Тереза Майклс - Приют любви
– Николь! – закричала она, оглядываясь по сторонам. Низкие раскидистые дубы перемежались с соснами и кустарником. Земля была покрыта мягким ковром из сосновых иголок. Неожиданно она почувствовала, какая вокруг тишина. – Солнышко, ответь маме! Так не играют! – Элизабет остановилась в надежде увидеть бледно-голубое платье Николь или услышать ее хихиканье – верный знак того, что она спряталась и ждет, чтобы ее нашли.
В лесу было абсолютно тихо. Страх пронзил ее до костей.
Сделав несколько шагов, она позвала дочь громче, требовательнее, но, сколько ни вслушивалась, ничто не нарушало тишину. Она пошатнулась, ноги дрожали, неведомый доселе ужас охватил ее. Элизабет снова и снова звала дочь, продираясь сквозь кустарник.
Наверно, она упала и не может ответить, думала Элизабет, пытаясь унять панику. Казалось, сердце то останавливается, то снова начинает отчаянно биться. Ей стало трудно дышать.
– Малышка моя, где ты? Выходи, мама не будет сердиться. Пожалуйста, отзовись. Скажи мне, где ты. Отзовись! – кричала она в ужасе.
Возле дома Джош замер с поднятым топором, вслушиваясь в крики Элизабет. Он сообразил – что-то случилось. Трясущимися от ужаса руками старый слуга отбросил топор и кинулся звать Доби.
Тот выскочил из сарая с ружьем в одной руке и пистолетом в другой, тряся головой, чтобы окончательно проснуться. В его белокурых волосах запутались соломинки, узкие глаза впились в Джоша.
– Где?
– В лесу за холмом, – ответил тот, наклоняясь, чтобы поднять топор и бежать следом. Его совсем не удивило, что Доби не задает больше вопросов, прекрасно понимая, что его разбудили только из-за крайней необходимости. От ощущения собственной вины кожа на лице у старого слуги посерела. Он не должен был отпускать их одних.
Испуганные крики Элизабет слышались все яснее. Доби жестом велел Джошу бежать по краю леса. Мельком взглянув на уже совсем темнеющее небо, он вслушался в женские крики, которые, казалось, неслись отовсюду. Менее опытный человек не смог бы определить, где их источник.
Элизабет чувствовала, что ноги у нее подгибаются. Она схватилась за деревце, чтобы не упасть, судорожно ловя ртом воздух. Слезы застилали глаза, пришлось утереть их оторвавшимся куском рукава. У нее так пересохло в горле, что она не могла больше кричать.
Оттолкнувшись от деревца и оглянувшись вокруг, молодая женщина поняла, что, мечась в ужасе по лесу, заблудилась. Темнота опускалась стремительно, как огромное стеганое одеяло, грозя задушить ее.
– Николь, – дрожащим голосом позвала она, пытаясь проникнуть взглядом в сгустившиеся тени.
Слабый звук заставил ее встрепенуться. Показалось, что она слышит приглушенный крик, но ничего толком нельзя было разобрать. Слезы полились по ее лицу. Кошмары прошлого возвратились.
– Нет! Это не может повториться! – закричала она.
С суровой ясностью, победившей панику и ужас, Элизабет поняла, что Элма нашла их. Элма, чье безумие чуть не свело с ума и ее.
Сзади затрещали кусты, но Элизабет уже бросилась бежать туда, где, как ей показалось, она слышала приглушенный вскрик и среди деревьев мелькнула светлая одежда.
Сильная мужская рука остановила ее, обхватив за талию и приподняв над землей, другая заглушила рвущийся крик.
Глава тринадцатая
На какой-то момент Элизабет почти потеряла сознание, но поднявшаяся ярость придала ей сил. Она попыталась оторвать от себя державшие ее руки. Гнев бушевал в ней. Женщина с силой ударила ногой и услышала стон боли, но все ее попытки освободиться не принесли успеха.
– Успокойтесь, успокойтесь!
Слова слышались как бы откуда-то издалека. В глазах у нее плясали черные точки. Она не могла дышать. Рука, державшая ее, немного ослабла. Она почувствовала под ногами твердую землю и снова услышала грубый, требовательный мужской голос:
– Успокойтесь же вы, наконец!
Элизабет опять начала бороться. Она должна освободиться! Должна спасти Николь!
– Да стойте же смирно.
– Доби, – беззвучно произнесла она.
Доби покачал головой, прося вести себя тихо, и она подчинилась, ничего не чувствуя, кроме простой благодарности, что он рядом.
Мужчина отпустил ее и подхватил оружие. Прежде чем он успел скрыться из виду, она поспешила следом. Доби ни разу не оглянулся, не произнес ни слова, но Элизабет знала: он не хочет, чтобы она бежала за ним.
В голове у нее немного прояснилось, и она услышала треск веток – это убегал похититель. Она молилась, чтобы он не упал в темноте и не поранил ребенка. Немыслимо было понять, как Доби ухитряется найти верный путь в кромешной тьме.
Легкий звук заставил Элизабет посмотреть влево, и ей пришлось прикусить губу, чтобы не закричать. Она могла поклясться, что кто-то бежал параллельно с ними, продираясь сквозь кустарник. Доби внезапно остановился, замерла и женщина.
– Мам...
Крик Николь был заглушён так быстро, что в первый момент появились сомнения – не почудилось ли. Не отдавая себе отчета, что делает, Элизабет кинулась на звук, но Доби успел схватить ее за руку.
– Ему не уйти. Позвольте мне сделать мою работу.
Спазм сдавил ей горло, она не могла говорить, но не хотела, и отставать от него.
– Где-то здесь Джош, – прошептал еле слышно Доби.
Элизабет понимала, что только мешает им, но какой-то инстинкт, какие-то поднявшиеся из самой глубины эмоции двигали ею, и, когда Доби бесшумно кинулся в самую чащу кустов, она последовала за ним.
У Доби мушкет, Джош наверняка тоже вооружен. А похититель? Есть ли у него оружие? И если есть, не убьет ли он ребенка, пытаясь спастись? А может, он постарается убить мужчин, пытающихся освободить ее дочь?
Страхи поднялись с новой силой, когда одновременно прозвучали крик и выстрел.
– Отпусти ребенка, – приказал Доби.
Рев ярости. Крик ребенка. Сердце Элизабет замерло. Ничего, не соображая, она кинулась вперед и остановилась только тогда, когда ясно увидела перед собой тень мужчины. Она так и не поняла, действительно ли увидела девочку или воображение нарисовало перекошенное от ужаса лицо Николь, но это заставило ее действовать. В слепой ярости она вцепилась в спину похитителя, пытаясь оцарапать и ударить как можно больнее, чтобы вырвать у него из рук своего ребенка. Внезапно развернувшись, он так сильно ударил ее кулаком, что она со стоном упала на колени.
Лес наполнился криками. Доби требовал отпустить ребенка, Джош выкрикивал угрозы. Николь рыдала. Элизабет слышала их голоса как сквозь пелену. Напрасно она пыталась подняться – темная вуаль беспамятства накрыла ее.
– Она тебе нужна? Держи!
Доби пришлось бросить оружие, чтобы подхватить летящую к нему девочку. Тьма стояла кромешная, он окликнул Джоша. Этого времени оказалось достаточно для похитителя. Он рывком поднял Элизабет и потащил за собой.
