Сара Маклейн - Девять правил соблазнения
— Вероятно. Но ты этого не сделаешь.
В его глазах зажглось предупреждение.
— Не испытывай мое терпение, Кальпурния. Отвечай сейчас же. Куда ты ходила?
— Перестань, Бенедикт, — произнесла она самым высокомерным тоном, на какой была способна. — Я же не спрашиваю тебя, куда ты уходишь и когда приходишь.
— Калли... — В его тоне ясно слышалось предупреждение.
Она снова вздохнула, поняв, что избежать объяснения не удастся.
— Ну хорошо. Я тайком вышла из дома. Я ходила... — Она замолчала. Произнести это было очень нелегко. — Я ходила в паб.
— Куда?!
Голос брата почти гремел.
— Ш-ш-ш! Бенедикт, ты разбудишь весь дом!
— Пожалуй, именно это и стоит сделать! — Он понизил голос до безумного шепота. — Какого черта?
— Чтобы выпить, конечно, — сказала она, словно это было обычным делом.
— Калли! Там не было никого, кто мог бы тебя узнать?
— Никого важного.
Бенедикт замер, пронзив сестру взглядом карих глаз.
— А кто был не важный?
— Ладно. Меня видел Ралстон. Он был там.
Бенедикт тяжело опустился в обтянутое бархатом кресло.
— Боже правый.
Калли последовала его примеру, устало опустившись в кресло напротив.
— Ну, это неудивительно, если учесть, что именно он порекомендовал мне эту таверну! — быстро произнесла она, пытаясь успокоить брата, и только тут заметила, что глаза у него стали как чайные блюдца, — похоже, ее слова повергли Бенедикта в настоящий шок.
— Ралстон рекомендовал тебе таверну?
— Ну, если быть честной, это я попросила у него совета. Он думал, что это для тебя.
— Для меня? — В голосе Бенедикта слышалось изумление и замешательство.
— В самом деле. Я же не могла сказать ему, что спрашиваю для себя.
— Конечно, нет. — Бенедикт смотрел на сестру так, словно она не в своем уме. — Почему бы не выпить здесь? Зачем тебе понадобилось идти в таверну?
— Ну прежде всего, — начала Калли невозмутимым тоном, — если пить здесь, то это уже не будет приключением.
— Приключением?
— Именно так, — подтвердила она. — И потом, если попробовать вспомнить, то, по сути, это была твоя идея.
— Моя идея? — Бенедикт побагровел.
— Да. Разве не ты всего лишь несколько дней назад убеждал меня лучше узнать жизнь?
— Тогда позволь мне подвести итог. И никаких возражений. Я буду рад, если ты станешь воплощать собственные фантазии здесь, в этом доме, под этой крышей. Пей, пока можешь держаться на ногах. Ругайся как портовый грузчик. Можешь даже поджечь свое вышивание. Но как твой старший брат и глава семьи, — он намеренно сделал ударение на последнем слове, — я запрещаю тебе посещать таверны, пабы и любые другие злачные места.
Калли задумчиво посмотрела на брата.
— Больше никаких таверн, — проговорила она.
— Если тебе нужно приключение, устраивай его здесь.
— Правда? — Она посмотрела на него с улыбкой, полной надежды.
— О нет. И что же на этот раз?
— Только не смейся: мне хотелось бы попробовать сигару.
Бенедикт тут же разразился смехом.
— Я думаю, что ты возлагаешь слишком большие надежды на опыт курения.
— Что ж, может быть сейчас самое подходящее время развенчать эти ожидания, тебе не кажется? — Она помолчала, глядя на него с умоляющим видом. — Ну пожалуйста. Я даже никогда не видела, как курят.
— Ты и не должна была этого видеть! — отрезал Бенедикт. — Джентльмены не курят в присутствии дам.
— Бенни! — взмолилась она. — Никто и не узнает. Ты ведь сам сказал, что я могу устраивать приключения дома!
Несколько минут не говоря ни слова, он смотрел на сестру, и она уже решила, что ей так и не суждено покурить сигару этим вечером. Кальпурния уже собиралась встать и выйти из комнаты, когда брат тяжело вздохнул. Услышав этот вздох, Калли широко улыбнулась.
Она победила.
Занимаясь своим туалетом и надевая длинную ночную рубашку, Калли мысленно прокручивала в голове события этого вечера. Затем расправила смятый листок со своим списком, взяла перо и провела жирную линию, зачеркнув «Курить сигару и пить виски».
Калли задула последнюю свечу, легла в постель и стала мечтать о Ралстоне.
Глава 9
Несколько дней спустя Калли прибыла в Ралстон-Хаус ровно в полдень, готовая к вояжу по магазинам и салонам модисток с целью приобретения нарядов для Джулианы.
Больше всего Калли ненавидела покупать наряды, поэтому привела с собой подкрепление в лице Марианны, которая, помимо своей безумной любви к Бонд-стрит, буквально сгорала от желания увидеть загадочную младшую сестру Ралстона.
— Я никогда не бывала в Ралстон-Хаусе! — возбужденно шептала Марианна, когда они поднимались к тяжелой входной двери особняка.
— Тебе и незачем было здесь появляться, — чопорно заметила Калли. — Пока к Ралстону не приехала сестра, этот дом был совершенно неподходящим местом для молодых незамужних женщин.
«Как и для немолодых незамужних женщин, но это не помешало тебе нанести визит маркизу».
Калли чуть нахмурилась, старательно отгоняя назойливый внутренний голос, и протянула руку к дверному молотку. Однако не успела она постучать, как дверь распахнулась и на пороге показалась оживленная Джулиана.
— Привет! — воскликнула она.
Позади нее стоял явно озадаченный Дженкинс с удивленно выпученными глазами; весь его вид говорил о том, что старый дворецкий буквально шокирован поступком молодой женщины, которая не дождалась, пока он откроет дверь и объявит о прибытии гостей. Старик слегка приоткрыл рот, потом плотно сжал губы, искренне не понимая, как себя вести при таком грубом нарушении этикета. Калли с трудом сдержала улыбку, понимая, что стоик-дворецкий не способен отнестись к этой ситуации с юмором.
Однако Марианна быстрее отреагировала на эту сцену и рассмеялась. Она радостно хлопнула в ладоши, перешагнула через порог и, взяв Джулиану за руку, сказала:
— Вы, должно быть, мисс Джулиана. А я Марианна, сестра Калли.
Джулиана слегка присела в поклоне и произнесла в ответ:
— Леди Марианна, для меня большая честь познакомиться с вами.
Марианна покачала головой и широко улыбнулась:
— Мы вполне можем обойтись без «леди» — называйте меня Марианной. Уверена, что мы с вами подружимся.
Джулиана ответила Марианне такой же сияющей улыбкой.
— Тогда вы можете называть меня Джулианой, договорились?
Калли улыбнулась, глядя на девушек, которые уже склонили головы друг к другу, словно собираясь посекретничать. Стоявший позади них Дженкинс скорбно уставился в потолок. У Калли не было никаких сомнений, что дворецкий с радостью бы вернул те дни, когда в Ралстон-Хаусе не обитали представительницы слабого пола.
