Анни Мэтер - Радость и боль
— Но почему? — Лора подняла на него глаза. — Почему?
Рафаэль достал сигару из ящичка, стоящего на его столе.
— Но это же очевидно, сеньорита! — отрывисто произнес он.
Лора покачала головой.
— Для меня это не очевидно, — запинаясь, ответила она. — И почему вы вообразили, что я захочу остаться и быть объектом такого обращения, которому вы меня подвергаете со дня моего появления здесь? — с горячностью воскликнула она, и от гнева у нее даже перестала кружиться голова.
Рафаэль раскурил сигару и крепко затянулся.
— Я подумал, что вы хоть чуть озабочены судьбой ребенка, — холодно проворчал он.
— Карлос? Да, конечно. Но вряд ли в этом суть дела, не так ли, сеньор?
— А теперь что вы имеете в виду? — в его голосе вдруг послышалось нетерпение.
— Разве воспитание ребенка не переходит к сеньорите Бургос? В конце концов, ее служба у доньи Луизы не слишком обременительна, — говоря это, Лора покраснела.
— Сеньорита Бургос! — изумился он. — К чему этот разговор о сеньорите Бургос?
— Она, кажется, вполне способна взять на себя заботу о Карлосе, — натянуто проговорила Лора. — И вы должны признать, что проводите с ней много времени. Карлос должен переключить свое внимание…
— Довольно! — Рафаэль сердито обошел вокруг стола и приблизился к ней. — Вы хотите указывать, с кем мне можно проводить время, сеньорита?
Лора, покачиваясь, поднялась с кресла.
— Вовсе нет. Однако я не желаю принимать постоянную должность здесь, так что вам придется сделать иные распоряжения.
Рафаэль потемневшими, обеспокоенными глазами внимательно изучал ее лицо, исследуя каждую его черточку, легкую раскосость ее глаз, мягкую полноту ее рта. Затем, пробормотав что-то неразборчивое, он хрипло попросил:
— Dios, Лора, ты не должна уезжать!
Лора покачала головой. Она не могла позволить ему апеллировать к ее чувствам. Так или иначе, она только добавила бы этим себе новых неприятностей.
— Почему? — спросила она, намеренно раздразнивая его. — Да потому, что ты можешь счесть необходимым снова появиться на арене для боя быков и там может не оказаться мальчика, который заплачет, если тебя тяжело, а может быть, смертельно ранит бык!
— Но я же не новичок, Лора, — свирепо прорычал он. — Я не подвергался никакой серьезной опасности!
— Не подвергался? — с сомнением посмотрела она на него. — А как насчет последнего случая? Бык легко мог убить тебя.
— Я отвлекся, — резко возразил он.
— Минутной рассеянности достаточно, чтобы стереть грань между жизнью и смертью! — неистово выкрикнула она.
— Но я же не был серьезно ранен, — раздраженно сказал он.
— Нет?
— Нет. — Он легко провел рукой по боку. Глаза его потемнели. — Хочешь посмотреть?
У Лоры обмякли ноги.
— И с какой целью? — спросила она.
Рафаэль вгляделся в ее лицо, замечая неестественный блеск ее глаз, решительным движением расстегнул рубашку, ослабил галстук, и ее взгляду открылась загорелая кожа у него на боку. Широкая полоса липкого пластыря скрывала от глаз рану, но он частично отодрал его, так что она увидела цепочку швов, которыми доктор Перес соединил разорванную плоть. Это был длинный, но, к счастью, неглубокий след рога. Лора судорожно сжала влажные ладони, а Рафаэль насмешливо спросил:
— Ну, как? Ты считаешь, я выживу?
Лора отвернулась.
— Не в этом дело, — слабо прошептала она, думая, донесут ли ее ноги дальше, чем до дверей кабинета.
— Так в чем же тогда дело? — хрипло проворчал он, остановившись за ее спиной. — Может быть, я был неправ, но я думал, что вы намного сильнее духом! Неужели вы так слабонервны, что способны упасть в обморок от вида крови?
— Я не могу оставаться здесь, — слабо попыталась сопротивляться она, понимая, что, если он только коснется ее, она вовсе потеряет контроль над собой.
Лора услышала позади его сдавленное частое дыхание и прижала к животу руку, стараясь сдержать тошноту.
— Вы сможете остаться, если я пообещаю больше не выходить на арену? — низким голосом спросил он.
— Почему вы должны обещать такие вещи мне?
— Потому что, пока вы здесь, мне вовсе нет необходимости выходить на арену, — сердито ответил он.
Лора резко обернулась.
— Но на прошлой неделе это вам понадобилось! — укорила она его.
— Вы знаете, почему, — мрачно сказал он. Произнеся это, он застегнул рубашку и затянул галстук. — Ну? — отрывисто спросил он. — Как вы решили поступить?
Лора покачала головой.
— Я не знаю, — прошептала она с болью с голосе.
Рафаэль отошел от нее и остановился позади стола.
— Подумайте. Обдумайте ваше решение, — с запинкой сказал он и снова сел в кресло.
Лора вздрогнула. Он снова надел свою маску. Нетвердой походкой она проделала путь до двери и, отворив ее, обернулась и посмотрела на него. Но он даже не поднял голову, и она молча вышла, прикрыв за собой дверь.
О Боже, подумала она, мучительно терзаясь, что же теперь мне делать?
Глава седьмая
Когда чуть позже этим же утром Лора вернулась в детскую, Элизабет с любопытством посмотрела на нее.
— Лиза сказала, что дон Рафаэль вызывал вас к себе, — спросила она напрямик. — Не могли бы вы рассказать мне, зачем?
Лора вздохнула.
— Он хочет, чтобы я осталась.
Элизабет уставилась на нее.
— Чего… чего он хочет? — воскликнула она.
— Чтобы я не уезжала. — Лора беспомощно приподняла плечи.
Элизабет покачала головой.
— И он сказал, почему?
— Он сказал, что доволен моей работой с Карлосом. Он сказал, что свобода, которую получил Карлос, укрепляет его характер.
— А что сказали вы?
— Я сказала, что не могу остаться, — чистосердечно ответила Лора.
— И он принял это как должное?
— О нет! — Лора склонила голову. — Он… он был очень настойчив.
Элизабет задумчиво посмотрела на нее.
— Скажите мне, Лора, если мой вопрос не покажется вам нескромным, — в чем проявилась его настойчивость?
Лора покраснела.
— Вы так догадливы, Элизабет, и вы должны знать, как Рафаэль может быть настойчив!
— Вы любите его? — неожиданно спросила Элизабет, и Лора ответила на ее вопрос честно.
— Да, — спокойно сказала она. — Я люблю его. Я полюбила его пять лет назад, когда он был в Англии. Я работала, как вы знаете, в семействе Вальдесов. Мы встретились благодаря им, но это никак не извиняет нашу связь.
— Что вы имеете в виду?
Лора пожала плечами.
— Рафаэль был уже помолвлен с Эленой, не так ли? Он сказал мне об этом вскоре после того, как мы… ну… стали близки!
