Луиза Аллен - Возлюбленная виконта
Возможно, она реагировала инстинктивно, затем неожиданно цепенела, когда ее прирожденная скромность и чувство долга к нему, как мужу, вступали в противоречие. Может, причина в другом. В беременности? В нем? В Рейфе?
Арабелла стала для него досадной загадкой. Она вела себя послушно, но не отступала, например, когда речь зашла о выборе места для детской. Эллиотт был уверен, что ее не удастся уговорить оставить детскую на верхнем этаже, сколько бы бессонных ночей ни пришлось провести после рождения ребенка. Белла знала, что он на завтрак ест только гренки, однако ей удалось устроить настоящий пир. Она носила ребенка его брата, но нервничала, точно девственница. Была изумительно-чувственной, но отступала, когда дело заходило дальше поцелуев.
Сейчас, когда он хотел — нет, ему надо было — откровенно и решительно поговорить с ней, она заплакала. Эллиотт больше не сомневался, что дело в беременности. Арабелла не меньше его удивилась, обнаружив, сколь эмоциональна. Но даже этого оказалось достаточно, чтобы он почувствовал себя обидчиком.
Эллиотт не привык обижать кого бы то ни было. Такие качества, как твердость, справедливость, властность, умение хорошо работать, привитые с детства, не пропали даром и расположили к нему людей.
Эллиотт также не привык обманываться в себе. Тревожное состояние духа этим утром, стоит признать, объяснялось не только поведением слишком эмоциональной жены. Его реакция после посещения детской была интуитивной, что-то вроде короткого удара в корпус. И это удивило его. Там, наверху, он провел весьма счастливое время, вспоминая улыбающееся лицо няни Уайт, игру в солдатиков с Рейфом, вкус овсяной каши с медом и долгожданную встречу с матерью перед сном.
Даже когда Рейф перебрался на нижний этаж, Эллиотт не опечалился. Он играл сам с собой и размышлял. Однако ему не хватало брата. Он почти не видел его, когда тот поступил в школу, и с нетерпением ждал дня, когда сможет перебраться к нему.
Однако Рейф в свои восемь лет был совсем не таким, как младший брат и товарищ по играм. Младший брат воспринимался как досадная помеха. Эллиотт научился не трогать игрушки и книги Рейфа, не сидеть за его столом, не требовать к себе внимания учителя, пока тот занимался с Рейфом.
В двенадцать лет он всюду ходил за старым управляющим, задавал вопросы и интересовался делами имения. Его привлекало все, и вскоре стало возникать собственное мнение. Питерс всячески поощрял его. Однажды отец в присутствии Рейфа похвалил его за то, что он хорошо разбирается в крупном рогатом скоте.
— Наследник — я, — прошипел Рейф, как только они остались наедине, больно выкручивая ему руку. — Ты всего лишь запасной винтик. Мне будет принадлежать все, титул, дом, земля. Мистер Кэлн, ты никто, не забывай об этом.
Эллиотт впервые вышел из себя, подрался с братом с яростью и отчаянием раненого животного. Тогда он победил и заставил Рейфа бежать к маме с разбитой губой и синяком под глазом. Эллиотта выпороли. Но Рейф больше никогда не нападал на него открыто, а он понял, что способен постоять за себя.
Нет, не печальные воспоминания стали причиной досады, а осознание, что в этой колыбели будет лежать не его дитя. Эллиотт понимал, что именно поэтому ему захотелось, чтобы детская находилась как можно дальше. Эта мелочность постыдна. К тому же он страстно заявил Арабелле, что в случае, если родится мальчик, он обязательно станет наследником. Эллиотт говорил серьезно. Он даже не стал особенно раздумывать, ибо знал: это справедливое решение. Решение и сейчас было справедливым.
Почему же тогда он сейчас недоволен этим? Если у него от Арабеллы родится сын, он передаст Фоссе-Уоррен ему. Еще несколько дней назад он желал лишь одного: оставить имение сыну, мальчику, который вырастет таким же простым мистером Кэлном, как и он. Что изменилось?
Эллиотт покачал головой, досадуя на себя и стыдясь. Черт подери, он ведь был доволен тем, что поступил правильно, женился на Арабелле, теперь же выяснил, что не является разумным и бесстрастным человеком, каким считал себя. «Ты самодовольный черт», — сказал он про себя. Услышав его голос и почувствовав, как натянулись поводья, лошадь начала двигаться боком.
— Поехали, нас ждут дела. — Эллиотт пришпорил ее, заставил перейти на легкий галоп. — Я и так напрасно потратил уйму времени на крыше и в детской.
Глава 12
— Миссис Найт, у вас найдется время показать мне комнаты? — спросила Белла, застав пожилую женщину в кладовой. Та хмуро разглядывала какой-то список.
— Разумеется, миледи. — Она отложила список и улыбнулась Белле. — Я все удивляюсь, куда это подевался весь пчелиный воск. Могу поклясться, наших запасов хватило бы еще на месяц. Теперь вижу, мы скоро опустошим ульи, если и впредь будем столь расточительны. Ну, откуда вам хотелось бы начать, миледи?
— Миссис Найт, с этажа, где находится хозяйская спальня, если вам угодно. — Белла подняла юбки и вместе с экономкой стала подниматься по лестнице. — Мне хотелось бы посмотреть, чем мы располагаем для гостей.
Наверное, у Эллиотта много друзей, а она решила стать хорошей хозяйкой. Радушная гостеприимность и добрая воля уж точно компенсируют недостаточный опыт и неосведомленность в делах света.
Хозяйские покои располагались в центральной части дома. Миссис Найт шла первой по дальнему концу западного крыла и открывала дверь за дверью, чтобы Белла могла заглянуть в комнаты.
— Миледи, здесь шесть комнат. Я думаю, они лучше всего подойдут для холостяков, ибо для них нет гардеробных.
— Вот из той комнаты в конце получится хороший туалет, — предположила Белла. Она читала о роскошном внутреннем водопроводе и решила убедить Эллиотта не жалеть на это денег.
— Водопровод, миледи? В доме?
— Вот именно, миссис Найт. А если возможно, то не один. Это гораздо приятнее, чем старые засыпные уборные. Что скажете?
— Я в этом не разбираюсь, миледи.
Разумеется, радикальная мысль, однако Белла, хотя и смотрела положительно на внутренние засыпные туалеты после того, как все время пользовалась отхожим местом в саду дома викария, вдохновилась мыслью о современном водопроводе.
— Все это будет страшно мешать, правда?
— Я думаю, нам понадобится резервуар, чтобы в туалетах можно было спускать воду.
— Хорошо, что ваш супруг — человек современных взглядов. — Миссис Найт все еще сомневалась в пользе такой затеи. — Его светлость не обрадовался бы, это уж точно.
— Правда? — Белла удивилась. Рейф поразил ее своим пристрастием к современным удобствам. — Надеюсь, мы скоро начнем принимать гостей, — добавила она, меняя тему разговора. Как и миссис Найт, она не желала говорить о Рейфе.
