Хелен Смолетт - Похищение строптивой
Харви ангельски улыбнулся, и Генри Торну ничего не оставалось, как поверить ему на слово.
– Теперь о моем предложении, – Торн огляделся в поисках места, где можно было бы разложить бумаги, но поскольку единственный столик оказался заставлен чашками с недопитым кофе, ему пришлось примостить их у себя на коленях. – Я предлагаю заем.
После подписания бумаг Торн победно удалился, а Фолджер совершенно сник. Он сделал все возможное, чтобы как-то повлиять на условия договора, изменив их в лучшую сторону, но «заем» представлял выгоду только для Генри Торна. И все-таки преданный клерк решил не сдаваться. Он настоял на том, чтобы Харви Пристли ежедневно приходил в магазин и лично просматривал все счета.
– И еще, – Фолджер погрозил хозяину пальцем. – Почему вы сказали Торну, что у мисс Бланш появился новый ухажер?
– Я думал, молодая девушка во время своего пребывания в Чарлстоне могла бы встретить кого-то… – сконфузился Харви.
– В Бостоне, – раздраженно поправил Фолджер. – Ваша сестра Розанна живет в Бостоне.
– Вы уверены? А когда она переехала?
– Ради бога, Харви, нет никакой Розанны! И, пожалуйста, не упоминайте больше при Торне о «женихах». Он сам надеется жениться на Бланш, а если вы будете его дразнить, то еще больше увязнете в долгах.
– Торн хочет жениться на Бланш? – оживился Харви. – Как замечательно!
– Это ужасно! Бланш его ненавидит, разве вы забыли? А он пытается навязать ей себя.
– Навязать себя? – Кажется, Харви начал кое-что понимать. – Какой негодяй! Тогда почему мы ведем с Торном дела?
– Потому что мы разорены. А в таком состоянии люди порой совершают невыгодные сделки.
Фолджер устало потер ладонями лицо и взял с хозяина обещание завтра ровно в восемь часов утра явиться в магазин.
* * *В ожидании выкупа «Фаст» остался стоять на якоре еще на неделю. Команда, привыкшая к ежедневной тяжелой работе и постоянной опасности, буквально томилась от скуки. Мысли пиратов все чаще и чаще обращались к необычной пленнице. По кораблю разнесся слух, что она ничего не ест и, кроме того, отказывается выходить на палубу для прогулки.
К вечеру третьего дня Уил, не выдержав, вломился в каюту, намереваясь силой вытащить Бланш на палубу, если, конечно, она не пойдет добровольно. Бланш сидела на койке, пожав под себя ноги. Из-за сильной жары она распустила шнуровку платья, а волосы зачесала наверх. На коленях Бланш держала порванную рубашку, его рубашку. Несколько других, уже починенных, лежали в стороне.
Уил вырвал рубашку из ее рук и, стараясь не замечать соблазнительную грудь, виднеющуюся в вырезе платья, произнес:
– Тебе незачем зашивать мои рубашки. Это работа Роберта.
– Я не привыкла сидеть сложа руки. Это невыносимо.
Бланш смущенно замолчала. На самом деле, она совершенно случайно наткнулась на его рваные рубашки, когда искала что-нибудь подходящее, чтобы одеть на ночь.
– Да, быть женщиной из высшего общества действительно тяжело, – съязвил Уил Мидл.
– Я всегда работала дома и в конторе отца. Меня приучила Мариса.
– Кто это? – Уил скрестил на груди руки.
– Моя бабушка. Она не так давно умерла. Мариса воспитывала меня после смерти матери.
– А твой отец? Почему он сам не ведет дела? – Уил недоумевал, почему джентльмен, каким бы скупым он ни был, позволяет своей дочери работать не покладая рук.
– У него… другие заботы, – уклончиво ответила Бланш. – Он никогда не интересовался торговым делом.
– Здесь настоящее пекло. Я не хочу, чтобы меня обвинили в том, что я зажарил тебя живьем. Пойдем на палубу, ведьмочка, – насмешливо бросил Уил и, схватив ее за руку, повел за собой.
Вскоре весть о том, что пленница вышла на палубу, разнеслась по всему кораблю. Один за другим на палубе начали появляться пираты, делая вид, что у них здесь остались незавершенные дела. Два здоровенных детины поспорили, кому драить палубу, а кто-то уже, наверное, в сотый раз полез на мачту, проверяя, хорошо ли закреплены снасти.
Клайв тоже поднялся наверх, но исключительно ради того, чтобы посмотреть, в каком состоянии находится капитан. Ларсону отнюдь не понравилось увиденное: Уил буквально пожирал глазами ладную фигурку своей подопечной, пока та медленно прогуливалась вдоль поручней. Интуиция подсказала Клайву, что девушка притягивала капитана не только физически.
Несколько последующих дней Уил выводил Бланш на прогулку и после полудня, и вечером, не принимая никаких отговорок. Провожая Бланш наверх, Уил старался взять ее за руку или обнять за талию, но как только они оказывались на палубе, тотчас убирал руки. Бланш страшилась каждой прогулки, думая, что она может оказаться последней. Однако, к ее немалому удивлению и облегчению, враждебность пиратов по отношению к ней исчезла. Напротив, Бланш порой замечала, как кое-кто из моряков кивает или подмигивает ей, словно в знак приветствия. Постепенно она осмелела настолько, что стала выслушивать их рассказы о бесчисленных обязанностях на корабле.
Каждому пирату хотелось объяснить ей, как обращаться с пушкой, как залатать парус, что такое оснастка корабля. Бланш старалась не подавать виду, что боится общаться с теми, кто всего несколько дней назад едва не перерезал ей горло. Однако порой взрыв грубого смеха настолько пугал ее, что у нее останавливалось сердце.
Мало-помалу вся команда прониклась симпатией к Бланш и принимала близко к сердцу ее тоскующий взгляд, устремленный куда-то вдаль, туда, где, очевидно, находился ее родной дом.
Старый Мэтью окончательно поправился, и теперь между ним и Робертом часто разгорались споры, кому сопровождать Бланш на прогулках по палубе, во время которых девушка знакомилась то с одним, то с другим пиратом. Постепенно она узнавала не только их имена, но и род занятий. Например, Беппо был судовым врачом, Стенли – плотником, а Харрисон – главным канониром.
Как-то Уил увидел, как Бланш вместе с пиратами взбирается по веревочной лестнице. Оказывается, ей расхвалили все прелести вида сверху, и она решила сама в этом удостовериться. Громовым голосом Уил приказал Бланш немедленно спуститься.
– Не хватало еще, чтобы на моем корабле ты сломала себе шею!
Когда девушка оказалась в пределах его досягаемости, он схватил ее за талию и снял с лестницы. Бланш, гордо вскинув голову, удалилась в каюту. Пираты совершенно ничего не понимали. Странно, почему капитан так злится из-за каких-то пустяков!
Уил видел, как увиваются вокруг нее пираты, как смягчаются при ее виде их лица. Удивительно, как Бланш сумела расположить к себе команду, не прилагая к этому никаких усилий! Стоило Бланш зардеться от смущения, когда кто-то вскользь упомянул о ее босых ногах, так уже на следующее утро возле двери капитанской каюты появилась пара самодельных башмачков.
