Джулия Лейтем - Мой единственный рыцарь
Анна держалась как знатная дама и, по мнению ее охранника, даже говорила сейчас голосом леди Розамонд. «А может, она ведет себя так потому, что кто-то за нами следит»? – промелькнуло у Филиппа.
– И ты собиралась это проверить? – спросил он, глядя на нее все так же пристально.
Анна громко рассмеялась.
– Меня интересовал только поцелуй, – ответила она. – Но похоже на то, что леди Эгмантон совершенно не знает своего сына. Молодой человек, судя по всему, довольно опытен. Но я бы смогла поставить его на место.
– Как ты поставила на место престарелого барона? – Филипп едва сдерживал клокотавший в нем гнев. Он прекрасно понимал, что ему следовало бы реагировать спокойнее, но его бросало в жар от одной лишь мысли, что Анна может оказаться в объятиях другого мужчины. «Ты не имеешь на нее никаких прав», – говорил себе Филипп, однако никак не мог успокоиться.
Анна же вдруг нахмурилась и заявила:
– Я сумею сама о себе позаботиться.
– Ты заходишь слишком далеко, – проговорил Филипп, приблизившись к ней. – Имей в виду, непременно найдется человек, с которым справиться будет не так просто, как с этим мальчишкой. И этот человек может истолковать твое кокетство, как…
– Я сумею его разубедить, – перебила Анна. – Так что можешь за меня не беспокоиться. – Вскинув подбородок и подбоченившись, она добавила: – А разве не такую женщину я должна изображать? Разве не женщину, которая нравится мужчинам и смело целует их, когда захочет?
Филипп в смущении молчал; он вдруг почувствовал какое-то странное и совершенно необъяснимое волнение. Анна взяла его за руку и привлекла к себе, так что теперь они оба оказались в нише, у самой стены. Внезапно Анна крепко обняла его обеими руками и прижала к себе. Глядя ему прямо в глаза, она прошептала:
– Вот все, что леди Розамонд знает об этом мире, а я только начинаю постигать.
– Если это именно то, чего ты хочешь, – прохрипел Филипп, – то позволь дать тебе еще один урок.
В следующее мгновение он впился в ее губы поцелуем, и она не противилась. Впрочем, Филипп не собирался ее соблазнять, хотя и чувствовал напряжение в паху, с каждым мигом усиливавшееся.
– Тот мальчик целовал тебя так же? – спросил он, чуть отстранившись.
Анна провела кончиком языка по его губам.
– Не совсем так. Тебя это беспокоит?
Он рассмеялся:
– Совершенно не беспокоит.
Губы их снова слились в поцелуе, еще более страстном, чем предыдущий. При этом они все крепче прижимались друг к другу, так что обоим казалось, что их тела уже ничего не разделяет, даже одежда. Внезапно ладони Филиппа скользнули к вырезу ее платья – здесь, между грудями, была теплая и влажная впадинка. В следующее мгновение он почувствовал, что Анна начала безостановочно двигать бедрами, а затем, когда поцелуй их прервался, из горла девушки вырвался хриплый стон. Когда же он коснулся сквозь тонкую ткань платья ее соска, Анна громко вскрикнула, и по телу ее пробежала дрожь.
Филипп нисколько не сомневался в том, что до него никто не ласкал Анну таким образом, знал, что именно он пробудил в ней чувственность. Вокруг них была уже темная ночь, и ему захотелось укрыться с Анной где-нибудь в укромном месте, захотелось остаться с ней надолго, чтобы наконец-то…
Но ему не следовало злоупотреблять ее доверчивостью. Он продолжал ласкать ее груди и целовал время от времени. А Анна то и дело стонала и все быстрее двигала бедрами – она словно растворилась в мире чудесных ощущений, и ее желание с каждым мгновением усиливалось. В какой-то момент Анна поняла, что Филиппа влечет к ней так же, как и ее к нему, и что он едва сдерживается. И она знала, что не стала бы сейчас противиться, если бы он решил пойти до конца и удовлетворить свою страсть. Она чувствовала, что сладостная боль между ног становится невыносимой, и понимала, что только Филипп мог ее унять. Но вешится ли он на это? Ведь он и прежде доводил ее до такого состояния, вызывая у нее чувственный голод, но никогда не решался идти до конца…
В очередной раз поцеловав ее, Филипп внезапно отстранился и заглянул ей в глаза. Лицо было искажено страстью.
– Нет-нет, это не то, чего ты хочешь, – пробормотал он задыхаясь.
Не то?! Ее захлестнул гнев, и она высвободилась из объятий Филиппа.
– Ты не знаешь, чего я хочу!
И никогда не знал! Ей вдруг захотелось сказать, что она намерена вступить в Лигу. Но Анна вовремя сдержалась. Конечно, не следовало рассказывать Филиппу о Лиге – ведь у нее не было оснований ему доверять.
Он положил руки ей на плечи и, глядя прямо в глаза, тихо проговорил:
– Ты, возможно, мне не поверишь, но я не хотел, чтобы у нас это повторилось. Я здесь только потому, что решил защищать тебя. Да, решил защищать, а вместо этого веду себя как глупый мальчишка, – добавил он со вздохом.
Анна отступила на шаг и отвела глаза. Слова Филиппа заставили ее задуматься… Чего же она на самом деле хотела? Да, конечно же, она стремится вступить в Лигу, но, может быть, у нее имелись еще какие-нибудь желания?
Может, она хотела стать такой же, как леди Розамонд? Может, ей хотелось стать женщиной, к которой будут стремиться все мужчины? Нет, она никогда не сможет уподобиться графине. Не сможет уже хотя бы потому, что у нее не было такого богатства, как у этой женщины.
Похоже, она очень изменилась, играя свою роль. Изменилась, потому что играла не только для окружающих, но и для себя самой? Да, скорее всего именно так. Но зачем ей это, почему она так поступала?
Анна не могла ответить на все эти вопросы и знала только одно: она действительно очень изменилась в последнее время и теперь совершала поступки, о которых и помыслить не могла всего лишь несколько месяцев назад.
– Поговори со мной, графиня, – прошептал Филипп. Анна посмотрела на него и снова отвернулась. О чем она могла сейчас с ним говорить?
– Что же ты молчишь, графиня? – спросил он уже гораздо громче.
Анна со вздохом повернулась к молодому рыцарю. «Может, он хочет, чтобы я вела себя как леди Розамонд?» – подумала она, нахмурившись. Филипп смотрел на нее вопросительно, и она, передернув плечами, пробормотала:
– Даже не знаю, что со мной произошло сегодня вечером. Наверное, это лунный свет так на меня подействовал. – Филипп по-прежнему молчал, и она добавила: – Полагаю, мы должны вернуться в зал.
– На тебя подействовал только лунный свет? – спросил он, глядя на нее недоверчиво.
Анна рассмеялась.
– А тебе бы хотелось, чтобы это был только ты?
Филипп посмотрел на нее с искренним удивлением, и ей этот взгляд почему-то очень не понравился. Резко развернувшись, она быстро зашагала по извилистой садовой дорожке. Услышав, что Филипп пошел за ней, Анна подумала: «Интересно, пойдет ли он за мной, куда бы я ни пошла и что бы ни сделала?»
