Мэдлин Хантер - Обольщение в красном
— Я и не думала, что это так развеселит вас, лорд Себастьян, — сказала Одрианна.
— Понимаю вашу позицию, мисс Келмслей. Но я не очень обиделся. Точнее, обиделся, но не очень, — пояснил он.
И опять эта его улыбка! Одрианна попыталась взять себя в руки, чтобы не смотреть на него с видом дурочки, ослепленной его блеском.
Тут в дверях появился лакей. Не говоря ни слова, он протянул Себастьяну записку.
— Брат готов принять вас, мисс Келмслей, — вымолвил Себастьян. — Я отведу вас к нему.
* * *Покои Уиттонбери были больше, чем многие дома. Они вошли в комнату, которая, вероятно, служила приемной. Благодаря бледным стенам и темно-красной обивке мебели как-то забывалось о том, что, по сути, это помещение — темница, к тому же еще и без окон.
Аккуратно одетый, плотный и краснолицый мужчина приветствовал их. Себастьян представил его как доктора Фенвуда.
— С братом все в порядке, Фенвуд? — спросил он.
— Все замечательно, сэр. Он в восторге от того, что вы привели ему кого-то в компанию. Он в библиотеке. — Доктор Фенвуд сделал паузу. — Только что пришла леди Уиттонбери. Она у него.
— Мой брат сам за ней послал?
— Не думаю, сэр.
— Я буду считать, что судьба не оставляет меня сегодня, если мама присоединится к нашему разговору, мисс Келмслей, — проговорил Себастьян, сопровождая Одрианну к комнате с левой стороны.
— Вы имеете в виду добрую судьбу, удачу? — спросила Одрианна.
— Сомневаюсь.
Библиотека оказалась гораздо больше, чем приемная, да еще и с преимуществом в виде больших окон вдоль двух стен. Она была вдвое больше библиотеки в родном доме Одрианны, которая стала думать о том, какова же по размеру настоящая библиотека в этом особняке, расположенная внизу, — та, что служила не только одному человеку.
Ее размышления о мебели, турецких коврах и высоких окнах резко прервались, когда она увидела маркизу, сидевшую в кресле возле камина.
Леди Уиттонбери выглядела внушительно. Красивая даже в немолодые годы, с темными внимательными глазами, как у младшего сына, высокая и стройная, с ореолом волос цвета полуночного неба. Вид у нее был властный, царственный. Она сидела, гордо выпрямившись, словно королева. Леди Уиттонбери так долго удерживала внимание Одрианны, что прошло несколько мгновений, прежде чем она обратила внимание на мужчину, сидевшего рядом с матерью.
У маркиза все, кроме лица, галстука и воротника рубашки, было темным. Его лицо представляло собой смягченную копию лица его брата, только оно было чуть старше, усталое и изможденное. Черный сюртук маркиза спускался вниз к темному одеялу, прикрывавшему нижнюю часть его тела. Он сидел в темном кресле. Можно было подумать, что он вот-вот растает в тени комнаты, если бы его блестящая мать не сидела рядом с ним, освещая его своей живостью.
— Прошу вас, присаживайтесь, мисс Келмслей, — пригласил маркиз после того, как Себастьян представил ее. Он указал на стул справа. Лорд Себастьян остался стоять.
— Вы живете в городе, мисс Келмслей? — спросила маркиза.
— Я живу в Камберуорте, в Миддлсексе, — ответила Одрианна.
Брови маркизы приподнялись. Это выражало скорее презрение, чем любопытство.
— В Камберуорте? — переспросила она. — Не помню, чтобы в газетах писали, что у вашего отца была собственность в Камберуорте.
Упоминание ее отца и газетных статей было неслучайным. Одрианна поняла, что леди Уиттонбери нарочно сделала на этом акцент, как будто существовала опасность того, что кто-то мог забыть о той истории.
— Я живу у своей кузины, — ответила Одрианна.
— Кузина мисс Келмслей, миссис Джойс, выращивает цветы в огромной оранжерее, — добавил лорд Себастьян. — Там даже есть свой виноградник.
— Виноградник? — удивилась маркиза. — Как… по-деревенски.
— Но мы ведь и живем за городом, мадам, — заметила Одрианна. — Так что — да, многое там по-деревенски.
— Но сад вовсе не деревенский, — промолвил Саммерхейз. — Я уверен, что когда там все зацветет, этот сад будет гордостью всего дома.
Одрианне подумалось, что с его стороны довольно мило защищать ее сад и окружающую его землю. Впрочем, она тут же заподозрила, что ему просто доставляет удовольствие перечить маркизе.
— Стало быть, с матерью вы не живете, — задумчиво промолвила леди Уиттонбери. — Две незамужние женщины живут вдвоем за городом… Это весьма необычно.
— Вовсе нет, — вмешался в разговор маркиз. — После войны такие вещи стали обычными.
— Миссис Джойс, кузина мисс Келмслей, действительно военная вдова, — добавил Саммерхейз.
Это заставило леди Уиттонбери замолчать, но не помешало ей и дальше внимательно разглядывать Одрианну. Мисс Келмслей почувствовала себя мелкой букашкой под ее пристальным взглядом.
— А какие же цветы растут в вашей оранжерее? — поинтересовался маркиз.
Одрианна описала луковицы, которые они высаживали ранней весной, увядающие амариллисы, множество видов гераней, которые они разводили и даже скрещивали.
— Полагаю, вашим садовникам дел хватает, — промолвила леди Уиттонбери.
— Мы там все делаем сами, мадам. Точнее, большую часть работ выполняют Дафна и Лиззи, а мы с Селией помогаем им, — сказала Одрианна.
— Лиззи? Еще какие-то молодые леди? Это похоже на аббатство!
— Именно так говорит и моя кузина, — кивнула Одрианна. — Точнее, она называет это не аббатством, а жилищем для бегинок[3] , которые жили в средневековой Франции. Они были мирянками и жили вместе, как и мы. Некоторые из них работали за пределами жилища, но замуж они не выходили, а жили коммуной.
— Ваша кузина чудесно распорядилась своей собственностью, — одобрительным тоном промолвил Морган.
Маркиза встала. Теперь, возвышаясь над Одрианной и маркизом, она выглядела еще более внушительно.
— Рада была познакомиться с вами, мисс Келмслей, и узнать так много о вас и вашем необычном доме, — проговорила она. — Мне все это кажется слишком радикальным и независимым, но я — женщина старомодная. А теперь я вынуждена извиниться. Мне нужно уйти по неотложному делу. — Наклонившись, она поцеловала маркиза в голову, словно он был ребенком. Затем, взглянув в глаза лорду Себастьяну, маркиза удалилась.
— Я провожу вас, — сказал он. — Мисс Келмслей, мой брат с удовольствием потолкует с вами, пока меня не будет, если вы согласитесь составить ему компанию.
— Да, останьтесь, прошу вас, — промолвил Морган. — Расскажите мне побольше о винограднике.
— Что она здесь делает? — Этот вопрос прозвучал как резкий, но тихий щелчок, едва дверь за ними закрылась.
