Джо Гудмэн - Муки обольщения
— Большое спасибо, — грустно сказала она.
Он нагнул голову и, переминаясь с ноги на ногу, произнес:
— Если вам больше ничего не нужно, мадам… я лучше пойду.
Он уже проходил мимо, когда Джесси остановила его:
— Подожди минутку. — Она положила руку ему на плечо. — Как тебя зовут?
— Мое имя Кэм, — ответил он застенчиво. — Мадам, мне право, нужно идти. Капитан будет сердиться, если я пробуду у вас слишком долго. И мистер Маклеллан тоже.
Джесси вздохнула. Она-то знала, что парню крепко Досталось бы от Ноя, если бы он задержался у нее дольше положенного времени.
— Ну что ж, еще раз спасибо тебе.
Кэм нахлобучил свою вязаную шляпу и открыл дверной засов. В коридоре он постоял в нерешительности, пока не услышал, как Джесси заперла за ним дверь. Только после этого он стремглав помчался вверх по ступеням. Господи, да она очень хорошенькая! Неудивительно, что мистер Маклеллан велел всей команде держаться от нее на расстоянии.
Ной успел схватить пробегавшего по палубе Кэма за ворот
— Тпру! Ты отнес вниз сундук?
— Да, сэр!
— И она заперла дверь после того, как ты вышел?
— Да, сэр! Мне не пришлось напоминать ей об этом, сэр!
— Довольный ответом, Ной отпустил парнишку.
— Ты умеешь присматривать за детьми, Кэм?
— За детьми? — Кэм наморщил нос, раздумывая, а затем смело посмотрел снизу вверх на Ноя. — Умею, сэр. У меня четыре брата и три сестры, и все они младше меня. Полагаю, я знаю толк в детях.
— Отлично, в таком случае ты поможешь моей жене ухаживать за Гедеоном.
Кэм ссутулился.
— Но сэр, я отправился в море, чтобы отдохнуть от детей.
Ной рассмеялся:
— Дорогой Кэм, тебе следует понять, что от судьбы никуда не денешься. — При виде недоумевающего выражения лица мальчика Ной добавил:
— Не отчаивайся, на это у тебя не будет уходить все свободное время.
Когда Кэм ушел, Ной прислонился к борту и стал всматриваться вдаль.
— Я так и знал, что найду тебя здесь, — сказал подошедший капитан Райдл. Скрестив руки на груди, он продолжал наблюдать за своей командой. — Что, не можешь находиться внизу? Ной кивнул:
— Верно.
— Ты уж больно нежный.
Ной только проворчал в ответ. Его начинало подташнивать.
— А как себя чувствует миссис Маклеллан?
— Кажется, великолепно. По ее словам, корабль напоминает огромное кресло-качалку.
— Да, точно подмечено. Море качает корабли, как новорожденных детей. Качает… и укачивает.
Ной обернулся к капитану. Вид у него был хмурый.
— Смейся, Джек, смейся, но только запомни: я отомщу, если…
Джексон Райдл отошел в сторону, как только Ной начал изрыгать остатки своего завтрака.
— Да, ты настоящий мужчина, — рассмеялся капитан, — не зря носишь имя человека, выдержавшего самый страшный шторм! Тебе должно быть стыдно зеленеть при виде приближающегося моря. — Уходя, он пробубнил себе под нос:
— Продолжай в том же духе.
Глава 5
— Тебе следовало поинтересоваться, кто стучит, — сказал Ной, когда Джесси открыла ему дверь.
Он передал ей плетеную корзину, а сам молча направился к кровати и лег. Сложив руки на затылке, он уставился в потолок. Его лицо и губы казались бледными.
Джесси держала корзину перед собой, крепко взявшись за ручку.
— Все в порядке? — осторожно спросила она, не уверенная в его настроении.
Ной чувствовал себя так, словно его внутренности перемешались.
— Вполне, — проскрипел он в ответ.
— Тебя очень долго не было, и я уже начала беспокоиться, как бы чего не случилось.
Действительно случилось. Он предстал дураком перед всей командой, хотя все, кто знал его прежде, уже были осведомлены о его морской болезни. Над несоответствием этой особенности его библейскому имени давно подшучивали, но Ной Маклеллан прежде воспринимал иронию более спокойно. Однако тогда рядом не было Джесси, а ему совсем не хотелось выглядеть идиотом в глазах этой женщины.
— Со мной все в порядке, — повторил Ной, делая над собой усилие, чтобы улыбнуться. — Я собирался прийти пораньше, но был… занят.
Джесси поставила корзину на стол.
— Может быть, ты что-нибудь хочешь поесть? В корзине много цыплят и говядины. О, отлично, здесь еще есть молоко. Гедеон скоро начнет требовать свой обед. Я сейчас ему приготовлю.
— Джесси…
— Что?
— Оставь все, как есть. Кэм принесет обед и для тебя, и для Гедеона.
— Но еда в корзине испортится.
— Пусть фрукты останутся, а остальное отдай ему.
— Ты считаешь, все уже не пригодно для еды? Н-да, думаю, ты прав. Говядина по краям стала немного зелено ватой, а у цыплят такой вид, будто они больны. Наверное…
Ной вскочил с кровати, отодвинул дверную щеколду и выбежал в коридор прежде, чем она успела договорить. Оттуда он услышал ее тихий смех. Проклятие! Она прекрасно понимала, что происходило с ним сейчас и поэтому специально завела разговор о еде, лишь бы только подколоть его.
Когда час спустя он возвратился в каюту, Джесси убирала со стола посуду и складывала на поднос, который держал перед ней Кэм. Гедеон, сидя на восточном ковре, теребил в руках мячик, подаренный Дрю. Заметив Ноя, малыш бросил игрушку и начал стучать ручонками по полу.
— Тебе лучше? — поинтересовалась Джесси.
Вместо ответа Ной метнул на нее красноречивый взгляд, и ей пришлось отвернуться, чтобы спрятать улыбку.
— Кэм, ты можешь уносить поднос. Спасибо, что обеспечил меня водой. И вот еще: как только повар освободит тебя, принеси, пожалуйста, чай и крекеры мистеру Маклеллану.
Кэм кивнул и быстро удалился. Боже мой! Если бы мистер Маклеллан посмотрел на него так же, как несколько минут назад на свою жену, у Кэма случился бы разрыв сердца прямо на месте!
— Я расстелила тебе постель, — сказала Джесси. — Кэм говорит, что ты обычно спишь, находясь на борту корабля.
— Кэм слишком много говорит.
— В отличие от тебя. В следующий раз, когда я поинтересуюсь, как ты себя чувствуешь, будь любезен сказать мне правду. Вначале я подумала, что тебя беспокоит ранение.
Ной присел на край кровати и скинул ботинки. Затем, сняв пиджак и рубашку, он швырнул их на сундук Джесси.
— Моя рана зажила.
— Но я ничего об этом не знала.
— Ну что ж, зато теперь знаешь. И еще многое другое. — Ной улегся на кровать.
— Я могу быть чем-нибудь тебе полезной?
— Нет.
Он закрыл глаза и принялся растирать виски кончиками пальцев.
Джесси подняла Гедеона с ковра и подошла с ним на руках к Ною.
— Я все-таки могла бы тебе помочь, — тихо сказала
Она. — Мама страдала от мигрени, и я всегда терла ее виски. Она говорила, что у меня удивительно чувствительные пальцы.
Ной посмотрел на нее снизу вверх. У нее были огромные глаза, очень серые и очень честные. Тут же ему вспомнились ее нежные руки.
