Элен Бронтэ - Прекрасная партия
— Не мешало бы ему сразу же увлечься мисс Шелтон. Когда молодой человек увлечен, он забывает о таких прозаических вещах, как цены на шерсть или величина арендной платы, — говорила мать Джулии. — Надо бы нам купить ей несколько новых нарядов…
— Как, еще? — возмутилась любящая дочь. — А как же я? Мистер Хейвуд скоро увидит все мои туалеты, а я бы хотела поразить его чем-нибудь необычным!
— Конечно, моя дорогая, мы не забудем принарядить и тебя, но до начала будущего года мы должны быть экономными, поэтому мы купим два платья Сьюзен и одно тебе. В конце концов, мистер Хейвуд и так почти уже в плену у тебя, чего нельзя сказать о милом Джеймсе и Сьюзен.
— По-моему, сегодня мистер Хейвуд был необычно молчалив и даже замкнут, — насупилась Джулия.
— Пустяки, причиной всему большое количество подогретого вина, которым он угощался вчера у графа Рейли. У меня, признаться, все еще не прошла головная боль, поэтому, я думаю, сейчас самое время немного отдохнуть перед обедом.
И обе леди тут же поспешили обратиться к этому благотворному средству.
13
Через два дня леди Ченсуорт прислала племяннице записку с приглашением на чай. В записке упоминалась только Сьюзен, и миссис Элингтон скрепя сердце пришлось отпустить ее одну.
Леди Ченсуорт выглядела озабоченной и, едва усадив Сьюзен за стол, поделилась своим беспокойством с племянницей.
— Дитя мое, на балу у меня состоялся пренеприятнейший разговор с леди Уаитбери, вашей теткой, — начала она.
Сьюзен отставила чашку и встревожено поглядела на собеседницу — от подобного начала ничего хорошего ожидать не приходилось.
— Насколько я понимаю, ваше знакомство с этой частью вашей семьи состоялось не слишком удачно, — продолжила леди Ченсуорт. — Во всяком случае, она сообщила мне, что в Лондон приехала дочь ее бедного покойного брата, несносная молодая особа с дурными манерами и в компании отвратительно вульгарных родственниц.
— Да, мадам, — уныло признала Сьюзен. — Тетушка Элизабет нанесла нам визит вместе со своими дочерьми и покинула наш дом в большом раздражении. Боюсь, мы все ей совершенно не понравились. Да и я еще напоследок наговорила дерзостей, очень уж она вывела меня из себя…
— Я достаточно узнала вас, моя дорогая, и прекрасно знаю леди Уаитбери, чтобы составить собственное мнение, — ободряюще улыбнулась леди Ченсуорт. — Я сообщила ей, что уже познакомилась с вами и вы оставили крайне приятное впечатление. Полагаю, ей это не понравилось, вероятно, она стремилась отбить у меня охоту, когда бы то ни было встречаться с вами и признавать вас родственницей.
— Я рада это слышать, дорогая тетя!.. — с облегчением воскликнула Сьюзен, которой хотелось обнять и расцеловать великодушную леди. — И я надеюсь ничем не опорочить себя в ваших глазах.
— Когда после бала я передала содержание нашей беседы лорду Саймону, он был в большом негодовании. Вы очень приглянулись ему, и оскорбительные слова вашей тетки привели его в возмущение. Однако, пусть леди Уайтбери и не удалось пробить брешь в наших отношениях, она может здорово повредить вам, милая, и это тревожит меня.
— Повредить? Как именно?
Сьюзен волновало только доброе отношение лорда и леди Ченсуорт, и она почувствовала облегчение оттого, что они с тетей все прояснили.
— Вы не понимаете, как легко свет прислушивается к авторитетному мнению таких, как леди Уайтбери, — озабоченно возразила тетя. — Она может высказать свое недоброжелательное мнение в двух-трех домах, и вас перестанут приглашать. Хорошо еще, я теперь знаю об этом и смогу помешать ей сеять ростки подозрительного и недоброжелательного отношения к вам в обществе.
Сьюзен горячо поблагодарила леди Ченсуорт, но не приняла ее слова слишком близко к сердцу. В конце концов, у нее в Лондоне не так много знакомых, чтобы беспокоиться о домах, где ее не будут принимать. Главное, дядя Саймон и его супруга рады ее видеть. Впрочем, Сьюзен вспомнила угрозы тетушки Элизабет и немного пожалела о своей несдержанности:
Разговор перешел на другое, леди Ченсуорт поздравила Сьюзен с удачным дебютом на балу и намекнула, что та произвела весьма благоприятное впечатление на мистера Гарленда. Это обстоятельство было очень лестно и приятно Сьюзен, так что мысли о злокозненной леди Уайтбери и вовсе покинули ее к тому моменту, когда она простилась с заботливой леди Ченсуорт и направилась домой.
Мистер Гарленд не затянул с визитом и посетил Бредфорд-сквер на следующий день после чаепития у леди Ченсуорт под предлогом вернуть Сьюзен веер, который он после вечера в театре оставил у себя. Юноша был любезен и мил, но казался отнюдь не в восторге от чрезмерного внимания миссис Элингтон и ее дочери.
Прощаясь со Сьюзен, он, понизив голос, выразил надежду, что они с мисс Шелтон еще не раз увидятся в более непринужденной обстановке дома лорда Ченсуорта.
Сьюзен приуныла: она смутно чувствовала, что и в будущем не одно новое знакомство может прерваться в самом начале или свестись только к формальным приветствиям в обществе из-за чересчур навязчивого поведения миссис Элингтон и Джулии, но принимать гостей без их присутствия не в ее власти. А мистер Гарленд был как раз одним из знакомств, которые она была не прочь продолжить.
Все же для всех трех наших дам дни проходили с приятностью в атмосфере благодушного ожидания хороших новостей, и вот наконец наступил гот день, когда у их дома остановилась карета с дорогим сыном и братом.
Сьюзен не было дома в эти пасмурные часы позднего утра. Невзирая на неблагоприятную погоду, она прогуливалась в парке с мисс Баркли, которая нашла время немного пообщаться с подругой в череде праздничных обедов и ужинов. Мисс Шелтон жаловалась Марджери на множество поручений, ежедневно определяемых ей миссис Элингтон, — отвечать на письма и приглашения, так как почерк Сьюзен был наилучшим, передавать наказы прислуге, ездить в лавки за заказанными покупками и бог знает что еще, да к тому же на нее неожиданно свалилась дополнительная обязанность по переделыванию гардероба Джулии.
— Представьте, Марджери, мало того, что я должна давать ей советы, какие ленты лучше поменять или какие кружева пойдут в тон к платью, так в последние дни я же их еще и отпарываю и пришиваю. Кажется, они нашли во мне прислугу, которой можно не платить!
— Действительно, это не очень приятно, — сдержанно соглашалась Марджери. — Но почему вы не скажете прямо, что все эти поручения вам в тягость?
— Мне неловко, ведь я живу в их доме… И потом, все эти обязанности миссис Элингтон не требует от меня исполнять, а как будто бы просит оказать ей любезность.
