Хейвуд Смит - Веселая вдовушка
Одно было плохо — она с трудом держалась на лошади. Коренник Крейтона ловко перепрыгнул через ручей. Элизабет приготовилась к прыжку, но тут Сажа испуганно шарахнулась вбок, а женщина, вылетев из седла, шлёпнулась на сырой скользкий берег.
Удар был так силён, что у Элизабет перехватило дух. Не удержавшись на скользкой глине, она скатилась в ручей и пришла в себя лишь когда её подхватили сильные руки Крейтона.
— Не ушиблась? — В голосе его прозвучал скорее упрёк, чем сочувствие.
— Нет, — выдохнула она. — Только промокла. Гэррэт отряхнул её плащ от налипшей грязи.
— Твоя лошадка никуда не убежала. Сможешь ехать?
— Да. — Элизабет подхватила мокрые юбки, чтобы легче было взбираться по крутому берегу.
— Стой! — Крейтон замер, вслушиваясь в сырую предрассветную тьму.
Элизабет застыла и тоже услышала отдалённый топот идущего на рысях конного отряда.
— Мы не сможем от них уйти, — сказал Крейтон, — уж на этих лошадях, во всяком случае, а если поедем по берегу, нас обязательно выследят.
Он передал Бесс поводья Сажи.
— Придётся вести лошадей прямо по ручью. Никаких следов.
Прошла, казалось, уже целая вечность, а беглецы все брели по илистому дну ручья. У Элизабет сводило от холода ноги, но она упорно шла и шла вслед за Гэррэтом. Ручей постепенно становился все шире и глубже. В конце концов завёл их в болото, поросшее по берегу осокой и камышом. Шаг — и Элизабет погрузилась в воду по пояс.
Теперь с каждым шагом дно ручья опускалось всё ниже и ниже. У Элизабет перехватило дыхание, когда холодная вода достигла груди.
— Больше не могу, — простонала она сквозь зубы, — одежда тянет меня на дно, ноги вязнут в иле — того и гляди захлебнусь.
Крейтон обернулся и поспешил ей на помощь. Сильным движением он привлёк Бесс к себе и выдернул из топкой трясины.
— Там, впереди, островок. В густом кустарнике мы сможем отдохнуть и обсушиться. Осталось всего несколько шагов.
Перед островом ручей снова стал мелеть. Когда вода дошла до колен, беглецы остановились и прислушались. Ветер не донёс ни единого звука погони. Тогда они перевели дыхание и напились из ручья — вода была не слишком вкусная, зато чистая.
За густым кустарником, в самой середине островка скрывалась небольшая полянка. Элизабет сразу же присела на траву и принялась отжимать намокшие юбки. Крейтон бросил к её ногам свёрток с провизией.
— Костёр разводить рискованно — поедим, вот и согреемся. Приготовь завтрак, а я сейчас приду.
И исчез в кустах. Такое вольное обращение пришлось не по вкусу Элизабет, но она послушно развязала свёрток. Внутри были хлеб, сыр, сушёная говядина, сухари и полбутылки неизвестного напитка.
Должно быть, горячительное, решила Элизабет, принюхиваясь к содержимому бутылки. Она узнала резкий неприятный запах ячменного виски — любимого напитка Рейвенволда. Впрочем, она продрогла до костей, а виски — лучшее средство от простуды. Зажав пальцами нос, женщина хлебнула из бутылки. Влага обожгла горло, на глаза набежали слёзы, и Элизабет зашлась в кашле.
Захрустели кусты, и на поляну вышел Крейтон. Он принёс охапку болотного камыша и осоки.
— Что случилось? Твой кашель слышно за полмили.
— Ничего не случилось, — отозвалась Элизабет осипшим голосом и ещё немного отхлебнула из бутылки. Вкус напитка по-прежнему казался ей мерзким, но теперь по жилам разлилось благодатное тепло.
— Ну-ну, — Гэррэт многозначительно посмотрел на бутылку, но не добавил более ни слова. Положив камыш на землю, он нарвал травы и принялся обтирать лошадей. Элизабет снова приложилась к виски, но тут муж отнял у неё бутылку.
— Оставь и мне немного.
Теперь Элизабет согрелась, хотя от виски у неё онемели губы. Вдруг она ощутила зверский голод и отломила от сырного клина солидный ломоть, а затем заела сыр хлебом.
Обтерев лошадей, Крейтон уселся на охапку камыша возле Элизабет и с наслаждением вытянул ноги.
— Чёрт побери, я так устал, что даже и есть не хочется!
— Фу-у! — Элизабет помахал рукой у себя перед носом. — От вас несёт конюшней.
— В самом деле? — Виконт наклонился к супруге. — Зато от тебя — трактиром.
Он потянулся к хлебу, но Элизабет легонько шлёпнула его по руке.
— Нет, сначала умойтесь.
— Ты всегда такая властная, как выпьешь, а, Бесс? — Виконт поднялся. — Хорошо, умоюсь. А ты обещай, что сегодня не будешь больше пить.
Элизабет тоже встала, покачнулась, но удержалась на ногах.
— Я не даю обещаний, сэр, никогда и никому.
И почему виконт так странно улыбнулся ей в ответ?
Крейтон исчез в зарослях, и до слуха Элизабет донёсся плеск воды. Когда виконт вернулся, он был обнажён по пояс и на гладкой коже блестели капли воды.
— Так лучше?
Элизабет окинула взглядом его широкую мускулистую грудь — и поспешно отвела взгляд.
— Господь вседержитель, зачем же было купаться? Вы же простудитесь!
— А я и не купался, — Крейтон просиял невиннейшей улыбкой, — только умылся — и все.
Не торопясь, он отжал мокрую рубаху и оделся.
Элизабет потянулась, сладко зевнула. Её клонило в сон.
Тепло, порождённое виски, бесследно исчезло. Ёжась от холода, женщина завернулась в грубый плащ и улеглась на камышовой подстилке.
— Так не годится, Бесс. Ты замёрзнешь. Если мы хотим пережить эту ночь, нам придётся спать вместе.
Элизабет слишком устала и замёрзла, чтобы спорить. Она подошла поближе и улеглась рядом с мужем.
— Со мной тебе будет тепло и надёжно. — Крейтон развернул свой плащ, накрыл им сверху Бесс и укрылся сам.
— Может быть, споёшь мне колыбельную?
Элизабет замерла.
— Петь для вас я не стану.
— Жаль. — Он крепко прижал её к себе. — Ну да я так просто не сдамся.
Не имея сил спорить, Элизабет закрыла глаза и скоро угрелась рядом с сильным, горячим мужским телом. Ей стало тепло и покойно, и всё же заснула она не сразу. Ветер то и дело шуршал болотными камышами, плескалась в ручье вода, скрипел кустарник — и в каждом звуке ей чудилась поступь вражеских солдат.
Страхи Элизабет не сбылись. Беглецы без приключений доехали до парома, переправились на другой берег Темзы и пустили лошадей галопом через поля. Они скакали, не останавливаясь, почти всю ночь и лишь перед самым рассветом, когда тёмное, мутное небо приобрело на востоке бледный розоватый оттенок, Гэррэт наконец заметил впереди тёмную полосу леса. Посреди дубовой рощи, в глубоком овраге была пещера. Гэррэт отыскал её давно, когда ребёнком гостил в этих краях у школьного друга. Теперь потаённая пещера стала приютом двоим измождённым беглецам.
