Ирина Пигулевская - Подлинная история графини де Ла Фер
Жизнь брата Жана не сильно переменилась в эти дни. Даже наоборот, он видел, что его любимая поссорилась со своим воздыхателем, и измученному сердцу молодого человека открылась надежда.
Но на третий день граф явился в их мирный приют, бледный до синевы и решительный, как Александр, и потребовал разговора с несчастной Анной. Жан-Батист при одном взгляде на гостя понял, что никакой отказ не подействует, и провел его в гостиную.
Анна вышла через минуту. Простое домашнее платье подчеркивало ее хрупкость, а пышные золотистые волосы оттеняли нездоровую бледность лица. Потухшие глаза, казалось, не видели ничего. При одном взгляде на нее слова застряли у Антуана в горле. Девушка вовсе не думала нарушать повисшее молчание. Она села и, сложив руки на коленях, устремила взгляд куда-то в бесконечность.
— Мадемуазель, — с трудом выговорил молодой человек. — Мы не закончили разговор там, у озера. Эти дни я не находил себе места. Вы не можете быть виновны. Бог свидетель, я не верю в это, но, если я не узнаю, что с вами случилось, я сойду с ума.
Юноша замолчал, обессиленный. Анна перевела на него взгляд, молча смотрела некоторое время, потом губы ее шевельнулись.
— Сударь, — сказала она почти шепотом. — Я слишком много страдала за свою недолгую жизнь, а теперь вы хотите, чтобы я снова пережила все это.
— Нет, конечно же, нет, — вскричал граф, бросаясь перед ней на колени. — Я верю вам, и я не хочу быть жесток, но поймите и вы: сомнения гнетут меня, неизвестность томит душу, мне являются видения одно ужаснее другого. Боже, это невыносимо! Хотите, я умру здесь, у ваших ног, только не гоните меня в неизвестности, я не выдержу!
— Хорошо, ваше сиятельство, — сказала Анна более твердо. — Не ждите от меня пространного рассказа, нервы мои не столь крепки, чтобы вынести его, но вы узнаете. Узнаете, что еще год назад я была воспитанницей одного из монастырей, где служил также и мой брат. Однажды, — лихорадочно продолжала она, — я поняла то, что долго не хотела замечать: мой исповедник возымел ко мне греховные желания. Что я могла сделать? Сообщить матери-настоятельнице казалось мне постыдным, и я открылась брату. Брат мой молод, как вы знаете, и по молодости горяч. Он говорил с аббатом в резких тонах, и расстались они врагами. Тогда мы решили бежать — и бежали. Но аббат, боясь, что мы расскажем обо всем в городе, поймал нас и заклеймил, ибо брат мой тоже носит клеймо. «А теперь, когда вы стали подобны ворам, — сказал он нам, — идите и обвиняйте меня». Что нам было делать? Мы скрылись и поселились здесь. И остались жить, — голос девушки угас.
Ни за какие блага мира, ни за какие муки ада она не могла рассказать графу подлинную свою историю. Признаться, что брат Жан не был ей братом, что он действительно вор и клятвопреступник, ее возлюбленный, хоть они и не были близки — это было выше ее сил. Граф никогда не простил бы такое поведение, а она его любила и не могла потерять.
Снова молчание повисло в комнате.
— Вы узнали мою тайну, ваше сиятельство, — ровным голосом проговорила Анна. — Вы господин в своих владениях, теперь вам решать, что с нами будет.
С этими словами она удалилась к себе. Граф попрощался с отцом Жаном и уехал в тягостном раздумье.
И все-таки он ей поверил. Даже сейчас миледи чувствовала себя виноватой за ту небылицу, которую сочинила в порыве отчаяния. Но боязнь потерять его держала крепче любых угрызений совести.
Больше они никогда не говорили об этом.
Свадьба состоялась через месяц и была достойна положения жениха. Все окрестное дворянство съехалось на бракосочетание Антуана-Ангеррана-Жюля-Рене-Огюста графа де Ла Фер и мадемуазель Анны де Бейль. Гости были поражены красотой невесты и милостиво нашли ее достойной блистательного жениха. Само собой разумеется, родственники невесты на свадьбе отсутствовали. Жан-Батист был бледен, но спокоен.
…Дни, наполненные любовью и радостью, потекли рекой. Анна стала первой дамой в провинции, все признали ее превосходство. Через год родился очаровательный наследник — Ангерран-Луи-Эмери-Гийом, виконт де Ла Фер. Казалось, счастье ее незыблемо, но в нашем мире ничто не прочно.
Все началось с письма Жана-Батиста. Он писал, что более трех лет провел в приходе, каждый день борясь с желанием видеть ее, говорить с ней, обнять ее. «Эти страдания невыносимы, — писал он. — Я желаю вам счастья и этим подписываю себе смертный приговор. Может быть, вдали от вас я смогу начать жить. Но сначала я должен выручить брата. У вас нет причин жалеть его, я знаю и понимаю это, но он мой брат, он заключен в тюрьму после моего побега до тех пор, пока меня не разыщут. Мне нет разницы, в какой тюрьме страдать — с решетками или без. Надеюсь, вы помолитесь за меня, даже такая малость служит мне утешением — вы можете из этого понять мое состояние».
Целый день графиня ходила сама на своя, а назавтра послала узнать: правда ли, что ее брат уехал, «Да, правда, вчера вечером», — был ответ. Несколько месяцев Анна тайком от мужа пыталась узнать о судьбе названного брата. Когда же известие было получено, ей стало еще хуже. Жан-Батист сдержал свое намерение и сдался властям Лилля, которые за то освободили его брата из тюрьмы, а на следующий день повесился в своей камере. Не один час и не один день Анна провела в молитвах, умоляя Господа простить его и ее.
Но вскоре другие заботы появились у нее, и одна была особенно важной и приятной: графиня де Ла Фер с виконтом отправлялись на мере. Первый раз в жизни она увидит море! Через месяц к ним должен был присоединиться и граф.
Первые две недели были великолепны. Анна с сыном осматривала город, выходила в море на лодке, наносила визиты знатным семьям. Она была принята в высшее общество и наслаждалась каждой минутой своего пребывания в Марселе. Ей не хватало только Антуана, и еще в душе жило страстное желание подняться на палубу настоящего морского парусника и выйти в море. На день, на два — не больше, ну хоть немножко полюбоваться морем, стоя под белыми парусами. Анна часто представляла себе эту картину: она, Антуан и Луи-Гийом, а над ними синее небо и яркое солнце, а вокруг синее море и белые барашки волн, и корабль стремительно летит куда-то. Что может быть прекраснее? Прогулки у берега уже не привлекали, ей хотелось увидеть безбрежное море.
Хозяин гостиницы услужливо предложил госпоже графине нанять корабль у его знакомого капитана. О, что вы, он будет счастлив услужить ее светлости и не потребует много за один день в море. Госпожа графиня согласна? Тогда он завтра же пришлет этого человека к ней. Конечно, разумеется, он всегда рад услужить такой знатной и прекрасной даме.
