Карен Робардс - Зеленоглазая леди
– Бедная малышка.
Он нахмурился так, что его брови сошлись над переносицей.
Этот дом был похож сейчас на склеп. Только свет, падавший в открытую дверь зеленой комнаты, которую он выбрал в качестве спальни, да крошечный огонек в одном конце коридора чуть рассеивали кромешную тьму.
– Да, – ответила Анна, вдруг осознав, что они совсем одни в ночи. Он был так близко, что она могла почувствовать жар его тела и особый, трудноопределимый запах.
Как и предполагала Руби, вся грудь его была покрыта густыми черными волосами. Плечи, широкие и мускулистые, свидетельствовали о незаурядной силе. Живот над едва застегнутыми бриджами выглядел плоским и твердым как доска.
И тотчас же Анна вспомнила о невероятных вещах, которые он проделывал с ней. Неужели только прошедшим днем?
Подумать только, что он заставил ее почувствовать! При мысли об этом у нее пересохло во рту. Она, как загипнотизированная, уставилась широко раскрытыми глазами на его обнаженную грудь.
Сердце ее бешено заколотилось. Она не могла, не должна была показать ему, дать почувствовать, как подвластна телесному голоду. Иначе он немедленно воспользуется этим.
Он и сейчас смотрел на нее, как хищник на добычу...
– У меня самого бывали кошмары, – сказал он.
– У вас?
Удивленно моргая, она смотрела на него, тотчас же забыв о том, что он полуодет.
Джулиан кивнул.
– Видите ли, когда-то и я был ребенком.
– В это трудно поверить.
Несмотря на смущение, Анна улыбнулась, представив Джулиана маленьким мальчиком.
– И что это были за кошмары?
Он с притворным равнодушием пожал плечами.
– Это было, когда я служил в Королевском флоте.
– Вы служили во флоте?
Он кивнул и широко улыбнулся.
– Можете быть уверены, не по доброй воле.
– Расскажите мне. Сколько лет вам тогда было? Джулиан прислонился плечом к стене и сложил руки на груди.
– Восемь, когда я там оказался. И десять, когда я оттуда сбежал, так что прослужил я во флоте целых два чертовых года!
– Зачем? Вы хотели романтики?
Подобные рассказы о мальчиках, убежавших из дома и вынужденных служить в Королевском флоте, в Англии были широко распространены.
Джулиан покачал головой:
– Не совсем так. Мой любящий отец просто отдал меня на службу.
Глаза Анны округлились:
– Ваш отец... Вы имеете в виду лорда Ридли?
– Он самый. Бабушка, вырастившая меня, умерла, и мой дядя, брат моей матери, привез меня в Гордон-Холл. Моя мать была из цыган, но цыгане не видели во мне проку. Они презирали меня за английскую кровь. Конечно же, там были замешаны изумруды. Мой дядя знал, что они у моего отца, поэтому он решил обменять меня на драгоценности. Видите ли, когда-то изумруды принадлежали семье моей матери. Мой отец получил их от нее. К сожалению, дядя не имел представления о том, насколько безжалостен мой отец. Старик притворился, что согласен, принял меня, передал дяде изумруды, а на следующий день труп дяди был найден недалеко от Гордон-Холла. Изумруды, как мы оба знаем, каким-то образом оказались снова в руках старика. Что касается меня, нежеланной обузы в лице сына, о существовании которого он не знал... До тех пор пока я не появился в Гордон-Холле, с неделю я воображал, что нашел дом и семью, но жестоко ошибся. Не сказав мне ни слова, его сиятельство велел увезти меня в Лондон. И я, бедное доверчивое дитя, был отведен на корабль. Слуга, который привез меня в Лондон, исчез. И тут мне стало известно, что я должен служить на корабле флота его величества. Когда мы покидали Лондон, там было два мальчика для услуг. Второй не выжил и умер во время путешествия.
Он умолк, но, заметив широко раскрытые глаза Анны, вдруг улыбнулся:
– О, не стоит приходить в такой ужас! Конечно, все это было очень неприятно, ноя выжил, к тому же приобрел ценный опыт.
– Кошмарный опыт, – тихо сказала Анна.
С минуту Джулиан разглядывал ее молча, как бы изучая ее лицо.
– Вы, случайно, не жалеете меня? – спросил он насмешливо. – Это как если бы ягненок пожалел волка. Да?
Он схватил ее руку и поднес к губам. Анна даже не поняла, что он собирается делать.
Анна внезапно осознала, насколько она уязвима, когда его теплые губы прикоснулись к ее руке. Только что из постели, она была в тонкой ночной рубашке и пеньюаре, а Джулиан выглядел просто непристойно. И от прикосновения его губ по всему ее телу пробежали мурашки.
– Напугались, ягненочек? – спросил он, повернув ее руку ладонью кверху, чтобы поцеловать в ладонь.
Еще с минуту Анна стояла неподвижно, словно под гипнозом. От его прикосновений кружилась голова, но, овладев собой, Анна сжала пальцы в кулак и освободила свои руки.
Он насмешливо наблюдал за ней, но удерживать не стал.
– Доброй ночи, – ухитрилась произнести она с достоинством, какое была способна изобразить в этой ситуации. Она уже было направилась в свою комнату, но Джулиан удержал ее за локоть.
– Анна...
Даже такое невинное прикосновение выводило ее из равновесия.
– В чем дело? – спросила она, задыхаясь, но не смея поднять на него глаза. Анна изо всех сил пыталась побороть своих бесстыдных внутренних демонов. Его прикосновения прожигали ее всю даже сквозь пеньюар и ночную рубашку.
– Если вы испытываете такое беспокойство, я хочу облегчить ваши волнения. Я решил не продавать Сринагар.
Анна от изумления широко раскрыла глаза.
– Почему?
Джулиан смутился и сжал ее локоть.
– Я не стану выгонять вас и вашу дочь из дома, – сказал он охрипшим голосом. – Можете не опасаться на этот счет.
– А как же изумруды? – не поверила она своим ушам.
Все это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой, поэтому она все-таки опасалась. А Джулиан скорчил гримасу.
– Я что-нибудь придумаю. А когда добуду камни, покину это мрачное местечко, и оно останется вам.
Она молча смотрела на него. Он показался ей очень красивым и необычайно мужественным. Стоял над ней, слегка склонив голову. Джулиан очень хотел найти подходящие слова для необыкновенной женщины.
Далекий свет из коридора за его спиной высвечивал сине-черные блики на его взлохмаченной голове, а кожа отливала бронзой. Джулиан так долго смотрел на нее, что ей стало не по себе.
К своему ужасу, Анна почувствовала, что он почти нравится ей. Это чувство пугало, и она мысленно поклялась преодолеть его.
– Я очень надеюсь, что вы скоро найдете свои изумруды, – ответила она кратко. Повернувшись к нему спиной, Анна с королевским достоинством удалилась в свою комнату.
