Дженнифер Эшли - Пенелопа и прекрасный принц
Они ей рассказали.
– Петри! – прорычал принц по-нвенгарски. – За это я сварю тебя в твоей собственной крови.
– Она это заслужила, сир. Заслужила все знать, – твердым голосом отвечал слуга. – Она должна выйти за вас замуж. Я знаю, вы вернетесь с нею или без нее, но я не могу позволить вам ехать без нее.
– Не вини его, – быстро проговорила Пенелопа, – Я не знаю, что он тебе сейчас говорит, но это не его вина. Ты сам виноват, что не сказал мне всей правды. – Прекрасные глаза девушки засверкали от гнева.
– Не защищай его, – мрачно возразил Деймиен. – Я велел ему помалкивать.
Краешком глаза Деймиен заметил, что Руф собирается ускользнуть, и ткнул в него пальцем:
– А с тобой я разберусь позже. – И он обратился к Пенелопе: – Я хотел, чтобы твое решение было искренним. Хотел, чтобы ты вышла за меня замуж по собственной воле.
– Деймиен, я не могу позволить тебе умереть. – Глаза Пенелопы снова блеснули. От гнева ее лицо стало еще красивее. – Как, по-твоему, я должна себя чувствовать, узнав, что от моего решения зависит твоя жизнь и смерть? Что я приговариваю тебя к смерти, отказывая тебе из-за того, что боюсь, будто после свадьбы ты перестанешь обращать на меня внимание? Сколько бы ты меня ни игнорировал, я не позволю этому великому герцогу казнить тебя.
– Как я могу тебя игнорировать? – недоверчиво спросил Деймиен. – Со дня приезда сюда я думаю лишь о тебе одной. И вероятно, буду думать до самой своей смерти.
– Ты хочешь сменить предмет разговора, – недовольным тоном заметила Пенелопа.
– Мой предмет – это ты, дорогая. Я никогда не буду тебя игнорировать и не позволю Александру себя убить. И если ты полагаешь, что он придет в восторг, когда я вернусь и исполню пророчество, ты жестоко ошибаешься. Он будет пытаться меня убить независимо от того, исполню я пророчество или нет.
– Насколько я поняла, если ты вернешься со мной, твой народ поверит в тебя. Они, как и Саша, доверяют пророчеству. И они помогут тебе победить Александра. А без меня у них пропадет вера в тебя.
Деймиен не произнес ни слова в ответ, потому что Пенелопа была права. Если народ Нвенгарии поддержит его, он будет сильнее Александра, пусть тот и контролирует армию. Кроме того, нвенгары с восторгом примут Пенелопу, и не только из-за Деймиена.
Ее красота и отвага покорят их сердца. Они будут боготворить ее.
Деймиен читал в глазах Пенелопы, что она выйдет за него замуж и поедет с ним в Нвенгарию. Она была готова идти на любой риск ради своего принца. Деймиен знал, что если теперь он решит оставить ее в Англии, она последует за ним любыми средствами – даже в багаже спрячется. Петри, Руф, Саша и все остальные ей непременно в этом помогут. Они уже боготворят свою принцессу.
Деймиен протянул руку и провел пальцем по прилипшему к щеке влажному локону.
– Полагаю, мне придется прожить жизнь с удивительной женщиной, – произнес он с легкостью, которой на самом деле не чувствовал.
– И все равно тебе следовало мне рассказать, – упрямо заявила Пенелопа.
– Мне следовало сделать массу вещей. И вообще я не из тех, кто легко подчиняется.
Пенелопа с волнением смотрела на Деймиена. В ее золотисто-зеленых глазах светился страх, гнев, тревога. Тревога за него. Раньше женщины преследовали его, желали его, угрожали самоубийством, когда он их покидал, но никто и никогда не тревожился за него.
С каждым днем Пенелопа вызывала у Деймиена все большее удивление.
Он приподнял ей подбородок и слегка коснулся губами ее губ.
– Любовь моя, все решено, – заявил он, чувствуя, как от предвкушения загорается пожар у него в паху. – Я прикажу Саше начать подготовку к церемонии обручения.
– Кажется, вы чем-то обеспокоены, – заметила великая герцогиня Сефрония.
Звук ее голоса вывел Александра из задумчивости. Жена лежала в кресле с откинутой спинкой, со всех сторон подоткнутая подушками. Нарядный пеньюар и кашемировый плед не могли скрыть ее чрезвычайной худобы.
Красота герцогини увяла, когда-то живое и подвижное лицо сейчас ссохлось, кожа плотно обтянула острые скулы, роскошные черные волосы пришлось сбрить из-за лихорадки, а отросшие прядки едва прикрывали кожу на голове.
Теперь она никому не позволяла входить в свои покои, кроме служанок и Александра. Она и Александра бы не впускала, но герцог настаивал на ежедневных визитах. Он никогда не был в нее влюблен, слишком фривольно вела себя герцогиня, чтобы вызвать в нем какие-то глубокие чувства, но она была его женой, и он не позволит ей умереть в одиночестве, всеми покинутой.
Сейчас он очнулся от размышлений и ответил на ее вопрос:
– Мои источники сообщают, что Деймиен нашел принцессу, и она согласилась выйти за него замуж. Кроме того, провалилось несколько покушений на него.
– О Господи! – Сефрония закусила губу. Она не очень-то разбиралась в этой истории с пророчеством, знала только, что Александру нужна смерть Деймиена.
– Один из убийц средь бела дня пытался нанести принцу удар ножом, телохранители его убили, – продолжал Александр. – Другой хотел застрелить, пока Деймиен купался в реке, но его спугнули одна молодая дама и другие гости, которые были в этот момент в доме. – Александр покачал головой. – Этим недоумкам нужна слава убийц принца-императора, но в основном они лишь выставляют себя дураками. Возможно, кому-нибудь из них все же повезет, но если Деймиен вернется в Нвенгарию, я буду просто вынужден иметь с ним дело.
– Бедный Александр. – Сефрония слабо улыбнулась. – Принц Деймиен – настоящая головная боль для тебя, так ведь?
– Он похож на своего отца. Ему так же везет. Но я сломаю этот побег семейного древа и избавлюсь от Деймиена. – Александр сжал кулак. – Больше никаких принцев-императоров. Нвенгария должна войти в современный мир. Сейчас мы отстаем, по крайней мере, на четыреста лет.
– А как же принцесса? – спросила великая герцогиня. – Или ты ее тоже сломаешь?
Александр криво улыбнулся.
– Такое варварство ни к чему. Она англичанка и ничего не понимает в нвенгарской неразберихе. Я просто отошлю ее домой. В любом случае она – самозванка.
– Ваши подданные могут считать иначе, – заметила герцогиня.
Иногда Сефрония видела самый корень проблемы. Если романтично настроенные нвенгары желают видеть потерянную принцессу, они сумеют убедить себя, что это она и есть.
– У меня есть доказательство, – отвечал Александр, думая о бумагах, спрятанных в его покоях. – Им не понравится обман, они ее не примут.
– Люди могут тебе не поверить. И разумеется, – добавила великая герцогиня, – ты всегда можешь сам на ней жениться.
В голосе Сефронии звучала глубокая грусть. Она тоже не любила Александра, но ей нравилось быть великой герцогиней, нравилось носить драгоценности, принимать гостей в своем роскошном дворце, нравилось быть законодательницей мод для Нвенгарии и соседних стран. Даже парижские дамы хотели знать, что именно носит Сефрония в данном сезоне. Она очень печалилась, что болезнь не позволяет ей выполнять свои обязанности.
