Джоанна Линдсей - Ангел
Касси выхватила свой револьвер и тут же крикнула:
"Оглянись!» В следующее мгновение она спустила курок. Выстрелил и Ангел. Рафферти рухнул, уткнувшись лицом в землю.
Пороховой дым от трех выстрелов щипал глаза. Увидев сквозь слезы, как Ангел носком сапога переворачивает лежавшее на земле тело, Касси сообразила, что могла бы и не вытаскивать из кобуры револьвер. Ангел развернулся и выстрелил в Рафферти еще до того, как она успела прокричать свое «Оглянись!».
Подойдя к лежащему на земле мужчине, она молча смотрела на два пулевых отверстия: одно в плече — выстрел с намерением обездвижить, и другое в области сердца — выстрел на поражение. Пули попали именно туда, куда и метили стрелки, и результаты их попадания производили ужасное впечатление.
— Вы должны были позволить мне самой поквитаться с ним, — проговорила она сдавленным голосом. — Я бы только ранила его, а вы с самого начала хотели убить — и убили.
Ангел бросил на нее удивленный взгляд:
— Вы хотите сказать, что он не сам напросился на это?
— Ну… но все же можно было избежать убийства, если бы вы предоставили действовать мне.
— Не обманывайте себя. Случилось бы то же самое. Ведь он не прекратил бы насмехаться над нами. Усмешка Ангела заставила ее возразить:
— Это не смешно.
— Но он действительно сам виноват. Да и все это только досужая болтовня. Вы не должны принимать участие в схватке, леди, если рядом нахожусь я. Мне нет дела до того, что вы считаете себя отличным стрелком…
— Я знаю, что не промахнусь, — сказала Касси. Тон его смягчился: вероятно, он просто проявил снисходительность.
— Стрельба по мишеням — это одно. Поединок с человеком, который собирается убить вас, — совсем другое дело, Касси. И вам не стоит постигать разницу на собственном опыте.
— Возможно, вы правы, — согласилась она. — Но вы не хотите понять мою точку зрения. Не стоило убивать Рафферти. Вполне достаточно было бы только ранить его…
— Вот результат намерения всего лишь ранить противника, — прервал он ее, тыча пальцем в шрам на своей челюсти. — Тот парень поправился и стал мне мстить. Он хотел убить меня, но побоялся схватиться со мной лицом к лицу, поэтому напал сзади. И я остался жив только потому, что с ножом он обращался так же неумело, как и с револьвером. Вот почему я теперь бью только наповал.
— Да, вы правы.
— Неужели?
Касси смутилась:
— Не смотрите на меня так. Просто ваши слова напомнили мне рассказы о перестрелках, в которых один из участников получает ранение, а спустя несколько дней его противника находят в кустах с пулей в спине. Я не утверждаю, что такое случается сплошь и рядом, но все же так бывает довольно часто — во всяком случае, ваши слова похожи на правду.
— Итак, что здесь произошло?
Касси обернулась и увидела шерифа, пробиравшегося сквозь толпу: люди уже собрались поглазеть на убитого, но в то же время старались держаться подальше от участников перестрелки.
Френк Хинлей был невысоким мужчиной, чуть повыше Касси. Он носил сапоги с высокими, дюйма в три, каблуками, что не очень-то помогало увеличить рост, и отличался твердостью характера, что, напротив, очень помогало в его работе. Френк умел произвести должное впечатление даже на тех, кто был гораздо выше его ростом, и поэтому считался хорошим шерифом — вернее, считался бы, если бы видел разницу между семейными делами и служебными.
Вот и сейчас, едва он бросил взгляд на Слэйтера, Касси поняла, что это тот самый случай, когда семейные дела выступают у него на первый план.
— Ага, я знаю этого человека. Это работник… — Френк запнулся и, прищурившись, посмотрел на Ангела. — Вам придется пройти со мной в участок, мистер.
Касси едва удержалась от того, чтобы не бросить ему:
"Не дождетесь!» Но все же взяла себя в руки и, сделав шаг вперед, холодно проговорила:
— Вряд ли это так уж необходимо, шериф. Спросите у этих людей. Кое-кто из них наверняка видел, как Слэйтер пытался выстрелить этому человеку в спину. Видела и я, поэтому в плече у него сидит и моя пуля. Кстати, Слэйтер больше не работает у вашей тетушки. Ваш племянник Бак вчера утром выгнал его.
Шериф тотчас изменился в лице, и Касси поняла, что ее сообщение совершенно изменило отношение Френка к убитому. Она нисколько не сомневалась, что Ангела, хотя он ни в чем не виновен, арестовали бы, если бы Слэйтер по-прежнему являлся работником Кэтлинов. Дело могло бы дойти до сфальсифицированного обвинения, суда и виселицы, если бы того потребовала от своего племянника Дороти Кэтлин — столь непререкаем был ее авторитет в этой связанной крепкими узами семейке. Но Касси все же не считала вдову Кэтлин настолько вероломной — не позволила бы Дороти арестовать Ангела лишь за то, что он оборонялся. Более того, справедливость была этой женщине дороже всего.
С огромным облегчением услышала Касси слова Френка:
— Поверю вам на слово, мисс Стюарт. Он с вами, не так ли?
На этот раз ложь далась ей куда легче:
— Он мой жених.
Шериф поразился:
— А я думал, что это Морган… ладно, не имеет значения. Просто не позволяйте этому типу появляться в городе. Перестрелки только тревожат людей, а мне приходится составлять кучу бумаг — терпеть не могу писанины.
Касси кивнула и взяла Ангела под руку, чтобы увести с места происшествия, пока Френк не передумал. Ангел не произнес ни слова, пока они не подошли к своим лошадям. И тут, помогая Касси забраться в седло, он задумчиво проговорил:
— У меня такое чувство, что вы набросились бы на этого шерифа, не оставь он нас в покое.
Касси едва заметно покраснела. Судя по его тону. Ангел был не в восторге от ее действий, поэтому она, потупившись, сказала:
— Не понимаю, что вы имеете в виду. Запрыгнув в седло, он негромко хмыкнул:
— Вы делаете успехи — порой ваша ложь звучит довольно убедительно.
Глава 16
Ангел заказал еще одну порцию виски и повернулся, оглядывая помещение салуна. Для субботнего вечера в «Последнем бочонке» было довольно тихо, но это заведение было далеко не единственным в городе; Ангел же по привычке избегал более шумных мест.
За несколькими столами играли в карты, но его не тянуло испытать счастье. Куда больше он хотел сейчас напиться и позвать с собой какую-нибудь из трех девиц, которые всю ночь развлекали клиентов в комнатах наверху. Одна из них была довольно симпатичной, а он не смог бы отрицать, что нуждался в женской ласке, особенно сейчас, после того как провел три последние ночи рядом с женщиной, от которой его отделяла лишь тонкая стенка и к которой его все больше и больше влекло.
Однако Ангел не мог позволить себе как следует напиться, по крайней мере не мог сделать это в общественном месте. Это был бы с его стороны весьма опрометчивый поступок. Ангел же, напротив, отличался рассудительностью. И он еще не решил окончательно, будет ли брать себе женщину на ночь. Потребность в ласках он испытывал, но к доступным женщинам его влекло лишь на очень короткое время.
