Карен Хокинс - Ты лишила меня сна
— Чепуха. Девочкам необходимо знать, что их отец — образец порядочности. К тому же это снимет часть тяжкого груза с меня.
— Самодовольный надутый осел.
Дугал только ухмыльнулся.
Дойдя до двери, Хью заколебался.
— Дугал, я благодарен тебе за совет. Ты дал мне пищу для размышлений. Мудрый ты человек.
— Если бы здесь была София, не сомневаюсь, что она посоветовала бы то же самое. — На мгновение Дугал задумался, потом добавил: — Если не считать того, что я посоветовал тебе тренировать женщин, как лошадей. — Он поставил стакан: — А пока что я предлагаю тебе найти наиболее тактичный способ ознакомить твою жену с правилами этого дома, включая и сведения о том, что у тебя есть три прелестные дочери, которых ты ей посоветуешь оставить в покое. Будь тверд, но справедлив. Ты же знаешь, как это делается. Твои лошади натренированы лучше всех в этой стране. Так привезти девочек утром?
— Если не возражаешь, после завтрака. Мне понадобится некоторое время, чтобы поставить мою жену в известность обо всем.
— В таком случае я отбываю.
С подчеркнуто учтивым поклоном Дугал вышел из гостиной.
В холле он принял плащ из рук лакея, бросив тому блестящую монетку.
Лайам просиял:
— Спасибо, милорд.
— Не стоит благодарности. Ты это честно заработал. Сейчас, когда его светлость обзавелся молодой женой, я еще больше буду нуждаться в твоих услугах.
Лайам охотно кивнул и многозначительно подмигнул Дугалу.
Дугал хмыкнул:
— Славный парень! Жду от тебя вестей.
Он понимал, что плавание Хью по неизведанным морям супружеской жизни окажется нелегким. Дугалу было хорошо известно, что любая женщина с характером, достойная того, чтобы ее принимали во внимание, воспримет список правил поведения, предложенный ей, как оскорбление или по крайней мере как вызов. Именно так начинали развиваться его отношения с Софией — с вызова.
Его прелестная жена была заядлым игроком в карты и однажды бросила Дугалу дерзкий вызов за карточным столом, пытаясь отыграть дом, проигранный ему ее отцом. Естественно, Дугал не смог уклониться от такого предложения, особенно когда оно исходило от существа с золотыми волосами, каких он никогда еще не видел в жизни.
Теперь он сознавал, что его согласие проистекало вовсе не из гордости, но в то время был готов поклясться, что все началось из-за того, что София бросила ему вызов.
И для Хью, и для Катрионы будет непросто жить вместе, потому что подлинная жизнь полна неожиданными ситуациями.
Дугал вышел из дома и направился к коновязи, где ждала лошадь. Его сразу окутал холодный ночной воздух. По крайней мере, у него теперь появится интересное занятие, пока Софи в Эдинбурге. Когда он привезет девочек домой, возможно, и сам задержится здесь на несколько дней.
Наблюдать за взрывом чувств, подобным фейерверку, весьма занятно.
Глава 10
Не все сюрпризы приятны, знайте это: Некоторые представляют собой жестокие холодные факты, которые клонят вас долу и оставляют потрясенными.
Старая Нора — своим трем любимым внучкам холодным зимним вечеромТриона медленно просыпалась. Ей было тепло и уютно под пахнущим свежестью плотным одеялом. Она улыбнулась, наслаждаясь этим восхитительным ощущением, и пошевелила ногами, стараясь выпутаться из постельного белья. И тут почувствовала, что как бы попала в ловушку.
Глаза ее широко раскрылись, и она поняла, что крепко-накрепко прижата к Хью Маклейну и что одеяло окутывает их обоих. Ее спина оказалась у его груди, а рука упиралась в его тело, и ноги их были переплетены.
Она думала, что у них будут отдельные спальни, потому что у многих известных ей женатых пар было именно так. И все-таки девушка наслаждалась этим уютом и чувствовала себя защищенной. Его рука, вес которой она ощущала на плечах, давала чувство успокоения, ладонь его лежала на ее груди, и от этого дыхание ее участилось. Но то, что их ноги переплелись, а ее ночная рубашка поднялась выше колен и сбилась, вызвало у нее желание угнездиться в его объятиях поуютнее и поглубже.
Его кожа была такой теплой. Она ощущала мощные мускулы на его икрах и бедрах и жесткие волосы на груди…
Неужели он спал обнаженным?
Она села, выпрямилась, стараясь высвободиться из простыней, и выпрыгнула из постели. Тотчас же ее ноги утонули в мягком ковре.
Маклейн приподнялся, опираясь на локоть, волосы упали ему на лоб.
— В чем дело?
Простыня соскользнула с него, и Трионе представилась возможность любоваться его широкой грудью с красиво выделяющимися мускулами и плоским животом с рябью мышц на нем.
Он начал было сбрасывать с себя одеяло.
— Пожалуйста, не надо!
Он замер:
— Чего не надо?
— Не вставайте! На вас… на вас же нет никакой одежды!
Последовала минута изумленного молчания, потом он разразился раскатистым смехом. Все еще улыбаясь, он снова упал на подушки и скрестил руки под головой:
— Я всегда сплю нагишом.
Разве ему не было холодно? Возможно, и так, потому что его кожа была теплой, будто он постоял перед камином. И все же ей это казалось гадким и недостойным. И совершенно безнравственным.
Он все еще улыбался, окидывая ее взглядом.
— Я вижу, вы свято верите в преимущества плотной ночной рубашки. Да здесь хватит ткани на две ночные рубашки, а возможно, и на три.
Она оправила свое ночное одеяние.
— В Уитберне холодно. Печи дают больше дыма, чем тепла, поэтому мы все спим в теплых ночных рубашках, что весьма практично.
Воспоминание о сестрах и братьях вызвало у нее тоску по дому, сжавшую горло спазмом, но она тотчас же попыталась побороть его.
— Я боялась подцепить лихорадку.
Он ответил самодовольной улыбкой:
— Я не болел ни разу в жизни.
Она была готова держать пари, что это так. Этот мужчина, несомненно, выглядел на диво здоровым.
Хью потянулся, и простыня с ее стороны кровати натянулась, приоткрыв при этом узкую полоску мускулистого бедра и ногу.
— Идите в постель. В комнате все-таки холодно. Предоставьте войскам миссис Уоллис некоторое время на то, чтобы разжечь огонь в каминах.
Стоять на толстом ковре было и в самом деле холодновато. А Хью казался таким теплым.
Она смотрела на его широкие плечи, на то, как его тело сужалось от груди к бедрам, едва скрытым простыней.
Внезапно ей стало трудно дышать. Сердце ее болезненно застучало, а соски отвердели и напряглись самым необычным образом.
— Идите в постель, Триона. Не упрямьтесь.
