Элизабет Бойл - Случайный поцелуй
Во время ее рискованного эксперимента что-то едва уловимое и опасное произошло между ней и Джеком. В тот миг, когда она оказалась в его объятиях, ощутимая внутренняя связь вновь соединила их.
Миранда, вздрогнув, задумалась, что произошло бы, если бы Джек поцеловал ее. Он действительно помнит ее поцелуй, как уверял? Как она помнит его?
– Пора подняться к себе и упаковать вещи, – сказала она, в последний раз взглянув на портрет лорда Олбина.
А что, если они с Джеком действительно прокляты? И до конца жизни связаны друг с другом?
Казалось, несчастный влюбленный на портрете не отрывал от нее печального взгляда, словно насмехаясь над ней с холста, заключенного в тяжелую раму, как в тюрьму.
У всех нас есть свои башни, в которых мы прячемся от жизни.
Миранда поспешно вышла из зала. Нет, она совершенно не прячется.
Ну, может быть – самую малость. Смена имени обеспечила ей место в школе мисс Эмери. Небольшое притворство обеспечило ей работу и позволило приобрести определенную респектабельность. Вряд ли все это можно назвать башней, в которой она спряталась от жизни.
Вслед за своими подопечными Миранда поднималась по лестнице.
Вместо того чтобы жить с нелюбимым мужем, можно предаваться мечтам. Теперь, став совершеннолетней и получив наследство, она вольна делать что хочет.
В самом деле, что Джек знает о ее жизни? Тоже выдумал – прячется! Она совершенно свободна от пут, которые ограничивают жизнь большинства женщин.
«Вольна делать что?» – ехидно поинтересовался внутренний голос.
Она едет в Кент, чтобы отмеренную ей жизнь провести старой девой… отшельницей. И может на деньги, доставшиеся от отца, построить собственную башню, как Олбин.
Да уж, если она свободна, то Джек богат, как Мидас.
Когда они поднялись в отведенные им покои, Миранда велела девочкам укладывать вещи и плотно закрыла дверь в свою комнату.
Чтобы уложить в старый чемодан ее скромные пожитки, много времени не понадобится. Сев на кровать, Миранда разглядывала висевший над камином портрет суровой дамы и размышляла, что ничего плохого в том, чтобы спрятаться от жизни, нет. Ведь попытка последовать совету няни Рэйны и позволить сиять внутреннему свету чуть не обернулась катастрофой. Девчонки смотрели на нее так, будто она рассудка лишилась.
Если быть честной, она была близка к этому. Это вполне объяснимо. Каково живому человеку узнать, что его объявили мертвым? То, что Джек считал ее умершей, неожиданно освободило Миранду от внутренних оков. Раскрепощенная собственной смертью? Это смеху подобно! А чем обернулась ложь ее отца для Джека? Разорение, презрение семьи и общества и, наконец, изгнание в Тислтон-Парк! Тут уж не до смеха.
«Скажи ему, кто ты, – нашептывал ей внутренний голос. – Скажи и освободи его».
Миранда посмотрела на даму на портрете и сказала:
– Что проку от правды?
Сказать Джеку, что она жива? Что ее отец обманул и ее, и его?
Джек придет в бешенство, и будет прав. А что потом? Он снова посмеется над ней?
Но он не смеялся над ней и в первый раз. Просто она так восприняла его поступок. Это предположение, хоть и ошибочное, глубоко ранило ее и мучило долгие годы.
Нет, она не может сказать Джеку правду. Но разве не преступно держать его в неведении? Оставлять на поругание друзей и родственников? Возможно, восстановив свою репутацию, он начнет новую жизнь за пределами этого унылого дома, в котором мрачное прошлое из всех углов нашептывает печальные истории.
Миранда снова взглянула на портрет над камином. Господи, будь она хозяйкой этого дома, она бы первым делом сняла со стен все эти мрачные напоминания о прошлом и отправила бы брату Джека. Пусть герцог любуется своими сумасшедшими родственниками.
«Если бы ты была хозяйкой этого дома… – насмехался над ней внутренний голос. – Прекрасная идея».
Миранда тряхнула головой. Неудивительно, что все говорят, будто дом этот проклят и населен призраками. Она считала себя современной здравомыслящей женщиной, но в этих древних камнях было что-то мистическое.
– Даже если бы он сделал предложение, я бы его не приняла, – сказала Миранда нарисованной даме. Судя по холодному прищуру родственницы Джека, у нее были причины оказаться здесь. – Это не значит, будто я жду, что он после стольких лет разлуки предложит мне руку и сердце.
Господи, что с ней происходит?! Она уже с картинами разговаривает! Миранда встала и пересекла комнату, решительно повернувшись спиной к камину.
Но от временного помешательства так легко не избавиться.
«Я помню ее поцелуй…»
Слова Джека трубным гласом врывались в ее спутанные мысли.
«Ее поцелуй»! Сжав губы, Миранда через плечо посмотрела на портрет.
Или это проделки ее воображения, или нарисованная женщина смеется над ней, чуть приподняв уголки губ?
– Я все понимаю, – сказала Миранда.
Джек наверняка рассказал девчонкам романтическую сказку. Если он действительно до сих пор помнит поцелуй мисс Мабберли, почему чуть не поцеловал в холле мисс Портер?
«Потому что ты и она одно и то же лицо. И хотя он этого не знает, от судьбы не уйдешь».
Судьба! Миранда усмехнулась при этой мысли.
«Тогда что ты тут делаешь?»
Не успела Миранда продолжить спор с самой собой, как в гостиную вбежала Фелисити.
– Моя «Летопись»! – воскликнула она. – Я забыла ее внизу. Я знаю, вы велели нам не выходить из комнаты, но, мисс Портер, я оставила ее внизу…
Миранда подняла глаза к небу. Сначала судьба, потом Фелисити!
– Сомневаюсь, что на нее кто-нибудь позарится, – сказала Миранда, подталкивая девочку к двери в спальню.
– Я не боюсь, что ее кто-нибудь возьмет, мисс Портер. Я боюсь, что ее прочитают!
Миранда застыла. Прочитают?
Ужас сковал ее сердце.
О Господи, что, если Джек прочитает ту страницу?
«Мисс Портер будет прекрасной невестой для ограниченного в средствах бывшего повесы, лорда Джона».
А если он решит, что их неожиданный визит в Тислтон-Парк подстроен? Или, хуже того, что выдумка Фелисити не такая уж плохая идея? Нет, брак с таким мужчиной просто невообразим. Должно быть, безумие, разлитое в атмосфере этого дома, немного сбило ее с толку, но она не снизит своих требований к потенциальному жениху.
Это должен быть джентльмен во всех отношениях. Благородный, великодушный, прямой.
Мужчина, чей поцелуй…
Поцелуй значения не имеет, сказала себе Миранда. Именно поэтому ей нужно как можно скорее убраться из этого дома. Бежать, пока судьба или Фелисити не возьмутся за дело.
– Где именно ты его оставила? – повернулась она к девочке.
– На столике в холле, у двери в библиотеку.
Миранда кивнула и набросила на плечи шаль. Не оставалось ничего другого, как пойти за тетрадью.
