Карен Бейль - Яркая звезда любви
— Мама, папа!
Он уронил мешок, подхватил ее на руки, оглядывая со всех сторон.
— Сандрин! Гляньте-ка на нее! Какая красавица.
— Сандрин поцеловала отца, а затем бросилась к матери. У той слезы подступили к глазам.
— А ты и вправду красавица, дочка, — проговорила она, протягивая руки, чтобы обнять дочь. — Мне так тебя не хватало, Сандрин.
— А мне тебя, мама. Мне так не хватало вас обоих. — Сандрин всхлипнула и прижалась к матери.
— Ну, ну, — проговорила Проливающая Слезы. — Все в порядке. Ты теперь дома.
Услышав шаги за дверью, Сандрин подняла глаза, вытерла слезы.
В помещение лавки вошел Ален. Хотя его одежда была испачкана и они провели в дороге три бессонных дня и ночи, у него был вид человека приехавшего на званый вечер.
— Месье и мадам Ренар, позвольте вам представиться. Я — Ален дю Фронтьер. — Он элегантно раскланялся.
— О, Ален, — произнес Люк, подходя к нему и с жаром пожимая руку. Они торопливо заговорили по-французски с очевидным удовольствием для обоих.
Сандрин взяла мать за руку.
— Ален, это моя мама.
— Я весьма рад, мадам, — проговорил Ален, поднося к своим губам руку Проливающей Слезы.
— Я тоже очень рада встретиться с вами, месье дю Фронтьер, — ответила она на отличном французском.
Сандрин не смогла сдержать улыбки. Как часто люди ошибались, полагая, что ее мать невежественна, поскольку она индианка. И всегда она опровергала эти представления. Сандрин погладила руку матери.
— Я бы выпила чаю, мама.
— Мы выпьем все вместе, — проговорил Люк.
— Нет, я хотела бы побыть с мамой наедине, если ты не возражаешь, папа. — Сандрин поцеловала отца в щеку. Она улыбнулась Алену, проходя мимо него и отца.
Когда они вошли в дом, Сандрин на мгновение остановилась и огляделась. Все было как прежде: круглый стол, стулья, книжный шкаф с любимыми книгами отца, кухонный очаг. На полочке — аккуратно расставлены резные фигурки, данные дедом ее матери. Сандрин особенно любила фигурку волка, вырезанную из лосиного рога.
— Как хорошо снова оказаться дома, — проговорила она, проходя к очагу.
— Я согрею воды для чая, — предложила Проливающая Слезы, ставя медный котелок на огонь. — Есть хочешь?
— Да. — Сандрин развязала капор и положила его на стол вместе с сумкой. Сняла меховую пелерину, повесила ее на спинку одного из стульев, наслаждаясь домашним теплом.
— Ты совсем как леди, — проговорила Проливающая Слезы. — Как одна из тех, что мы видели в каталогах.
— Я все та же, мама, — возразила Сандрин. Она взяла стул и села.
Проливающая Слезы поставила какую-то тарелку на стол.
— Тебя не было с нами пять лет, и ты говоришь, что совсем не изменилась. Этого не может быть.
Сандрин вдруг стало стыдно. Мать с самого начала не хотела, чтобы она ехала во Францию, — боялась, что дочь уедет и не захочет возвращаться. Сандрин вспомнила, как обещала матери вернуться через год. Но вот прошло пять лет.
— Извини, мама, я не собиралась оставаться там так долго.
— Это не важно. Главное, чтобы ты была счастлива.
Проливающая Слезы налила горячую воду в чашку и передала ее Сандрин. Потом поставила на стол жестянку с чаем и вазочку с сахаром.
Сандрин сама положила чайные листья в чашку и взглянула на мать. Она все еще была красива, но в лице что-то изменилось — это была печаль, которой прежде Сандрин не замечала.
— У тебя все в порядке, мама?
— Все хорошо. Почему ты спрашиваешь? — Проливающая Слезы взяла другую чашку и села рядом с Сандрин. — Съешь пирога, перекуси, пока я остальное приготовлю.
— Ты что, мама?
Проливающая Слезы уставилась на стоящую перед ней чашку.
— Я боялась, что больше не увижу тебя. — Когда она снова взглянула на дочь, в глазах ее стояли слезы. — Я понятия не имею, каков он, этот Париж. Знала только, что ты далеко, и боялась, что умру, не увидев тебя.
Сандрин почувствовала в этих словах едва сдерживаемую печаль.
— Почему ты так думала, мама? Ты ведь знаешь, как я люблю вас с отцом.
— Я знаю, как сильно ты хотела повидать мир. Ты хотела увидеть этот Париж еще маленькой девочкой.
Проливающая Слезы держала в руках чашку, но так и не притронулась к чаю.
— Да, у нас здесь многого не хватает. Я понимаю, что тебе хочется там жить, Сандрин. — Она взяла руку дочери. — Я тебя понимаю…
— Но я же теперь здесь, мама.
— Да, но скоро ты вернешься туда снова. Выйдешь замуж. Не думаю, что твой муж будет чувствовать себя здесь удобно, так ведь?
Сандрин опустила голову, понимая, что мать права: Ален никогда не согласится жить в таком месте.
— Он хороший, мама.
— Я верю тебе.
— Он очень милый, благородный человек. Он меня многому научил.
— Не надо убеждать меня в этом, Сандрин. Ведь тебе с ним жить.
Сандрин настороженно взглянула на мать.
— Он тебе не понравился.
— Я его совсем не знаю, дочка. Откуда мне знать, нравится он мне или нет?
Сандрин откусила кусочек пирога, смакуя его. Потом она выпила из чашки.
— Ну а как живут дед и Маленький Медведь?
— Дедушка стар и болен, но еще держится. А Маленький Медведь… — Проливающая Слезы горько покачала головой. — Он изменился, Сандрин. Теперь он сам не свой.
— Что ты хочешь сказать?
— Он стал злым. — Проливающая Слезы помолчала, глядя на стену поверх головы дочери. — После того как ты уехала, он взял жену, и она родила ему сына. Они поехали к людям ее племени, чтобы показать им своего сына…
— Ну и что? Что же случилось?
— На них напали охотники из племени Воронов и убили жену и сына. Сам он чуть не погиб, вернулся едва живой.
— Нет! — закричала Сандрин и в ужасе закрыла лицо руками.
— С тех пор Маленького Медведя словно подменили. Однажды он ушел в горы, и о нем не было ни слуху ни духу. Я боялась самого худшего. После многих лун он возвратился. Но тот, кто вернулся, был не Маленький Медведь.
— Что ты имеешь в виду?
— Прежний Маленький Медведь ушел, а вернулся совсем другой человек. — Проливающая Слезы погладила пальцами серебряный браслет, который носила много лет. Это был браслет, который сделал Маленький Медведь. — Он увел нескольких молодых воинов в поход против Воронов. Они вернулись со множеством лошадей и скальпов.
Сандрин глубоко вздохнула.
— По законам твоего народа это правильно, мама.
— Я слышала, что он убивал не одних только воинов.
— Что ты хочешь сказать? — спросила Сандрин напряженным голосом, вся подавшись вперед.
— Маленький Медведь убивал женщин и детей…
— Нет, он не мог этого сделать! — ответила Сандрин дрожащим голосом.
— Тебя здесь долго не было, Сандрин. Ты забываешь, что теперь все иначе. Многое изменилось.
