил тарелку и бокалы, затем нагнулся, чтобы поднять с пола упавшие предметы.
— Ч-что это? — спросила она, не в силах отвести взгляд от чудовища.
— Голова теленка, — ответила одна из дам снисходительно, словно видела перед собой еще один образец американского невежества. — Это изысканное английское блюдо. Неужели вы никогда не пробовали?
Лилиан молча покачала головой, стараясь придать лицу бесстрастное выражение. Она вздрогнула, когда лакей раскрыл дымящиеся челюсти теленка и вырезал язык.
— Некоторые считают, что язык — самое вкусное, — продолжала дама. — Другие спорят, что мозг намного вкуснее. Я же полагаю, что самое лакомое — это глаза.
Заслышав такое откровение, Лилиан чуть не лишилась чувств. Во рту появился привкус желчи. Она никогда не была поклонницей английской кухни, попробовав недавно отвратительные, на ее взгляд, блюда. Однако они не шли ни в какое сравнение с жуткой телячьей головой. Приоткрыв глаза, она украдкой оглядела других гостей. Оказалось, телячьи головы подали на каждый стол, раскрывают челюсти, вырезают языки. Вычерпывают ложкой мозг и кладут на тарелки. Тонкими полосками срезают мясо с шей.
«Я сейчас упаду в обморок!»
Чувствуя, как кровь отхлынула от лица, Лилиан посмотрела на дальний конец стола, где сидела Дейзи. Сестра с сомнением осматривала кусочки, которые лакей церемонно положил ей на тарелку. Лилиан медленно поднесла к губам краешек салфетки. Ну нет! Нельзя, чтобы все увидели, что ей дурно. Но… в воздухе парил густой маслянистый аромат телячьей головы, энергично стучали ножи и вилки, обедающие обменивались довольными замечаниями. Тошнота подобралась к самому горлу. Ей стало трудно дышать. Перед ней поставили тарелочку с несколькими кусочками. Это было что-то студенистое, с плавающим глазным яблоком. Его коническое основание медленно скользило к краю тарелочки.
— Боже правый! — прошептала Лилиан, покрываясь потом. Тихий спокойный голос, казалось, пробивается сквозь удушливую головокружительную тошноту:
— Мисс Боумен…
Охваченная отчаянием, она посмотрела в сторону говорившего и увидела невозмутимое лицо лорда Уэстклифа.
— Да, милорд? — выдавила она из себя.
Казалось, он с особенной тщательностью подбирает слова.
— Может, моя просьба покажется вам несколько неуместной, но… мне кажется, сейчас самое удобное время, чтобы показать вам редкий вид бабочки, из тех, что встречаются в нашем поместье. Эту бабочку можно увидеть только ранним вечером, что уже само по себе необычно. Вероятно, вы помните? Я уже рассказывал вам о ней.
— Бабочка? — повторила Лилиан. В горле стоял очередной ком, и она судорожно пыталась загнать его внутрь.
— Позвольте проводить вас и вашу сестру в теплицу за домом, где недавно вывелось новое поколение. Боюсь, нам придется пропустить эти блюда, но мы обязательно вернемся, чтобы насладиться остальными яствами.
Вилки застыли в воздухе. Гости с озадаченным видом смотрели на графа, удивляясь его странному предложению.
Лилиан поняла, что граф дает ей предлог выйти из-за стола, и Дейзи тоже. Она кивнула.
— Бабочки? — с трудом выговорила она. — Да, с удовольствием взглянула бы на них.
— И я тоже, — подала голос Дейзи, проворно вскакивая. Сидящим рядом джентльменам тоже пришлось встать. — Как любезно с вашей стороны, милорд! Вы не забыли, что мы очень интересуемся насекомыми Гэмпшира.
Уэстклиф помог Лилиан выйти из-за стола.
— Дышите ртом, — шепнул он на ходу. Она последовала совету. Лицо у нее побелело, на лбу выступили капли пота.
Гости не сводили с них глаз.
— Милорд, — спросил один из джентльменов, лорд Уаймарк. — О какой редкой бабочке вы говорили?
Немного подумав, Уэстклиф серьезно ответил:
— С пурпурными пятнышками. — Потом добавил: — Пурпурно-серая толстоголовка.
Уаймарк нахмурился.
— Я считаю себя неплохим знатоком бабочек, милорд. Насколько я знаю, существует вид серой толстоголовки. Он обитает только в графстве Нортумберленд. А вот о пурпурно-серой толстоголовке не слышал ни разу.
Уэстклиф опять задумался.
— Это гибридный вид. Морфо пурпуреус практикус. Насколько мне известно, его можно встретить только в окрестностях Стоуни-Кросс-Парка.
— Если позволите, пойду с вами взглянуть на колонию этих бабочек. — Уаймарк аккуратно сложил салфетку и встал. — Обнаружить гибридный вид — это всегда…
— Завтра вечером, — важно сказал Уэстклиф. — Пурпурно-серая толстоголовка почти не выносит присутствия людей. Мне бы не хотелось подвергать этих нежных созданий опасности. Полагаю, самое лучшее — ходить туда небольшими компаниями. Два-три человека, не больше.
— Хорошо, милорд, — согласился Уаймарк, садясь на место. — В таком случае завтра вечером.
Лилиан осторожно взяла Уэстклифа под руку. За другую уцепилась Дейзи. Они вышли из зала, сохраняя важный вид.
Глава 10
Лилиан едва могла сдержать приступ тошноты, когда Уэст — клиф вел их с сестрой на свежий воздух, в теплицу за домом. Небо уже приобрело сливово-фиолетовый цвет, и кое-где горели фонари. Лилиан глубоко вдохнула свежий вечерний воздух. Уэстклиф подвел ее к скамье с тростниковой спинкой. Граф казался более участливым, чем Дейзи. Прислонившись к мраморной колонне, девушка залилась судорожным хихиканьем.
— О-о… Боже правый… — давилась от смеха Дейзи, даже слезы из глаз полились. — Ты бы видела свое лицо, Лилиан. Оно зеленое, как горох. Мне казалось, тебя стошнит прямо на гостей.
— Мне тоже, — ответила Лилиан, содрогнувшись.
— Я так понимаю, вам не понравилась телячья голова? — спросил Уэстклиф, садясь рядом с Лилиан. Он вытащил белый носовой платок и промокнул ее вспотевший лоб.
— Мне вообще не нравится, — сказала Лилиан с отвращением, — когда я собираюсь что-то есть, а оно смотрит на меня большими глазами.
Дейзи пробормотала сквозь смех:
— Ради Бога, хватит! Голова смотрела на тебя совсем недолго. — Она помолчала и добавила: — Пока из нее не вытащили глаза.
Лилиан опять затрясло.
Она посмотрела на рыдающую от смеха сестру и бессильно закрыла глаза.
— Ради Бога! Неужели тебе обязательно нужно…
— Дышите ртом, — напомнил Уэстклиф. Он провел платком по ее лицу, собирая последние капли холодного пота. — Опустите голову.
Лилиан послушно опустила голову на колени. Она почувствовала его ладонь на затылке. Легкими массирующими движениями он пытался успокоить сведенные судорогой мышцы. Его пальцы были теплые и слегка шершавые. Их мягкие растирающие движения были так приятны, что тошнота стала мало-помалу отступать. Граф точно знал, в какую точку нажать. Пальцы безошибочно находили самые чувствительные места на ее шее, плечах, прогоняя напряжение и боль. Опасаясь пошевелиться и находясь во власти его прикосновений, она чувствовала, как тело расслабляется, дыхание становится глубоким и ровным.
