Виктория Александер - Обольщение джентльмена
— Так вы согласны с ними?
— Видите ли, когда вы у нас появились и заявили, что ничего не помните, то я засомневался в правдивости ваших слов, — заметил он, тщательно подбирая слова, чтобы не обидеть собеседницу. — Но теперь, после недели общения с вами, я действительно верю в то, что вы о себе рассказываете.
— Но…
— И еще, — перебил Оливер, глядя ей прямо в глаза. — Вам нет никакой необходимости притворяться, ведь, как я уже сказал, если бы нам довелось встретиться при других обстоятельствах, я бы непременно начал за вами ухаживать. Я молю Бога, чтобы все как можно скорее выяснилось и вы оказались не замужем, — тогда я смогу осуществить свое намерение.
— А если я все-таки замужем?
— Нет, не замужем, — покачал граф головой. — Я уверен, иначе бы вы вспомнили об этом, как вспомнили о том, что у вас нет родителей, братьев с сестрами и детей. Но если я ошибаюсь… — Он накрыл ее руку своей и придвинулся ближе. — Нет, этого не может быть. Знаете, еще ни к одной женщине меня не влекло так, как к вам.
— Вас влечет ко мне тайна, которую вам очень хочется раскрыть.
— Наверное, отчасти вы правы, но только отчасти. Я не знаю ни вашего имени, ни положения в обществе, значит, меня влечет к вам, именно к вам, а не к вашему состоянию или громкому титулу. Вы словно приворожили меня, Кейт.
— Боже, что вы говорите… — смутилась она.
Граф рассмеялся и выпустил ее руку.
— Ну-с, а теперь расскажите, что произошло между вами и моими кузинами, — потребовал он.
— Разве вы не слышали сами?
— Слышал кое-что, но совсем немного. Если бы я знал, что будет так интересно, то не преминул бы прийти пораньше.
— Рассказывать особенно нечего. Ваши кузины обвинили меня в притворстве и попытке вас соблазнить. Кроме того, я узнала, что у моей фигуры масса недостатков, скрыть которые может только самая искусная портниха, и что я совсем старая…
— Неужели? — В синих глазах графа запрыгали веселые чертики.
— И практически пребываю в старческом маразме.
— Тогда мы с вами просто идеальная пара, Кейт.
«Пара, составленная пятьсот лет назад», — вдруг мелькнуло у нее в голове. Откуда взялась эта мысль, такая тревожная и одновременно радостная? Кейт не понимала.
Она думала об этом до конца их прелестного завтрака и потом, когда после ухода Оливера взялась за лук. В ней росло ощущение, что она должна совершить что-то очень важное, даже судьбоносное, что-то связанное с прошлым и будущим, и самое главное — с графом Норкрофтом.
Глава 12
Оливер был готов прикончить глупых кузин — по очереди или всех трех сразу. Почему бы и нет, ведь повесят-то его за это только один раз.
— Что вы думаете об этом, ваше сиятельство? — спросила его Дженевьева, томно взмахивая ресницами.
Он не слышал вопроса и пробурчал что-то невразумительное. Несомненно, судьи из числа пэров проявили бы к нему снисхождение, ведь у них наверняка тоже есть надоедливые, несносные кузины. Возможно, его даже освободили бы от наказания…
— А вы, мистер Беркли? — Джен переключилась на более отзывчивого собеседника.
— Я совершенно с вами согласен, мисс Фэрчайлд, — откликнулся тот с жаром, свойственным юнцам, жаждущим внимания дам. — Сейчас отличное время для длительных прогулок. В воздухе витают ароматы осени… Признаться, я очень люблю это время года.
Граф с трудом удержался от презрительного смешка — в конце концов, юный Беркли не виноват в его дурном настроении. Причина в другом: Оливер предложил пойти на эту прогулку с единственной целью — побыть с Кейт, но его план сорвался.
С их последней встречи за чаем в саду прошли уже целые сутки, но Оливер ни разу не смог остаться с Кейт наедине: почти все время ее отвлекали на примерки. «Неужели так сложно сшить одно-единственное платье?» — в отчаянии недоумевал он. Если же у Кейт выдавалась свободная минутка, то возле нее или Оливера непременно торчали кузины. Что за несносные создания, прилипчивые, как грязь на сапогах! Пожалуй, решись он на убийство, судьи не только не осудили бы его, а просто аплодировали бы.
Разумеется, когда кузины напросились прогуляться вместе с Кейт и Оливером, та идти отказалась, сославшись на усталость, и спряталась у себя в комнате. Видимо, ее, как и Оливера, утомило это столпотворение.
— Я тоже всегда любила осень, — заметила Джен таким тоном, словно Беркли сказал что-то гениальное. Где только женщины набираются подобных приемчиков?
Одна из двойняшек подавила смешок.
— А мне казалось, что ты любишь весну, — откликнулась вторая.
— Весна тоже прекрасна, — поспешил примирить их юноша.
Погруженный в мысли о Кейт, граф чуть не застонал от досады. Ну как он мог допустить, чтобы женщина настолько завладела его чувствами? Конечно, это верх идиотизма — влюбиться в особу, которая даже не знает собственного имени!
Неужели он действительно влюблен? Нет, не может быть… Разумеется, его влечет к ней, а какого здорового, полного сил мужчину не влекло бы к интересной, образованной женщине? Он подавил улыбку — эта нежная леди с помощью своего лука в одиночку могла бы отогнать целую толпу разбойников. Она стала бы отличной женой и идеальной графиней… С каждым днем сопротивляться ее обаянию становилось все труднее. Он, Оливер, никогда не мог устоять перед искушением, а ведь более соблазнительной женщины, чем Кейт, он в своей жизни еще не встречал…
— Оливер, мы с самого приезда хотим с вами поговорить, — вывел его из задумчивости голос Софи. Она и Белл взяли кузена под руки и заставили чуть отстать от шедших впереди Беркли и Джен. — Но вас совершенно невозможно застать одного.
— Какое совпадение — я тоже очень хочу, но почему-то никак не могу остаться один, — проворчал граф.
— Сложилась очень забавная ситуация, — продолжали девушки. — Нам еще не приходилось сталкиваться ни с чем подобным, вот мы и хотели спросить…
— Я же сразу предупредил, что не буду говорить с вами о Кейт, — решив, что они имеют в виду гостью, Оливер бросился ее защищать. — Вы знаете о ней все, что должны знать, остальное вас не касается.
— Оливер… — попробовала возразить Белл.
— Мне все равно, что говорит Холлингер, — не унимался граф. — Я ничего не могу вам сказать о своих отношениях с ней и о том, что собираюсь делать. Вы не представляете, как трудно разобраться в чувствах к женщине, имени которой не знаешь. Но они, эти чувства, есть.
— Оливер, — снова подала голос Белл.
— У меня нет никакого права претендовать на ее любовь! Ну что, теперь вы довольны, все выспросили?
Близняшки обменялись взглядами.
